Читать книгу "Желанное дитя - Лиза Скоттолайн"

Она взглянула на второй ряд фотографий – анфас, профиль… и ее снова охватил ужас, смешанный с отчаянием. Яркий офисный свет делал пятна крови особенно яркими и блестящими, подчеркивал их насыщенный алый цвет, хотя некоторые из них уже побурели по краям. Кристина заметила, что на рубашке и штанах Закари кровь кое-где начала подсыхать и ткань в этих местах немного как бы скукожилась.

Она изучила все снимки, потом положила их перед собой лицом вверх, так что теперь все восемь были хорошо видны – и со всех них на нее смотрели голубые глаза, смотрели прямо ей в душу, в сердце. Она подумала о сердечке своего ребенка, таком трепетном и нежном, и ей невыносимо было понимать, что вот это – отец ее ребенка. Она вглядывалась в глаза Закари и не могла не думать о том, не придется ли ей когда-нибудь вот так же со страхом вглядываться в глаза своей маленькой девочки или мальчика. От всей души надеясь, что консультант по генетике была права, Кристина все же боялась, что прав был Маркус и что такая чудовищная склонность к насилию все-таки может быть зашифрована в ДНК и передаться по наследству ее ребенку, что это такая же врожденная особенность, как гибкость или способности к математике или языкам. Кристина молила Бога, чтобы Закари оказался невиновен, ей невыносимо было представлять его там, среди этого моря крови – крови молодой, ни в чем не повинной медсестры, которая совсем не заслужила такой жуткой смерти. Гейл Робинбрайт была отзывчивой и доброй, она посвятила жизнь заботе о других людях – она спасала им жизни! И пусть в ее жизни было слишком много мужчин – с ее стороны это была отчаянная попытка справиться с болью от потери любимого, который погиб на войне.

Из глаз Кристины хлынули слезы – и она не знала точно, о ком плакала – о Закари ли, о Гейл, о Грифе, о своем ребенке или о Маркусе. Все они теперь были связаны между собой, сплелись в тугой нераспутываемый клубок из плоти и крови – и ничего с этим нельзя было поделать. Как будто их вены, артерии, нервы и ДНК переплелись между собой, как резиновые трубки, образовав единое целое, которое нельзя было ни разорвать, ни тем более распутать.

Кристина вытерла слезы, собрала фотографии и сунула их обратно в конверт. На нее навалилась страшная усталость и апатия, поэтому она бросила конверт на ночной столик, а затем откинулась на подушки и вытянулась на постели, по-прежнему закутанная в купальный махровый халат. Ей надо было восстановить силы – и хотя бы немного поспать. Закрыв глаза, она попыталась выкинуть из головы все мысли и просто позволить сну унести ее на своих легких крыльях.

Потому что она всегда знала: ночь бывает темнее всего перед рассветом.

Глава 41

Кристина вслед за детективом Уоллесом пролезла за желтую запретительную ленту и пошла по узенькой дорожке к дому Гейл Робинбрайт. По пути она сделала несколько фотографий на телефон, стараясь не обращать внимания на тошноту. Спала она неважно, и ее уже вырвало утром во время завтрака, но она приняла душ и переоделась в чистое джинсовое платье спортивного покроя. У него был тоненький кожаный ремешок, и сегодня ей впервые пришлось застегнуть его на следующую дырочку – и это вызвало у нее смешанные чувства. С одной стороны, она давно с нетерпением ждала, когда у нее появится животик, но была и другая сторона: она ведь собиралась не куда-нибудь, а на место преступления, убийства, которое мог совершить отец этого ребенка.

Детектив Уоллес остановился в конце дорожки, поджидая ее. Ему было около сорока, волосы короткие и темные, очки в тонкой оправе, высокий и худой – все это придавало ему какой-то очень профессиональный вид, особенно в сочетании с черной рубашкой-поло с вышитой эмблемой «Отдел расследований Вест-Честера», штанами-докерами и лоферами, в которые он был одет. Он махнул в сторону деревянной лестницы Гейл Робинбрайт, когда Кристина еще только подходила.

– Вот здесь, наверху.

– Спасибо.

– Идите за мной. – Детектив Уоллес пошел по лестнице наверх, Кристина шла за ним, на ходу делая фото внутреннего дворика, который был выметен до блеска, с одной стороны его стояли мусорные баки и баки для сбора отходов, а с другой шел заборчик, точно такой же, как у дома Линды Кент. И даже табличка здесь была с надписью «Собственность “Кобблстоун”». Кристина поняла, что дуплексы этой компании были все совершенно одинаковы.

На верхней ступеньке детектив Уоллес спросил:

– Пока мы не вошли… Гриф объяснил вам правила?

– Нет. А вы знаете Грифа?

– Все знают Грифа. Он практически легенда. – Детектив Уоллес улыбнулся, открывая квадратный металлический ящик с гербом графства. – Не могу сказать, что мне сильно нравятся его клиенты, но он действительно очень много хорошего делает для нас. Он один из крупнейших спонсоров Фонда вдов и сирот, мы для него на все готовы. А иначе как бы вам удалось так быстро получить разрешение?

– У него есть деньги? – Кристина с изумлением вспомнила его крохотную спаленку рядом с кабинетом.

– Он более чем обеспеченный человек. Но все раздает. – Детектив Уоллес заглянул внутрь металлического контейнера. – Моя жена библиотекарь, так вот – им он тоже дает деньги. Он оплатил ремонт читального зала для детей. Но он не любит об этом говорить. И не разрешил написать там его имя – хотя ему предлагали.

– А откуда у него деньги? Мне показалось – точно не от семьи.

– Нет, он все сам. Он занимается недвижимостью. Владеет зданием, в котором у него офис.

– Вы имеете в виду – это ОН сдает помещение той юридической фирме?! – Кристина не могла поверить, что на самом деле все наоборот.

– Да, он владеет многими деловыми зданиями в Вест-Честере. – Детектив вынул коробку с бахилами, достал оттуда пару и протянул Кристине. – Пожалуйста, наденьте их.

– Хорошо, спасибо. – Кристина надела бахилы на сандалии, размышляя о Грифе. Одно было ясно: этот старик просто парадокс.

Неожиданно у нее зазвонил телефон, она посмотрела на экран – звонил Маркус. Трубку она не взяла.

– Извините.

– Еще вам надо будет надеть перчатки, – детектив Уоллес вернулся к контейнеру, – у вас нет аллергии на латекс?

– Нет.

– Тогда вот. – Он протянул ей пару фиолетовых резиновых перчаток, она убрала телефон в сумочку и натянула их.

– Спасибо.

– Теперь правила. Пожалуйста, ничего не трогайте там, внутри, – говорил детектив Уоллес, надевая перчатки. – Нельзя курить и жевать жвачку. Снимать можете сколько хотите. Нельзя звонить по телефону и писать сообщения. – Он снова нырнул в свой железный ящик и достал оттуда планшет с прикрепленной к нему ручкой. – Пожалуйста, следуйте моим указаниям и идите только туда, куда я разрешу. Вы можете посетить любое помещение, какое захотите, но вы ничего не должны пачкать или портить. Работа на месте преступления еще не закончена, так что тут пока важна каждая мелочь.

– А когда она будет закончена?

– Этого я не знаю. Это не моя компетенция. – Детектив Уоллес что-то записал в своем планшете – видимо, это был дневник посещений места преступления.