Читать книгу "Отрок. Перелом - Евгений Красницкий"

* * *

Возвращаясь с огородов, Егор меньше всего ожидал нападения возле самого Ратного. А потому человек, шагнувший вдруг наперерез ему из-за дерева и перехвативший коня за узду, оказался для десятника полной неожиданностью.

Впрочем, конь чужого почуял бы не хуже собаки и дал бы знать хозяину, а коли не беспокоился и не шарахнулся прочь, значит, это кто-то ратнинский. Однако свой или не свой, но добром так не встречают, и меч в ножнах не задержался – воинская выучка подумала быстрее самого Егора. Но рубануть он не успел – свистнул кнут, и меч вырвало из руки, а из-за спины раздалось знакомое «Кхе!», и из-за куста на тропинку вышел сотник.

– С кем воевать собрался, Егорушка?

– Что надо, Корней? – Егор поджимать хвост не собирался, да и понимал: хотели бы его убить, он бы уже мертвый лежал.

– А ты старшим не груби. Али не учили? – усмехнулся сотник. – И с коня слазь, а то невежливо. Я пешим, хоть и на одной ноге, а ты передо мной верхом. Слазь, говорю! – последние слова больше напоминали рык.

Меч Егора лежал у ног Андрея Немого, стоявшего тут же, а засапожником много не навоюешь. Да и вправду невежливо.

– Что надо? – соскользнув с седла и встав против Корнея, снова поинтересовался Егор.

– Мне? – почти удивился сотник. – Да сущие пустяки. Хотел спросить тебя по-соседски: ты репу у кого нынче покупать думаешь? Своей-то тебе до осени не хватит.

– А тебе что за дело? – насупился Егор. Запасов в хозяйстве и впрямь оставалось маловато.

– Да вот думаю, коня своего продашь или обойдется? И себя, и холопов кормить надо, а с другой стороны, если в поход пойдем, как быть? В обоз к Бурею напросишься?

– Ты, Корней, не крути! – Егор уже с трудом сдерживался. Спорить – себя дураком показать, но смолчать душа не позволяла. – Если дело ко мне – говори, а нет, дорогу дай. А хочешь, так и мечами позвеним…

– И позвеним! – взвился и Корней, сразу скидывая свое показное благодушие. – Тебя, разумника, давно поучить надо!

– Охолони, Кирюха! – вдруг подал голос ратник, державший Егорова коня под уздцы, и подался назад, показываясь из-за загораживавшей его морды коня. Егор, занятый разговором с Корнеем, к нему до сих не присматривался и только тут признал Аристарха. А тот, передав Немому поводья, шагнул к ним и укорил сотника: – Ну, ты прямо как горн у Лавра полыхаешь, того и гляди, кусты огнем займутся. Не для того пришли. Дорогу мы заслонили? Заслонили. Задержали человека? Задержали. Вот и давай говорить! – он покосился на набычившегося Егора и кивнул ему. – А ты не кочевряжься перед сотником! И не за такое голову сносили, тем более, он за тебя же радеет. Непонятно? А ты не спеши, разъясню. И помолчи пока, потом ответ дашь.

Мы тут с Кирюхой подумали, да и решили еще раз дать тебе счастья попытать. Опять дурить не станешь, так и мы к тебе со всей душой, но нам надо знать, кто и что против нас злоумыслит.

Егора от таких слов перекосило, но он не успел даже рта раскрыть, как Аристарх на него рявкнул во весь голос:

– Молчи, я сказал! И не думай, что соглядатая из тебя делать хотим – для этого у нас холопов довольно. А ты нужен, чтобы Ратное в погост не превратилось! – уже спокойнее добавил староста. – Сам видишь, к чему все идет. Даже если нас с Корнеем зарежут, думаешь, Михайловы щенки утрутся? А их уже полсотни! Мальчишки, конечно, но без боя их не возьмешь, да и мы с Кирюхой дорого обойдемся. Легче задавить вошь, чем потом гнид вычесывать, но ее еще найти надо. Вот мы и хотим знать, кто эта вошь, а ты пока один, кто может это выведать.

Неволить тебя не собираемся, но ты сам прикинь: сил, чтобы разом верх взять, у них нет, а крови по-пустому прольется немало. Да и тебе на их стороне много ли толку? Наобещали небось… разного. Так ты не отрок – на пустые посулы вестись, вот и решай: быть тебе ратником и уважаемым десятником или, как сейчас, у всяких на побегушках?

– Пока борода растет, думай. – усмехнулся Корней, – а ответ спрошу, как отрастет. Только без меры-то не отращивай, а то сам знаешь… Пошли, Андрюха, нам еще с пивом уговориться надо.

* * *

Не качни тогда сотник со старостой Егора в нужную сторону, кто знает, что бы вышло. Нет, со Степаном он все равно не пошел бы, да и Устин, хоть и уважаемый в селе ратник, а к себе не переманил бы. Только ведь и в стороне остаться мог, хватило бы ума отстраниться да ждать, пока все само решится. Некоторые так и поступили, дескать, их хата с краю, пусть без них разбираются. Но только, когда такой пожар занимается, в своей хате не отсидишься, все одно сгоришь. Хорошо, хоть понял он это не слишком поздно.

Правда, поначалу Корнею он именно такой, для всех сторонний, и нужен был – тот, кто ни с кем, а только за себя, иначе кто бы с ним откровенничал? А сейчас Егор и сам не мог понять, почему в прошлую ночь, когда все определилось, он открыто на сторону сотника так и не встал? А ведь тот надеялся…

Хорошо, что стрелки у Корнея в загашнике оказались, а если бы нет? А если бы Филимон со своим увечным десятком тоже от всего отстранился, и у Устина бойцов оказалось больше? Что бы сейчас от Ратного осталось? И кому еще Егор со своим десятком нужен? Так что одна дорожка им оставалась, Корнею вслед.

Все ратники второго десятка давно были на месте, ждали десятника. Фаддей, и тот кое-как дохромал и пристроился прямо на полу, позаимствовав у хозяина тулупчик. Досталось ему позапрошлой ночью сильно, но и он не притронулся к стоящей на столе корчаге с хмельным. Не хватало только Петрухи, но тому еще целый день дрыхнуть, если лекарка не ошиблась.

Егор хотел сразу сказать ратникам все как есть: пусть сами решают, не дети, но не успел он раскрыть рот, как его опередил Арсений:

– Когда выходим, десятник?

Ну вот, и говорить ничего не пришлось. И подталкивать к решению некого: ратники сами свою дорогу выбрали. Егору осталось только поинтересоваться:

– Как узнали?

Ответил за всех Арсений:

– Ты дурака-то не валяй! Или у тебя времени, что воды в Пивени, не вычерпать? Так когда выходим?

– Еще с утра надобно было, но успеем. Первака Корней не раньше завтрашнего утра отправит.

– Первака? А этот душегуб тут при чем? – насторожились ратники.

– Именно, что душегуб… – кивнул Егор и зло осклабился. – Или вы сами собрались резать? Нам только присмотреть, чтоб следов не осталось, да не углядел кто.

Тяжесть, которая ощутимо для всех висела в горнице, упала с плеч; ратники, до того сидевшие неподвижно, облегченно зашевелились. Даже опытным, все повидавшим воинам нелегко было заставить себя поднять руку на детей, даже на вражеских, половецких, если доводилось, а тут свои, хоть и оказались их родители врагами хуже половцев. Все понимали, что эта малая кровь остановит большую кровищу, и хоть грех на себя за всех возьмут, но столько жизней этим спасут, что еще неведомо, что на Божьем суде перетянет. Но лучше уж кто-то другой… Душе полегче.