Читать книгу "Все закончится на нас - Колин Гувер"

Насчет нас.

Насчет того, что будет лучше для нашей семьи.

Райл удивительный человек во многих отношениях. Он умеет сочувствовать. Он заботливый. Он умный. Он харизматичный. Он амбициозный.

В моем отце кое-что из этих качеств тоже было. В нем не было сочувствия к другим людям, но иногда мы проводили время вместе, и я понимала, что он любил меня. Отец был умным. И харизматичным. И амбициозным. Но ненавидела я его куда больше, чем любила. Я не видела в нем лучшего, потому что была ослеплена его худшими проявлениями. Даже пять хороших лет не могли компенсировать те пять минут, когда в нем просыпалось все самое худшее.

Я посмотрела на Эмерсон, посмотрела на Райла. Я знала, что должна поступить так, как будет лучше для нее. Для отношений, которые, как я надеялась, она выстроит со своим отцом. Я принимала решение не ради себя и не ради Райла.

Я приняла его ради нее.

– Райл?

Когда он посмотрел на меня, на его лице была улыбка, но она исчезла, как только он оценил выражение моего лица.

– Я хочу развестись.

Райл дважды моргнул. Мои слова ударили его, словно электрический разряд. Он сморщился и снова посмотрел на дочь. Его плечи поникли.

– Лили, – сказал он, качая головой, – пожалуйста, не делай этого.

В голосе Райла прозвучала мольба, и мне было неприятно, что он держался за надежду, что я в конце концов приму его обратно. Я понимала, что это была частично моя вина, но едва ли я осознавала, какой выбор сделаю, пока не взяла дочку на руки в первый раз.

– Дай мне всего один шанс, Лили. Пожалуйста. – Его голос дрогнул от слез.

Я знала, что причиняю ему боль в самый неподходящий момент из всех возможных. Я разбила ему сердце, а ведь это должен был быть лучший момент в его жизни. Но я знала: если я не сделаю этого теперь, я, возможно, никогда не смогу ему объяснить, почему я не могу рисковать и принять его обратно.

Я заплакала, потому что мне было так же больно, как и ему.

– Райл, – мягко начала я, – что бы ты сделал, если бы твоя девочка однажды подняла на тебя глаза и сказала: «Папочка? Мой бойфренд меня ударил». Что бы ты сказал ей, Райл?

Он прижал Эмерсон к груди и уткнулся лицом в ее одеяльце.

– Прекрати, Лили, – взмолился он.

Я села прямее на кровати, положила руку на спину Эмерсон и попыталась заставить Райла посмотреть мне в глаза.

– Что, если она пришла бы к тебе и сказала: «Папочка! Мой муж столкнул меня с лестницы. Он сказал, что это была случайность. Как мне поступить?»

У Райла затряслись плечи, он плакал. Впервые с момента нашей встречи. Настоящие слезы текли по его щекам, а он крепко прижимал к себе дочь. Я тоже плакала, но продолжала. Ради ее блага.

– Что, если… – Мой голос сорвался. – Что, если бы она пришла к тебе и сказала: «Мой муж попытался изнасиловать меня, папочка. Он не отпускал меня, хотя я умоляла его прекратить. Но он клянется, что это больше никогда не повторится. Как мне поступить, папочка?»

Заливаясь слезами, Райл снова и снова целовал дочку в лоб.

– Что бы ты сказал ей, Райл? Скажи мне. Мне нужно знать, что бы ты сказал нашей дочери, если человек, которого она любит всем сердцем, когда-нибудь ударит ее.

Из груди Райла вырвалось рыдание. Он потянулся ко мне и обнял меня.

– Я бы умолял ее уйти от него, – ответил он сквозь слезы и в отчаянии прижался губами к моему лбу. Я чувствовала, как его слезы падают мне на лицо. Райл прижал нас обеих к себе, его губы зашевелились у моего уха. – Я бы сказал ей, что она достойна лучшего. И я бы умолял ее не возвращаться к нему, как бы сильно он ее ни любил. Она достойна лучшего.

Мы оба превратились в мешанину из слез, разбитых сердец и несбывшихся мечтаний. Мы обнимали друг друга. Мы обнимали нашу дочь. И каким бы тяжелым ни был выбор, мы разрушили шаблон, пока этот шаблон не разрушил нас.

Райл передал мне дочку и вытер глаза. Он встал, продолжая плакать, все еще пытаясь отдышаться. В последние пятнадцать минут он потерял любовь своей жизни. В последние пятнадцать минут он стал отцом красивой маленькой девочки.

Вот что могут сделать с человеком пятнадцать минут. Они могут его разрушить.

Они могут его спасти.

Он жестом указал на коридор, давая мне понять, что ему нужно выйти и прийти в себя. Райл был печальнее, чем когда бы то ни было. Он направился к двери, но я знала, что он скажет мне «спасибо» за этот день. Я знала, что когда-нибудь он поймет, что я сделала правильный выбор для его дочери.

Когда за Райлом закрылась дверь, я посмотрела на нее. Я знала, что не дам ей ту жизнь, о которой я для нее мечтала. У нее не будет дома, где она станет жить с обоими родителями, которые любят ее и воспитывают вместе. Но я не хотела, чтобы она жила так, как жила я. Я не хотела, чтобы она видела своего отца в худших проявлениях. Я не хотела, чтобы она видела его в тот момент, когда он выходит из себя до такой степени, что она не узнает в нем его отца. Потому что не имеет значения, сколько хороших моментов она разделит с Райлом за ее жизнь, я знала по опыту, что запомнит она только худшее.

Замкнутый круг существует, потому что его невыносимо больно разорвать. Требуется астрономическое количество боли и смелости, чтобы изменить привычный шаблон. Порой кажется, что легче просто двигаться по знакомому кругу, а не прыгнуть в сторону без гарантии приземлиться на ноги.

Моя мать прошла через это.

Я прошла через это.

Будь я проклята, если позволю своей дочери пройти через это.

Я поцеловала ее в лоб и дала ей обещание:

– На этом все заканчивается. На мне и на тебе. Все закончится на нас.

Эпилог

Я шла через толпу по Бойлстон-стрит, пока не добралась до перекрестка. Я замедлила шаг и остановила прогулочную коляску на краю тротуара. Я опустила колпак и посмотрела на Эмми. Она била ножками и, как обычно, улыбалась. Она была очень счастливым ребенком. В ней была спокойная энергия, и это был своего рода наркотик.

– Сколько ей? – спросила какая-то женщина. Она стояла на переходе вместе с нами и с удовольствием смотрела на Эмерсон.

– Одиннадцать месяцев.

– Настоящая красавица. И точная ваша копия. У вас одинаковые рты.

Я улыбнулась:

– Спасибо. Вам следовало бы посмотреть на ее отца. У нее определенно его глаза.

Зажегся зеленый свет, и я попыталась обогнать толпу, пока переходила улицу. Я опаздывала уже на полчаса, и Райл дважды присылал мне сообщения. Он еще не испытал всех прелестей морковки. Ему предстояло выяснить, во что она превращается в руках Эмми, потому что я положила много моркови в ее сумку.

Я выехала из квартиры, которую купил Райл, когда Эмерсон исполнилось три месяца, и купила собственную квартиру поблизости от магазина, куда я могла теперь ходить пешком, и это было замечательно. Райл вернулся в нашу бывшую квартиру, но благодаря визитам к Алисе и тем дням, которые Райл проводил с Эмерсон, я все еще чувствовала себя как дома в их многоэтажке.