Читать книгу "Война или мир - Влад Савин"

— Таблетка или укол, после которого я не проснусь? Не получится — по процедуре, приговоренный к виселице должен быть в сознании.

— Генрих, ну это уже детали. Просто чудо, каких высот достигла фармацевтика — есть средства, после которых ты будешь идти сам, и смотреть, и слышать, но все чувства сильно притупляются, страх и боль тоже. А есть и такие, что превратят тебя в говорящую куклу без воли, но с отличной памятью — нам бы такие, на допросы! Потому, тебе нет смысла торговаться — информацию из тебя вытянут и так, по-хорошему, или по-плохому. А вот желание сотрудничать — оценят! Кстати, в случае твоего согласия — русские ученые хотят изучить твою психику. Им интересно, как становятся мировыми злодеями. Что предусматривает длительность процесса и относительно комфортное содержание, уж никак не с киркой на заполярной каторге, где за колючкой рычат голодные сторожевые медведи. «Бесконечное следствие о твоих бесконечных преступлениях», как выразился наш общий знакомый, Смоленцев. Положим, не бесконечное — но все же, проживешь немного подольше и получше, чем если тебя сейчас отправят в пыточную, а после передадут святошам.

— И что вы хотите конкретно?

— Это уже деловой разговор, Генрих. Не буду взывать к твоему патриотизму и, боже упаси, сознательности. Я тебе предлагаю окунуть в выгребную яму истинных врагов Германии!

— Янки? Рассказывать как я вместе с ними составлял планы заговора против всего человечества?

— Ну а если это правда, Генрих? Вернее, значительная часть правды — что есть необходимое условие для самой достоверной лжи. Тебе известно, чем по замыслу янки должен быть «Асгард»?

— Тем же что у нас был «Тотенкопф».

— Не совсем так, Генрих. «Тотенкопф» все же был основан в уже победившем Рейхе. Ну а «Асгард» предполагался «движением Сопротивления», скорее уж аналогом «вервольфа» на случай будущей русской оккупации. А пока таковой нет, а машина простаивать не должна, иначе ее члены интерес потеряют — стал полным эквивалентом «эскадронов смерти», так в Латинской Америке называют банды на службе тамошнего гестапо, но занимающиеся делами столь грязными, что правительственным структурам мараться неудобно. Погромы, похищения, убийства политически неугодных лиц, которых нежелательно официально арестовывать — легче списать на уголовку, или «пропал без вести». Ну и не гнушаются банальной уголовщиной — в основном, вымогательством.

— То же самое, чем в Риме в сорок четвертом занимались «бригадо неро».

— Это хорошо, что ты понимаешь, о чем речь, Генрих. Так вот, подобия «Асгарда» с подачи американцев, существуют не только в Норвегии. Ты внимательно прочел газеты, что тебе дали? Там было, об убийстве в Париже некоего профсоюзного деятеля, члена ФКП — был похищен прямо на улице неделю назад, теперь найдено его тело, со следами пыток. И это случай далеко не единственный. А в Бельгии вообще, главой аналогичной организации является (о том не афишируется, но мы-то знаем достоверно) сам Канцлер, Леон Дегрель, бывший штурмбаннфюрер дивизии СС «Валлония». И кто составляет основную массу боевиков европейских «эскадронов смерти», ты сам догадаешься, Генрих, или тебе подсказать?

— То есть, я должен буду дать показания о нацистской сети, накрывшей всю Европу?

— Приятно иметь дело с умным человеком.

— А конкретика? Даже если я так заявлю — где факты, имена, документы?

— Генрих, ты смеешься? В организации, подобной «вервольфу», для действий на захваченной врагом территории — какие могут быть бумаги, то есть прямые улики? А имена будут — наша Контора вместе с русскими подберет. Тем более, что в Норвегии, где был твой штаб, многие фигуранты попали русским под каток — а кого-то и сами янки поспешили исполнить, по глупости. Не подумав, что сами лишают себя свидетелей. Король Хокон тоже мертв. Следовательно, опровергнуть слова о «норвежской паутине» некому. И мы позаботимся, чтобы твои показания о французской, бельгийской, голландской ветвях твоей всесильной организации были максимально достоверны. Особенно о твоих контактах с ЦРУ и принятой от них поддержке.

— Я не встречался ни кем из американцев и англичан. Случись такое, за мою голову не дали бы и пфенинга.

— Им тоже было неприлично непосредственно общаться с «наци номер два». Так что все было через посредников. Кандидатуры которых у нас есть.

— Черт с вами! Будто у меня есть выбор.

— Да, Генрих, личный вопрос. Отчего ты даже не пытался установить связь с семьей? Помнится, раньше ты был сентиментален. И говорил, как любишь дочку, Гудрун.

— Я похож на идиота, Руди? Будто я не понимал, что дав вам хоть кончик ниточки, суну голову в петлю. Ведь и вы, и русские следили за ними, разве не так?

— Однако тебе все равно не удалось укрыться.

— Если не секрет, как вы меня нашли?

— Ну, Генрих, не разглашу тайны, если отвечу — даже среди выживших «Тотенкопфов» сейчас мало фанатиков. Гораздо больше благоразумных и сотрудничающих с нашей Конторой, в надежде на прощение.

— Кругом предательство! Не боишься, что так же предадут и тебя?

— Для этого нужно, чтобы было выгодно предать. И было, кому. Кстати о деньгах — полагаю, Генрих, что с твоей стороны, после того как мы пришли к договоренности, будет просто неприлично не поделиться финансовыми секретами?

— Без меня вам все равно не получить этих денег. Швейцарские гномы не сильно любят коммунистов. Особенно если им прикажут из-за океана. Банки Голландии, Франции и Бельгии — тем более, под американским контролем.

— Это уже наши проблемы. Ты нам только информацию дай — счета, имена, пароли. Разберемся.

— А все же ты продажная сволочь, Руди. Всего лишь, нашел удобный момент, чтобы перескочить.

— Генрих, я мог бы ответить, что в определенных высоких кругах это давно зовется политической мудростью. Ведь если я скажу, что был и остаюсь истинным патриотом Германии, чтобы она была «юбер» хотя бы в Европе — для тебя это не больше чем слова. Пока же прими как факт, что я рассчитываю помереть в покое и уважении, и еще нескоро. А вот ты — выбирай.

— Будьте прокляты! Что еще мне остается?

— Тогда, Генрих, сейчас тебе принесут бумагу, и все для письма. Для начала решим наши финансовые дела. Затем, можешь считать это личной просьбой Его Святейшества — святошам очень интересно, с чего ты взял, что Церковь тогда была причастна к заговору против фюрера? Информация от англичан — конкретно, кто, что, когда? А то ведь и жертвой английского обмана можешь себя выставить, вдруг поверят? Ну а мы и русские пока подготовим конкретику о «европейской паутине», что ты должен будешь сказать на суде.

— Очень жаль, что я тебя не расстрелял тогда, Руди. Если бы я знал…

— Ну, Генрих, знать будущее даровано лишь господу богу. Или ты думаешь иначе?

Джек Райан, специальный посланник США. Москва, 25 сентября 1950.

На этот раз в кабинете Сталина не было посторонних. Зато на стене появилось большое зеркало. А на ковре под ним цепкий взгляд Райана ухватил даже в одном месте крошку пыли от штукатурки — так спешили, что не успели толком прибраться?