Читать книгу "Схизматрица - Брюс Стерлинг"

Они остановились на волосяном газоне у большого замысловатого здания. Смуглые стены его блестели мозаикой из кости.

— Ваше жилище, — объявил полковник.

Двустворчатые двери распахнулись на мускулистых петлях, наподобие челюстей, в мощном зевке.

Джейн Мюррей, отстав от остальных, замешкалась у входа и взяла Линдсея за руку.

— Мозаика на стенах… Это же зубы!

Лицо ее под голубой и аквамариновой цикадной раскраской побледнело.

— В воздухе рассеяны женские феромоны, — объяснил Линдсей. — Из-за них вы и нервничаете. Реакция мозжечка, доктор.

— Ревность к стенам… — Джейн улыбнулась. — Здесь — словно в гигантском привате.

Несмотря на свою браваду, она явно была напугана. Джейн наверняка предпочла бы этому сомнительному обиталищу любой пользующийся сколь угодно дурной известностью приват в ЦК, какие бы беззакония в нем ни творились.

Они ступили за порог.

— Вы делите жилье с двумя группами торговых агентов — с Диотимы и фемиды, — но в вашем распоряжении целое крыло. Сюда, пожалуйста.

Они последовали за Мурасаки по широкой дорожке из плоских костяных вкраплений. За ребрами потолка глухо стучало одно из бесчисленных сердец Дембовской — промышленного масштаба кровенапорная станция. Его сдвоенные удары задавали ритм негромкому мелодичному воркованию, доносившемуся из встроенной в стену гортани.

Все оборудование в помещении было биомеханическое. Со стен мерцали биржевые мониторы, отражавшие подъемы и падения наиболее популярных механистских акций. Мебель состояла из сформированных со вкусом возвышений; причудливые кровати из плоти были застелены бельем, расписанным под радужные оболочки.

Просторный номер был поделен на части татуированными перепончатыми ширмами. Полковник щелкнул по делителю одной из них, и перепонка, сморщившись наподобие глазного века, втянулась в потолок. Затем он вежливо указал на одну из кроватей:

— Вся меблировка — образцы эрототехнологии нашей стеноматери. К вашим услугам, для полного комфорта и наслаждения. Хотя должен вам сообщить, что стеномать резервирует за собой право на оплодотворение.

Эмма Мейер, с опаской присевшая на одну из кроватей, поднялась:

— Прошу прощения?

— Мужские эякуляты, — сдвинул брови полковник, — переходят в собственность реципиента. Древнейший принцип женщин.

— О! Понимаю.

Мурасаки поджала губы:

— А что, доктор, вы находите это странным?

— Нет, что вы, — обезоруживающе улыбнулась Мейер. — Напротив, весьма разумно.

— Все дети, — с нажимом продолжала дембовскианка, — зачатые от мужчин вашей группы, станут полноправными гражданами. Все стенорожденные одинаково любимы. Лично я — полностью клонированная, но свой пост я получила по заслугам, в любви к матери. Верно, Мартин?

Дипломатическая хватка полковника была жестче. Он коротко кивнул.

— Вода в ванных стерильна, содержит минимум органики. Пить можно свободно. Водопровод — по образцу мочеполовой системы, но жидкость в нем — не отходы.

Гомес был очарован:

— Я как биоконструктор восхищен вашей оригинальной архитектурой. И не только технической изобретательностью, но самой эстетикой! — И после паузы:

— Успеем ли мы принять ванну до прибытия багажа?

В ванне цикады весьма нуждались. Бактериальные перемены не совсем еще утряслись, и при плюс тридцати шести все тело жутко зудело.

Отойдя в угол, Линдсей опустил перепончатую перегородку.

Тут же темп его изменился. Отделившись от молодых спутников, он зажил в собственном ритме.

Ему не нужна была ванна. Старческая кожа уже не могла содержать большой популяции бактерий.

Линдсей устало присел на ложе. Он был страшно измотан. Глаза, помимо воли, тускнели. Так, совершенно опустошенный, без единой мысли в голове, сидел он довольно долго.

Наконец он пришел в себя, привычно полез в карман и вытащил эмалевый ингалятор. Две добрых понюшки «Зеленого экстаза» снова пробудили интерес к миру. Медленно обводя глазами помещение, он с удивлением остановил взгляд на голубом кимоно. Оно принадлежало Мурасаки, чье тело на фоне кожи было почти незаметно.

— Капитан… Простите, я вас не заметил.

— Я… — Мурасаки стояла в вежливом молчании. Таких знаменитостей она еще не принимала. — Я имею приказ… — Она указала на складку двери в стене.

— Вы хотите меня куда-то отвести? Мои спутники вполне управятся сами. Я к вашим услугам.

Он последовал за девушкой в кость и шерсть холла.

Здесь она остановилась и провела смуглой ладонью по гладкой коже стены. Под ногами открылся сфинктер, и они мягко упали этажом ниже.

Под общежитием располагались подсобные помещения. Слышалось биение артерий, а стены по временам бурлили, словно кишечник. Мерцали биомониторы, окаймленные складками плоти.

— Оздоровительный центр, — пояснила Мурасаки. — Для стеноматери, конечно. Здесь есть связь с ее сознанием. Здесь она может говорить с вами — через меня. Имейте это в виду и не пугайтесь.

Повернувшись спиной, она приподняла с шеи волну черных волос и продемонстрировала разъем, выступающий у основания черепа.

«Зеленый экстаз» тихонько струился в жилах Линдсея, возбуждая волну подзуживающего любопытства. Это было новейшее средство против скуки, сложное вещество, составляющее биохимическую основу удивления. Приняв достаточную дозу «Зеленого экстаза», человек мог найти бездну интересного в линиях собственной ладони.

— Чудесно, — в неподдельном восхищении улыбнулся Линдсей.

Мурасаки все еще медлила, вопросительно глядя на него.

— Вы уж не взыщите, что я так глазею, — сказал Линдсей. — Вы так напоминаете мне вашу мать…

— Господин канцлер, а вы — правда он? Тот самый Абеляр Линдсей, бывший любовник моей матери?

— Да, мы с Кицунэ были дружны.

— А во мне правда очень много от нее?

— Клоны — самостоятельные люди, — мягко сказал Линдсей. — Когда-то, в Совете Колец, у меня была семья. Мои согенетики — то есть дети — были клонами. И я любил их.

— Не думайте, что я — просто кусок стены. Клетки стены бедны хромосомами. Химерные бластомы… Стена не совсем человечна, не как изначальная плоть Кицунэ. Или моя. — Она испытующе заглянула в его глаза. — Вы не против начать с разговора со мной? Я вас не утомляю?

— Вовсе нет.

— Прежде мы, стенорожденные, сталкивались с препятствиями. Некоторые иностранцы считали нас монстрами. — Она вздохнула. — А мы, скорее, немного скучноваты.

— Вы полагаете? — сочувственно спросил он.

— Вот в Царицыном Кластере не так. Там же так весело и интересно, да? Постоянно что-то происходит. Пираты. Постлюди. Перебежчики. Инвесторы. Я иногда смотрю фильмы. А как мне нравится ваша одежда!