Читать книгу "Сингомэйкеры - Юрий Никитин"

Умер Тотлинг, один из старейших. По слухам, не то глава, нето один из глав, я все еще не знаю структуру верхушки нашей организации. Какраз тот печальный случай, когда не помогла ни финансовая мощь, ни собственныйинститут долголетия, который следил только за его здоровьем и взвешивал поднеусыпным контролем каждую морковку, не помог круглосуточный мониторингздоровья. С возрастом диапазон возможностей снижается, это в молодости можновыпить литр виски и весь вечер танцевать, ночь напролет трахаться, утромопохмелиться и бежать на работу, а в зрелом, назовем его так, возрасте шагвправо — шаг влево уже может выйти боком…

Тотлинг всего лишь пробыл на одном из рядовых официальныхприемов чуть дольше, выпил всего бокал шампанского, но это можно было делатьеще год назад, но не в этом… словом, лучшие медики планеты пытались вывести егоиз сумеречного состояния, но организм был настолько изношен, что нельзя ни одинорган поддерживать за счет других, как обычно делается в современной медицине.

Я видел, как помрачнел Макгрегор, как стал неразговорчивымвсегда словоохотливый Вульф. Не то чтобы они были друзьями не разлей вода, мнекажется, в зрелом возрасте друзей только теряют, а не приобретают, но они былииз одного отряда элитных борцов за продление жизни, и любые потери бьют поостальным.

В обед мы сидели в кафе, кусок в горло не лез, хотя яТотлинга почти не знал, видел только на портретах и знал, что он один изсоздателей «зеленой революции», что покончила с постоянным голодом в Индии ипочти всех слаборазвитых странах, он разделил английский доминион на Индию иПакистан, избежав большой войны, а еще он предотвратил несколько конфликтов варабском мире, что привели бы к войне.

Вульф проворчал:

— А у него ж все было… Любой институт геронтологии могбы купить.

— Не все могут даже олигархи, — откликнулся Штейн.

— Да и никто еще не знает, — сказал Гадес, —что нужно для долгой жизни. Одни уверяют, что надо прекратить трахаться, мол,жизнь не расходуется, другие — что трахаться нужно как можно больше ичаще, организм тренирует сердце и спинной мозг. Те и другие оперируют данными,цифрами, графиками… те и другие профессора и академики… с ума сойти!

Штейн фыркнул:

— А что тебя тревожит?

Гадес проворчал с неудовольствием:

— Ну, что есть истина, к примеру.

— Зачем это тебе? — спросил Штейн сизумлением. — Нет, скажи!.. Ты что, Пилат? Тебе что, в самом деле важно,сколько будут жить эти люди? А Тотлинга заморозили в тот же момент, какпризнали его мертвым. Он еще нас переживет!

— Может быть, — сказал Гадес хмуро. — Но яхотел бы дожить до времен, когда отчалит ковчег с моим живым телом, а непревращенным в замороженное полено.

Только Вульф пожал плечами.

— При чем тут эти люди? Мне самому интересно.

Они заметили, что я слушаю, заулыбались и перевели разговорна другую тему. Я тоже сделал вид, что и не слушал вовсе, но осталось странноеощущение и какая-то неясная заноза в странном словосочетании насчет «этихлюдей». Как будто разговор идет о марсианах. Или атлантах, что с Атлантиды илиЛемурии.

В связи с автоматизацией простейших процессов, как говорятвезде и всюду, высвобождается все больше рабочей силы. То есть все больше самых«простых» теряют работу, а переучиваться на более сложную не хотят. У нихудачный повод получать высокое пособие по безработице, устраивать беспорядки наулицах с требованиями уравнять размер пособия с зарплатой министра труда, аостальное время проводить в пьянстве и дебошах.

Правительства всех стран ломают головы, чем бы занять всехэтих существ. Раньше было проще: бери кирку и ломай камень для пирамидыфараона, завоевывай Сибирь, осваивай Новый Свет, распахивай целину, отвоевывайГроб Господень, сейчас же везде создаются министерства с огромными штатами, гдезаняты одной-единственной проблемой: чем занять всю эту толпу, как обеспечитьее занятость? Уже вовсе не для того, чтобы получить от них что-то для общества,а чтобы хотя бы не вредили, для этого им и пособие, и раздача бесплатного хлебаи зрелищ…

Всем нам, сотрудникам организации, вне зависимости от того,кто чем занимается конкретно, сказано, чтобы заодно тоже искали пути, чемзанять все это стремительно растущее… гм… никто не произносит слово «быдло», ноя чувствовал его в контексте.

Макгрегор обронил, что у нас не только больше возможностей,чем у правительств отдельных стран, но, главное, мы не стеснены необходимостьюзаискивать перед «простым народом», добиваться его поддержки на выборах. Потомупрежде всего мы должны думать об эффективности. Это не исключает, что все будетпроведено тайно, но скрытность можно обеспечить отвлекающими маневрами илидругими средствами, которыми не располагает правительство отдельной страны.

Штейн на днях назначен еще и начальником секторапаранормальных явлений. Это не значит, что верит в эту хрень, он и такруководит распространением хрени по всем средствам информации, а главное —придумывает и придумывает сенсации.

Последняя его работа — придумка насчет появления некихсуперодаренных детей, которых якобы назвали «детьми индиго» по цвету ауры,которая от них исходит. Конечно, Штейн придумал и саму ауру, и цвет —слово понравилось, так объяснил нам, а какой это цвет, мол, сам не знаю, —а также составил целый набор свойств, которыми обладают эти уникальные дети.

Я читал и удивлялся: усваивают знания мгновенно, то есть безучебы, а это ж самая что ни есть великая мечта лодырей и халявщиков, также онивидят людей насквозь, лечат их болезни, видят в землю на два метра вглубь…

На меня Штейн посматривает с дружеской и покровительственнойусмешкой: он в начальниках крупного отдела уже лет двадцать, а мне даже секторникто не доверяет, здесь я все еще служащий общего отдела, у нас именуемыйинструктором. А что глава каких-то региональных служб — это из Нью-Йоркане видно. Американцы вообще полагают, что вокруг США — пустыня, Сибирь идикие народы.

— Человек жаждет чуда, — сказал онбезапелляционно, — любого! Если верующие видят, как плачут иконы, старыебабки верят гадалкам, то люди интеллигентные и с высшим образованием нуждаютсяв чем-то более… ну, более! Все равно нуждаются, как и старые суеверные бабки.

— А образование? — возразил Вульф.

— Образование ни при чем, — отрезал Штейн. —Жажда чуда — это более глубокое чувство, чем образованность.

— Халява, — пробурчал я.

— Халява, — согласился он охотно. — Халявадля всех. Если раньше была для всех одна халява — от богов, то с приходомхристианства источников стало два: белая и черная магия. То есть халяву могдать как бог, так и дьявол. Потом пришло образование, образованные уже не верятв чертей и ангелов… однако жажда чуда никуда не делась!