Читать книгу "Битва за страну: после Путина - Михаил Логинов"

Через пару минут выяснилось: даже если до дома двести метров по диагонали, полагается ехать. Ехали минут пять, разбитыми дорогами и просто, пустырями, с остатками сугробов. Вроде бы не старинный город, с улочками-ущельями, дворами-колодцами, но советская планировка вкупе с постсоветской строительной вольницей сделали поездку таким аттракционом, что никакой навигатор не поможет.

Между гаражами-сараями и новым, размалеванным продуктовым лабазом пришлось включить спецсигнал. Остатки проезда перегородил старый «бумер» с наглыми парнями и пропустил не сразу. «Хамский город», — опять заметил капитан.

От такого путешествия Татьяна тряслась в полном смысле слова. Даже живот заболел. И боялась: вдруг охрана переменит решение?

Еще думала: не позвонить ли Столбову? Но как быть, если он напрямую спросит, чем занята. Не сказать же — еду спасать Макса.

* * *

«В обычной ситуации ваше условие — отработка объекта по первому требованию — невыполнимо», — сообщил Турок заказчику после того, как стало известно, по какой персоне придется работать. Заказчик ответил, что не требует невыполнимого. Необычная ситуация будет создана, и тогда — требование.

Вчера он перешел в предстартовую позицию. Заказчик опять встретился с ним, буквально на минуту, на углу Садового и Кутузовского проспекта. Турок наметанным глазом заметил, что у заказчика то ли появились понты, то ли сменился статус. Первый раз он сидел за рулем сам. Теперь приехал с шофером, плюс неподалеку затормозила машина с охраной.

Охрана себя не афишировала, и Турок понял: это не понты, а новый статус.

Заказчик протянул маленькую коробочку и сказал:

— Пеленгатор, настроен на «маячок» объекта. Включаете по моему сигналу, обнаруживаете объект и отрабатываете.

Сигнал должен был последовать завтра утром. Для того, чтобы принять его в наиболее оптимальном месте, Турок переехал в придорожный отель возле МКАДа.

Там ночевал. Там проснулся, встал и долго завтракал, поглядывая сквозь немытое окно на бесконечную тянущуюся ленту автомобилей.

Тут его и застала эсмс с одним коротким словом: «Старт». Третья чашка кофе так и осталась на столе, не допитой на две трети. Сигарета еще дымилась в неубранной пепельнице, а его «лексус» уже выехал со стоянки.

* * *

Еще одну битву Татьяне пришлось выдержать в подъезде с мощной деревянной дверью, тяжелым кодовым звонком и со спертым кошачье-помоечным запахом внутри. Офицеры требовали, чтобы она оставалась в машине. Татьяна, концентрируя остатки логики, убеждала их, что уговорить дурного племяша и компанию сможет лишь сама. Добилась лишь компромисса: остаться на площадке между вторым и третьим этажом.

Пока поднималась — устала. Малой, дремавший и поездку, и службу, первый раз напомнил о себе. Вспомнилась бабушка в церкви, несколько раз показывавшая ей на скамейку и качавшая головой: отдохнула бы, дурочка.

К двери подошли двое офицеров. Таня боялась, что они постараются избавиться от возложенной миссии: позвонят-постучат, услышат отказ, уйдут прочь. Но зря обижала людей. Федеральные охранники относились к тем служакам, что, получив приказ, выполняют его, да так, чтобы шансы на успех были максимальными.

Один из офицеров позвонил, чутким ухом уловил внутренний шорох. Выждал полминуты, потом сказал напарнику, да таким хриплым, пролетарским, голосом, что Таня в первую минуту решила: на площадку вышел сосед.

— Бля, Петрович, опять никого! Если показания не снять сегодня — х…й, а не премия. Петрович, струмент есть?

— Увесь комплект, бля, — ответил напарник.

— Тогда выноси дверь, на х…й, потом замок починим. Давай!

Татьяна, забыв запрет, потянулась наверх: такой спектакль надо было не только слушать, но и смотреть. Стоявший рядом охранник тихо сказал: «Нельзя». Так как инструкции хватать президентскую жену за руку у него не было, то просто шагнул на две ступеньки вверх.

Офицер так грамотно сгруппировался, что хлипкая дверь чуть-чуть действительно не вылетела. Отворилась сама.

Если Макс по внешности и повадкам напоминал компьютерного гения-фрика из голливудского боевика 90-х, то фигура, стоящая на пороге — персонажа комедийного шоу. Правда, не про компьютерного гения, но, скорее, виртуального задрота, засевшего в инете, да такого, что, поедая хот-доги возле монитора, льет кетчуп не в булку, а на брюки.

— Что, кто, бля? — пробормотал он. Капитан Васильев отодвинул его резким толчком, вошел в коридор.

В полутьме обозначилась еще одна фигура, столь же обрюзгшая, в неприличной фланелевой рубахе, да еще и бородатая. У бородача в руке была бутылка пива. Увидев вторжение, он перехватил ее за горлышко, замахнулся, но капитан легко уклонился, захватил парня за руку, потянул на себя и приложил головой о стену.

В тылу, на кухне, обозначился еще один обитатель квартиры, худой и усатый, как почтальон Печкин. Вероятно, он резал колбасу, так как появился в коротком коридоре с ножом в одной руке и половинкой сервелата в другой. Капитан развернулся, шагнул и сделал жест. Парень уронил колбасу и нож и прижался к стене.

— Макс, ты жив? — крикнула Таня, добравшаяся до лестничной площадки.

— Жив, — донесся голос Макса из глубины квартиры.

* * *

Первой точкой визита был город Воляйск, расположенный в восьмидесяти километрах от аэропорта. Сначала Столбов хотел преодолеть это расстояние вертолетом. Но президентскую «вертушку» на борт не возьмешь, арендовать аппарат у МЧС или военных было дорого. А главное, «вертушка» — это «вертушка», не отдохнешь. Хотелось именно отдыха. И выбрал автомобиль.

Вздремнуть не удалось. Отвлекали звонками европейские коллеги и бывшие друзья по Союзу. Президентские разговоры не записываются, поэтому Столбов отвечал откровенно. Два раза даже сказал напрямую:

— Сейчас у нас к вам претензий нет. Но если возникнет нехорошая ситуация — пошлем команду и к вам. Действовать будем деликатно, свое вывезем. Так что, если у вас появятся граждане России — заложники, или наш гражданин вывезет из России миллиард и захочет у вас поселиться, то механизм беззапросной экстрадиции уже отработан.

Из-за таких вот разговоров, да еще утреннего настроения, тревожного и радостного, спать не хотелось. Думал, не слишком ли гуманно он обошелся с Костылевым. «Мальчик, шутки ради, чуть не перехватил управление государством, а я с ним, как с годовалым карапузом, который заполз за руль отцовской бибики и стал рычажки дергать. Можно и построже…»

Решил проверить почту. Как ни смейся над айфонами, все равно в дороге полезная штука. Интересно, чем порадует его анонимный друг — Доброжелатель? Или уже исчерпаны темы?

Оказалось, что нет. Причем письмо было датировано сегодняшним утром.

«Господин президент, я хочу рассеять заблуждение, будто анонимки существуют лишь для того, чтобы сказать о ком-то что-нибудь плохое. Хочу похвалить начальника вашей личной охраны Кирилла Степанова. Он честно исполняет свой долг, работает за страх и за совесть, и пока он рядом, вам вряд ли следует чего-либо опасаться. Вы полностью заняли его сердце. Настолько полностью, что в нем вряд ли осталось место еще для кого-то и если есть какое-то чувство, то здоровая ревность к тем, кто тоже занимает место в вашем сердце. Именно поэтому самым разумным было бы доверять ему охрану исключительно вас лично, а для охраны тех, кто дорог вам, найти другое лицо. Хочется верить, что мое письмо не будет прочитано слишком поздно».