Читать книгу "Если б я был русский царь. Советы Президенту - Евгений Сатановский"

Европа нам не враг, не друг и не союзник, разве что на кратчайшей дистанции, если очень припекло, а кроме русских, некому помочь. Россия постоянно рвется в Европу, причем совершенно напрасно: она для Европы слишком велика и ее не переваришь. Туда и Украину-то не слишком зовут, разве что в качестве средства воздействия на Москву. Единственное место, на котором Европа готова Россию приветствовать, – это бензоколонка и рынок сбыта собственных товаров. И кто сказал, что она в этом не права? Она рассматривает в качестве высших интересов – интересы собственные, эгоистична, Москвы боится исторически и ей не доверяет. О европейском ханжестве и двойных стандартах – вопрос особый. Ну и что?

В межгосударственных отношениях нет и не бывает дружбы – есть интересы. Их можно проводить в жизнь корректно, не перегибая, или напролом, что часто делает Америка, раздражая даже ближайших партнеров. Попытки договариваться с теми, кого вы априори полагаете противником или, того хуже, врагом, работают куда как плохо, и имеет смысл тратить на такие попытки время и силы или нет – большой вопрос. Дискуссия о расширении НАТО на восток и американской системе ПРО в этой связи поражает не только бесперспективностью, но и бессмысленностью. Если Запад России опасен, а Россия опасна Западу – нужно готовиться к войне, ведя себя максимально вежливо до того момента, как страна к ней не будет полностью готова. Если нет – имеет смысл расслабиться и перестать реагировать на провокации, весь смысл которых состоит именно в том, чтобы добиться как раз такой реакции, которую Россия демонстрирует. Европа, невзирая на технологические достижения, как военная сила чрезвычайно слаба. США много эффективней, но и они не держат фронт в тех войнах, в которые ввязываются, и не контролируют местные власти даже в странах, которые оккупируют. Россия – один из основных держателей ценных бумаг США и поставщиков нефти и газа на европейский рынок. Многомиллионная русскоязычная диаспора в Соединенных Штатах, Европе и Израиле заставляет говорить о том, что основные «русские базы» за рубежом – не сирийский Тартус, а Нью-Йорк, Лондон, Берлин и Тель-Авив. Инвестиции в зарубежную недвижимость для сегодняшней России – вещь стандартная. Большая часть населения страны имеет родственников, друзей или знакомых в дальнем зарубежье. Родню, клиентов и партнеров не бомбят.

Имеет смысл осознать, что Запад неприятен и не будет нам приятен никогда. Восток не лучше. Мир политического ислама – наш «заклятый друг». Кому при этом мы вообще опасны, кроме самих себя, сказать трудно. Конфликт с Грузией в 2008 году показал, что при пересечении обозначенных Россией «красных линий» она готова воевать, и именно в этом безусловно сыграл большую роль: в современном мире не так уж много стран, готовых терпеть потери в личном составе. Тех, кто готов воевать, как правило, не трогают, по крайней мере, страны, относящиеся к категории цивилизованных. Тем более имеет смысл осознать, что Третья мировая, о которой так любят говорить журналисты и эксперты, давным-давно идет – и это не война России и Америки или России и стран блока НАТО, но джихад, который в рамках мировой исламской революции ведут против всего современного мира, в который входит и Россия, и Израиль, и Европа, и Соединеные Штаты, сетевые структуры политического ислама, поддерживаемые и финансируемые аравийскими монархиями. Всемирный Заговор – это не сионские мудрецы с их протоколами или масоны, но вполне конкретная система, за которой стоят конкретные политические деятели и террористические лидеры Ближнего и Среднего Востока. Что ясно видно по процессам, именуемым «арабской весной», и описано в разделах, посвященных арабскому миру, исламу и российскому Северному Кавказу. Выбор партнеров у России невелик: Эдди Мэрфи, Жерар Депардье, Усама Бен Ладен или Джеки Чан – сами назовите, кто тут лишний.

Китай в России часто рассматривается как «желтая угроза». Скорее, если где-то и можно найти рецепт спасения страны от демографического провала, то это именно Китай. Сколько нужно китайцев, чтобы обустроить Россию, сказать трудно: сорок миллионов на ближайшие 30–40 лет не представляются чрезмерной величиной, даже если иметь в виду простое сохранение численности российского населения. Автор не призывает открыть вербовочные пункты переселенцев на территории Китая – само обустроится, поскольку при таком развитии событий, как оно происходит, страна не просто проходит депопуляцию, которую снижают только мигранты, но наращивает темпы потери населения. Население это в обычном режиме может быть восполнено только из тех мест, где оно есть в избытке. Это Африка, Индостан, исламский мир, Китай, Вьетнам, Корея, Таиланд и Латинская Америка. Сопоставляя трудовую этику, традиции, наличие или отсутствие религиозных и этнических конфликтов, мобильность и способность к интеграции, хотелось бы отметить, что представители азиатского побережья Тихого океана на порядок превосходят прочих претендентов.

Российский опыт позволяет предположить возможность организации китайской и корейской, а также вьетнамской трудовой миграции в большей степени, чем всех прочих. Что до идей об оккупации и присоединении к Китаю российских регионов, отметим, что многомиллионные колонии китайских мигрантов по всему миру до сих пор ни в одной стране не продемонстрировали такого рода стремлений. Тем более этого не происходит в тех частях России, где их небольшие общины живут на протяжении последних 20 лет. Китайцы обустраивают собственную территорию – в том числе непосредственно у российской границы на Дальнем Востоке и в Сибири, причем куда более капитально, чем власти делают это на территории нашей страны. Их традиции – труд на износ, включая работу на земле, забота о детях, в том числе об их образовании, и высокие стандарты накопления более чем подходят для России. Да и национальные пороки: привычка к азартным играм, выпивке и адюльтеру – на 100 % совпадают с чисто российскими. Что до отсутствия религиозной нетерпимости, не говоря о характерном для Африки и исламского мира трайбализме, отсутствие в рядах современных террористов китайцев, в отличие от представителей Ближнего Востока и Центральной Азии, есть факт. Даже китайская преступность замкнута в рамках национальных анклавов.

Как следствие: спокойная благожелательность к соседям, разумная конкуренция, без истерик в стиле «кругом враги» и трезвое понимание того, что деньги хороши в своем кармане, а не в кармане соседа, – одна из основ разумной внешней политики. Понимание того, что союзников на свете не бывает, а бывает временное совпадение интересов, – другая. Готовность к изменению ситуации в любой момент и понимание того, кто на самом деле является последовательным противником России, в какой форме и до какой степени эти противники могут и будут на нее воздействовать и что им можно противопоставить, – третья. Бог троицу любит. И не стоит, как говорил в свое время в доброй старой Англии Уильям Оккам, умножать сущности. Не имеет смысл выстраивать фантастические теории, борясь с несуществующими заговорами, пока реальные боевики готовят реальные теракты. Работы для силовиков и без того хватает – хотелось бы, чтобы они и их начальство именно ею и занимались.

Заметки на полях

Об исторической оправданности оптимизма

Там, где пессимист видит проблему, оптимист видит решение. Проблемы есть, будут всегда и неизменность, с которой они сопровождают нас в жизни, – прекрасна. До той поры, пока проблемы есть, мы живы. Пока страна мучается со своим начальством, своими соседями и своим населением, она существует. Обратное не значит, что настало светлое будущее, обещанный Никитой Сергеевичем Хрущевым коммунизм или особая благодать, которая хрен знает почему вдруг снизошла на Русь Святую, по Божьему благословению или щучьему велению. Никто никого живьем в рай не поведет. Спокойствие и благолепие в государственных делах обозначает старость со свойственными ей немощами и маразмом. Европа это демонстрирует куда как явно. Мы живы – замечательно. Мы потихоньку выгребаем – превосходно. Мы можем ездить в большой мир, как никогда не ездили до того, – искреннее спасибо. Мы по дороге в светлое будущее потеряли направление пути, идеологию и веру в это будущее – так ведь никто не обещал, что будет легко. Детство кончилось. Все то, что нужно строить, – нужно строить все равно, хотя вокруг воруют все, кто может. Как сказано выше – мы перекресток на дороге. Будем считать, что это дорога из желтого кирпича. Кто в детстве читал «Волшебника изумрудного города», помнит, что там тоже были одни проблемы. Но ведь и жизнь состоит из одних проблем. Кому не нравится, может до срока отправиться на свой погост и там расслабиться на веки вечные.