Читать книгу "Одно слово стоит тысячи - Чжэньюнь Лю"

— Где бы ты ни оказался, мы навек останемся друзьями.

Ню Айго закивал и тоже сжал ему руку. Они покинули фотосалон и прибыли на улицу Бэйцзе, где новобранцев рассадили по грузовикам. Больше двадцати машин отправились в путь; Фэн Вэньсю еще долго бежал за ними, махая вслед рукой. Грузовик доставил Ню Айго до города Хочжоу, в Хочжоу новобранцев пересадили на поезд. Поезд ехал три дня и три ночи и наконец приехал в Цзюцюань. Едва Ню Айго прибыл в часть, он тут же написал Фэн Вэньсю письмо. Полмесяца спустя ему пришло от Фэн Вэньсю ответное письмо с фотокарточкой, которую они сделали на память в фотосалоне Циньюаня. На снимке оба вышли серьезными, один — при форме, другой — в обычной одежде, оба смотрят куда-то вдаль. Ню Айго прослужил в Цзюцюане в провинции Ганьсу пять лет. Первые два года переписка между друзьями еще велась, потом стала сходить на нет, а потом и вовсе прекратилась. Через пять лет Ню Айго демобилизовали, Фэн Вэньсю за это время уже успел жениться и обзавестись двумя детьми. Теперь он торговал мясом в городской мясной лавке на улице Дунцзе. На следующий день после возвращения Ню Айго взял велосипед и отправился в город к Фэн Вэньсю. За пять лет разлуки друзья отнюдь не отдалились друг от друга. Обнимаясь, они по порядку рассказывали все, что с ними произошло после разлуки. Жена Фэн Вэньсю носила фамилию Ма, она была дочерью Лао Ма, хозяина городской мясной лавки на улице Дунцзе. Свою жену Фэн Вэньсю тоже звал Лао Ма, поэтому Ню Айго последовал его примеру. Лао Ма была статной красавицей с большими глазами, разве что чуть широковата в талии. Сама Лао Ма сказала, что стала такой после родов, а в девичестве ее талию можно было запросто обхватить в ладонях. Тут же она покосилась на Фэн Вэньсю:

— Это он мне всю фигуру испортил, — и, обращаясь уже к Ню Айго, добавила: — Теперь вот жалею, что нашла себе такого выродка.

Фэн Вэньсю пошел пятнами, засмеялся, но против ничего не сказал.

С тех пор друзья снова стали общаться. Если Ню Айго что-то тревожило, он садился на велосипед, а позже — на мопед, и отправлялся в город к Фэн Вэньсю. Мужчины усаживались, и Ню Айго начинал подробно рассказывать обо всем, что гложет его сердце. Фэн Вэньсю в свою очередь давал ему подробные советы. Ну а если что-то тревожило Фэн Вэньсю, он садился на свой трехколесный мотоцикл с прицепом, в котором возил мясо, и приезжал в деревню Нюцзячжуан к Ню Айго. После такого разговора на душе у них сразу становилось намного легче. Однако Фэн Вэньсю теперь уже был не тот, что пять лет назад. Пять лет назад взгляд Фэн Вэньсю был чист и прозрачен, а теперь — грязен и мутен. И ладно бы только это, но проблема была еще и в том, что Фэн Вэньсю превратился в алкаша. Он легко пьянел и после этого становился сам не свой. Если в трезвом виде он вел себя вполне благоразумно, то в пьяном — дебоширил, не помня родства. Выпив, он любил пообщаться по телефону. Теперь Ню Айго общался с ним уже не так, как пять лет назад. Разговаривать разговаривал, но душу до конца не выворачивал, потому как боялся, что друг по пьяни все разболтает. Звонков Фэн Вэньсю он очень боялся, потому как пьяного того было не остановить.

Ду Цинхай — сослуживец Ню Айго, с которым он познакомился в армии, был родом из Пиншаня провинции Хэбэй. Ду Цинхай было его официальное имя, в детстве же его звали Мешочек. Ду Цинхай любил повторять, что его дом стоит прямо на берегу реки Хутохэ. Хотя Ню Айго думал, что служба будет проходить в Цзюцюане, его воинская часть дислоцировалась аж в тысяче с лишним километров к северу от Цзюцюаня, где вокруг, насколько видел глаз, простиралась пустыня Гоби. Ню Айго и Ду Цинхай вовсе не служили в одной роте, и вообще, прежде чем познакомиться, они прослужили два года, не зная друг друга. На третий год, когда у них проходила полевая подготовка, одна из дивизий в семь-восемь тысяч человек выступила в поход по пустыне Гоби. Вечером солдаты расположились лагерем в селении под названием Цзицзи, что находилось в уезде Цзиньта провинции Ганьсу. Разместить в этом селении семь-восемь тысяч человек было затруднительно, поэтому каждый из батальонов разбил палатки, которые окружили селение со всех сторон. Ню Айго, служивший в пятой роте второго батальона третьего полка, в ту ночь вышел в дозор. Ду Цинхай, служивший в десятой роте седьмого батальона восьмого полка, той ночью тоже вышел в дозор. Один патрулировал местность с востока на запад, другой — с юга на север. Они сошлись у самого входа в селение Цзицзи. Приняв друг у друга пароль, они поделились огоньком и завели знакомство. С винтовками на спинах и с папиросами в зубах эти парни, один — шаньсиец, другой — хэбэец, затянули беседу. И пусть они не были земляками, у них нашлись общие темы для разговора, и чем дольше они общались, тем интереснее им было. Ню Айго к тому времени провел в воинской части уже два года, в его роте насчитывалось более сотни человек, день-деньской солдаты проводили вместе и уже успели надоесть друг другу, но найти родственную душу Ню Айго не удавалось. И то, что с Ду Цинхаем они тут же сошлись, доказывало, что дружба нисколько не зависит от длительности отношений. В свою первую встречу они проговорили всю ночь до самого рассвета, пока не услышали сигнала к подъему. К этому времени их огромное войско стало оживать, а на востоке загорелась алая, словно кровь, заря. Позже они часто вспоминали, как благодаря перекуру между ними завязалась дружба. Хотя Ню Айго собирался служить в автомобильных войсках, вместо этого его определили в состав поварской группы и отправили заниматься стряпней на кухню. Зато Ду Цинхай, попав в пехоту, благодаря единственному грузовику, находившемуся в распоряжении их роты, стал в своей роте шофером. Рота Ню Айго располагалась в пятидесяти с лишним ли от роты Ду Цинхая, их разделяли речка и гора. Речка называлась Жошуйхэ, а гора — Дахуншань, она была отрогом хребта Циляньшань. Позже каждое воскресенье Ню Айго переходил вброд речку Жошуйхэ, потом карабкался на гору Дахуншань и приходил к Ду Цинхаю, который служил в десятой роте седьмого батальона восьмого полка. В роте Ню Айго очень хорошо готовили «мясных драконов»[81], а поскольку он работал на кухне, то прихватывал «мясных драконов» для Ду Цинхая. Когда к Ду Цинхаю приходил Ню Айго, тот под предлогом поездки за товаром в поселок брал грузовик, и друзья вместе отправлялись в пустыню Гоби, где ели «мясных драконов» и катались в свое удовольствие. В пустыне, куда ни посмотри, не было никаких признаков жизни, поэтому, отведав «мясных драконов», Ду Цинхай принимался учить Ню Айго вождению. Так что хотя Ню Айго и не попал в автомобильные войска, за несколько лет своей службы водить он все-таки научился. Иногда в будний день Ду Цинхая отправляли в командировку, тогда он тоже заезжал к Ню Айго, который служил в пятой роте второго батальона третьего полка. Ню Айго осторожничал:

— Смотри, чтобы никто не узнал в роте, все-таки сегодня не воскресенье.

А Ду Цинхай его успокаивал:

— Я специально быстро ехал, чтобы выкроить время.

Ду Цинхай был невысокого роста, кожа у него отливала смуглым, но приятным оттенком. Разговаривал он негромко и неторопливо, порой смущенно улыбался, обнажая белые зубы. Ню Айго с детства говорил несколько сбивчиво. Собираясь о чем-нибудь рассказать, он никогда не знал, с чего лучше начать. Если же он начинал не с того, то запросто или сбивался на другое, или примешивал это другое к первому, или вообще все валил в одну кучу. Ду Цинхай говорил пусть и неторопливо, но стройно: закончит одно, переходит к другому. Рассказывая какую-нибудь историю, он все раскладывал по полочкам, так что все было ясно и понятно. Если у Ню Айго в воинской части случались неприятности, и сам он сомневался, как лучше поступить, он эти проблемы копил: к воскресенью у него таких проблем было уже несколько. Тогда он шел к Ду Цинхаю, и друзья либо ехали в пустыню кататься на грузовике, либо прохлаждались на берегу речки Жошуйхэ. Ню Айго одну за другой выкладывал свои проблемы, а Ду Цинхай помогал ему все разложить по полочкам и привести к какой-то ясности. Если неприятности случались у Ду Цинхая, он тоже искал разговора с Ню Айго. Не умея все раскладывать по полочкам, Ню Айго просто спрашивал: