Читать книгу "Война или мир - Влад Савин"

О чем говорили — не расскажу. Только вот мечтаю — чтоб история снова бы расщепилась и попасть мне в сорок второй, когда она еще своего Адмирала не встретила. Или в иную временную линию в сорок четвертый, до того, как ее в Белоруссии немцы убили. Интересно, а сам я в скольких экземплярах существую — если академики, высокие материи обсудив, склоняются, что при временной развилке идет копирование объектов, а не перенос? И что будет, если копии как-то встретятся — анигилируют, или мирно пообщаются, как мы сейчас?

И ненавижу пиндосов проклятых! Которые во всем виноваты. В чем конкретно — да хоть в том, что я сейчас злой! Эх, пройти бы по Вашингтонщине, и чтоб впереди все горело и разбегалось, а позади все горело и уже не дышало! Я ведь, когда в Китае их убивал — чувствовал, что мне легче, на время. Жаль что мало — всего семнадцать на моем личном счету, это которые без сомнения, может и еще были. Ненавижу, за тот СССР!

А после танцев, когда дошло до гитары — я вспомнил песню, из иных времен.

Эти люди военные, ходят в форме так редко.

В орденах появляются, лишь в особые дни.

Их работу нелегкую, называют разведкой,

И нечасто до старости доживают они.

Я пел, и смотрел на Нее. Может хоть запомнит меня таким — и вспомнит, когда я не вернусь.

Вместо эпилога. Юрий Смоленцев. На следующий день.

Электронные часы-браслет — китайская поделка, не самая последняя модель. Явно не новые, и в нерабочем состоянии.

— Тридцать пятый год, Свердловская область — сказал комиссар госбезопасности Александр Михайлович Кириллов — взят у шайки урок, беглых из лагеря. По утверждению их главаря, они там попутно «какого-то фраера завалили, у него еще были вещи непонятные, так выбросили за ненадобностью». Теперь у этих гавриков не спросишь — на них много чего висело, один лишь побег с убийством конвойных, это уже вышак всем. Решили тогда, что удачно попался им засланный шпион — и штучка, в которой эксперты так и не смогли разобраться, лежала в хранилище вещдоков все эти годы. У нас, еще после вашего случая, разослана инструкция по территориальным отделам, о всех непонятках, которым объяснения нет, не замалчивать, а докладывать в Москву. Сколько уже мусора прислали — но вот у кого-то из свердловских товарищей и памяти хватило, не забыть то дело, и педантичности, предмет подробно описать. Ну а дальше — все по бюрократии. Что скажете?

А что сказать — аномалия! Природная, или искусственная, вопрос. По времени сходится — если течет одинаково, и мы из 2012 в 1942 года попали, то год 1935, это на нашей временной оси, 2005. Вполне мог какой-нибудь турист, или местный житель провалиться — и не повезло, беглых встретил. И где следы искать?

Однако, во-первых, уж если как в романе, а вдруг там проход и сейчас открыт? А во-вторых, а если и у наших заклятых друзей такое обнаружится? Маловероятно — так после случившегося с нами в любую чертовщину поверишь!

— Именно так — покачал головой Александр Михайлович. Бывший наш «ангел-охранитель», однако, как мы к Пономаренко в подчинение перешли, то с Кирилловым контактировали реже — ученые наши даже такое не исключают, что от вашего Перехода где-то истончилась ткань мироздания, ну а если по-простому, то мировые линии сблизились, и переход между ними стал легче. Потому и приказано — смотреть, не было ли и других случаев «попаданцев», как у вас в литературе их называли. Мне и поручено за это отвечать — помимо прочих дел.

Так это что, советские «Х-файлы» (помню телесериал) под крылом ГБ? А меня в «агенты Малдеры» сватают? Или просто экспертом по «задверному» миру — если это тот самый, откуда мы сюда попали.

— Не все так просто — сказал Кириллов — ваш Бушков может и беллетрист и фантаст, но поверьте, его книжки про «неведомое» мы тщательно изучили. Бога нет — но мир материальный устроен сложнее, чем кажется. И не все еще мы о нем знаем. Тем более, что место то, где часики нашли, уж очень гнилое. У вас упоминается, что там, в середине пятидесятых, это через несколько лет всего, будто бы население целого поселка исчезнет, как в Бермудском треугольнике. Источник не слишком надежный — ну а если не вранье?