Читать книгу "Дюна. Битва за Коррин - Кевин Андерсон"

Когда машина остановилась в центре Зимии, он вышел навстречу восторженной ликующей толпе. Люди хлопали его по плечам, женщины целовали. Офицеры службы безопасности расчищали дорогу, и Вориан прошел для награждения к трибуне, возведенной в середине обширной площади в тени огромного правительственного здания.

По настоянию Вориана рядом с ним на церемониальной трибуне сидел одетый в новенькую форму терсеро армии Джихада Абульурд Харконнен. Он находился здесь якобы в качестве адъютанта верховного главнокомандующего, хотя и Абульурд, и его старший брат Фейкан также должны были получить награды за самоотверженную работу, которую они выполняли здесь, на Салусе. Великий Патриарх посчитал было неразумным выставлять на всеобщее обозрение и тем более награждать Харконнена, но Вориан одарил его таким злым и каменным взглядом, что Боро-Гинджо поспешил отказаться от своего возражения.

За девять десятилетий воинской службы Вориан был награжден столькими орденами и медалями, что надеть их все сразу было невозможно физически. Поэтому на мундире он носил только несколько лент и пару медалей. Верховному главнокомандующему не было нужды красоваться на фоне окружающих. Леронике тоже не было дела до его наград. Она отдала бы все его награды за возможность чаще и дольше видеть его рядом, а не ждать любимого с полей далеких битв.

Люди жаждали выразить признательность своим героям, да и политики были не прочь выразить свою причастность к славным делам участием в праздничных торжествах. Я самый знаменитый человек в Лиге Благородных, но мне наплевать на награды и славу. Единственное, что мне по-настоящему нужно, — это мир и покой.

Так он удостоился медали и аплодисментов от толстого и самодовольного Великого Патриарха. Вориан даже произнес краткую, но трогательную речь, воздав должное всем, кто служил в армии Джихада, и всем, кто погиб во время Великой Чистки. Вориану нужно было время для того, чтобы отвлечься от всего этого безумия празднеств и награждений, время для того, чтобы привести в порядок мысли и решить, как и для чего жить дальше. Ему надо было еще раз познать себя и решить, чего же он еще хочет, прожив на свете так много лет.

Окруженные непробиваемой стеной из мощных и хорошо вооруженных кораблей машинного флота, окопавшиеся словно в осажденной крепости Омниус и Эразм оценивали ситуацию. Над Коррином, с внешней стороны от мощного заслона, над последним оплотом Омниуса нависал флот Лиги, готовый использовать первую же оплошность машин, для того чтобы сбросить на планету остатки атомных бомб.

— Эти черви, эти хретгиры, скоро прибудут сюда с подкреплением, — произнес Омниус.

— Нет никакого сомнения, что они решили подвергнуть Коррин долгой осаде, — ответил на это Эразм. — Хватит ли у них настойчивости и упорства, чтобы самим выдержать ее достаточно долгое время? Люди не слишком сильны в долговременном планировании и исполнении далеко идущих планов, таких, как, например, этот.

— Тем не менее мы будем строить новые корабли и усиливать внешнюю оборону. Наша главная задача — оставаться неприступной крепостью. Вечно, если того потребуют обстоятельства. Машины всегда превзойдут человека терпением и выдержкой.

88 ГОД ДО ГИЛЬДИИ, или Девятнадцать лет спустя

У машин есть одно свойство, какого никогда не будет у людей, — бесконечное терпение, и также долговечность, достаточная для того, чтобы его реализовать.

Верховный главнокомандующий Вориан Атрейдес Ранняя оценка итогов Джихада (пятый пересмотр)

Почти два десятилетия мира позволили наконец уцелевшему человечеству преодолеть разруху, заново благоустроить планеты, восстановить общественные отношения… и забыть масштабы угрозы.

Все планеты машинного мира, за исключением Коррина, были превращены в непригодную для обитания пустыню. Люди доказали самим себе, что могут быть такими же безжалостными, как и мыслящие машины. Правда, уцелевшие без устали убеждали себя в том, что проявленная жестокость стоила достигнутых результатов. Хотя многие планеты оказались не затронутыми Бичом Омниуса, около трети всего человечества погибло от страшной эпидемии. Но шли годы, рождались дети, отстраивались новые города и деревни, восстанавливалась торговая сеть. В Лиге последовательно сменились несколько лидеров, а люди начали заниматься своими мелкими, обыденными интересами и нуждами.

Коррин оставался гноящейся язвой на теле галактики. Планета была окружена непроницаемым оборонительным валом из массы кораблей роботов, и эти корабли сдерживались исключительно сетью скрэмблерных станций, работавших под неусыпным надзором постоянно дежуривших на орбите наблюдательных постов Лиги. Мыслящие машины предпринимали неоднократные попытки вырваться на свободу, но каждый раз бдительные стражи пресекали эти поползновения. Все это требовало ресурсов, солдат, оружия, кораблей.

Последнее воплощение Омниуса, затаившись за оборонительными рубежами, терпеливо ждало своего часа…

Абульурд Харконнен, которому в соответствии с новой системой воинских званий был присвоен чин батора, нес службу на наблюдательных станциях, расположенных на орбите Коррина. Здесь он выполнял очень важные для Лиги обязанности, хотя и подозревал, что его брат Фейкан предложил просто убрать человека по имени Харконнен с глаз долой, подальше от столицы Лиги Благородных.

С окончанием Джихада Фейкан оставил военную службу и сделал блестящую политическую карьеру, и после череды из шести временных вице-королей был наконец избран Парламентом на этот высокий пост. Каждый из предшествовавших шести не уступал в слабости и малодушии Бревину О'Куковичу. Фейкан по крайней мере казался сильным лидером, которого так ждала возрождавшаяся Лига.

Абульурд командовал наблюдательным сторожевым флотом уже почти год, не допуская прорыва Омниуса из-за его оборонительного рубежа. Он надеялся, что люди могут спать спокойно, зная, что преданные делу солдаты бдительно следят за возможными попытками мыслящих машин снова напасть на человечество.

Всемирный разум продолжал конструировать и строить новые корабли, усовершенствовал оружие и возводил все новые и новые контрфорсы, усиливающие непроницаемые стены своей электронной тюрьмы. С регулярностью часового механизма машины совершали попытки прорвать заслон, поставленный на их пути людьми, — они пытались прорвать скрэмблерную сеть, запускать курьерские корбли с обновлениями — короче, делали все, чтобы снова распространить копии Омниуса по другим планетам. Пока, правда, Омниус больше полагался на грубую силу, нежели на новые технологии, но попытки были методичны, характеристики техники постепенно менялись, в надежде, что какая-нибудь ее модификация все-таки сработает. Иногда тактика всемирного разума менялась, но весьма незначительно, за исключением нескольких вылазок, которые едва не застали армию Джихада врасплох.

Пока ни одна из попыток прорыва не была удачной, но Абульурд постоянно оставался начеку. Армия Джихада не имела права терять бдительность.

За прошедшие девятнадцать лет, пока в Лиге происходили исторические, политические и общественные перемены, боевые корабли Лиги без устали отражали самоубийственные попытки активных действий всемирного разума. Омниус пробовал применять старые и усовершенствованные технологии, бросая на скрэмблерную сеть все новые и новые боевые корабли, запуская поражающие ракеты с экипажами против патрульных судов Лиги и рассылая ложные цели во всех направлениях. Когда же эти корабли погибали, всемирный разум просто заменял их новыми.