Читать книгу "Блейз Уиндхем - Бертрис Смолл"

Глава 12

Начался новый, 1526 год. В декабре снег шелпочти каждый день, а в январе ударили морозы. В последний день декабря Ниссаотпраздновала свое трехлетие. Хотя справиться с ней по-прежнему бывало нелегко,она смирилась с мыслью, что Блейз — ее мать. Под присмотром матери она быстроовладевала искусством вышивания и несказанно гордилась этим.

— Пожалуй, она будет вышивать не хужеБлисс и Блайт, — со смехом заметила Блейз однажды вечером, сидя с Тониперед камином в своей гостиной. — Обидно, когда такая кроха опережаеттебя.

Он рассмеялся в ответ и взял ее за руку.

— Знаешь, она подражает тебе, —заметил он. — Она пристально наблюдает за тобой, а потом повторяет твоигримасы, позы, манеру отдавать приказания горничным. Не далее как вчера язаметил, что Нисса распоряжалась Полли в точности как ты.

— Вот негодница! — воскликнулаБлейз, не зная, сердиться ей или смеяться.

— Она втайне восхищается тобой, —продолжал Тони, — с той минуты, как ты вернулась домой и как следуетотшлепала ее. Мне казалось, ты напрасно так сделала, но теперь я вижу, что тыбыла права.

— Детям нельзя давать волю, Тони, иначеони вырастают испорченными и непослушными. Пока они знают, что за проступки ихждут наказания, с ними легче справиться.

Так воспитывала нас мама. Забрав Ниссу изЭшби, ты стал баловать ее, и она поначалу испугалась, а потом поняла: ей всепозволено. Мне придется еще немало потрудиться, чтобы она стала послушнойдевочкой. Впрочем, откуда ты мог знать, что такое случится? Ты ведь мужчина.

— Да, мужчина, который считает дни допятого февраля, — спокойно подтвердил он и, поднеся к губам руку Блейз,поцеловал ее.

Блейз изумленно уставилась на него огромнымиглазами.

— Энтони… — Она осеклась.

— Ты больше не питаешь ко мне ненависти,Блейз. Я знаю.

— Но я не люблю вас, милорд.

— Ты любила Генриха Тюдора? —спросил он.

— Я была любовницей короля, а тебеприхожусь женой, — отозвалась Блейз. — Разницу понять нетрудно.

— Но ты отказываешь мне в том, что охотнопозволяла королю, — возразил Энтони.

Блейз глубоко вздохнула. Да, она пересталапылать ненавистью к Энтони и теперь не знала, какие чувства испытывает к нему.Она была не так глупа, чтобы негодовать на его невысказанные обвинения. Если имсуждено счастье, надо сказать ему правду.

— Ты ошибаешься, Тони, — яотдавалась королю не по своей воле. Генрих Тюдор получает все, что ему вздумается,будь то женщины или владения. Его привлекла моя сдержанность, и он заклеймилменя, как свою собственность, — так охотник клеймит убитую дичь.

Он ясно дал мне понять, что первого мая ястану его любовницей. Он велел мне перебраться из покоев Марвуда в большиекомнаты прямо над его спальней. Там имелась внутренняя лестница, и потому онмог приходить ко мне никем не замеченный. Но я этого не хотела: мне не нужныбыли ни король, ни просторные покои, ни сомнительная привилегия бытькоролевской любовницей.

— Тогда почему же ты просто не уехаладомой? — спросил Тони.

Блейз рассмеялась.

— Для мужчин все выглядит очень просто!Да, именно так я и хотела поступить, но разве я могла отвергнуть короля? Я небыла девственницей, защищающей свою честь. И потом он угрожал отнять у меняНиссу и отдать се опекуну — Томасу Сеймуру, который безуспешно пыталсясоблазнить меня. Терпеть не могу семейство Сеймуров — все они тщеславны. И ябоялась за Ниссу и за ее состояние. У меня не было влиятельных союзников. Покая подчинялась королю, Нисса оставалась в безопасности у моих родителей.

Энтони был потрясен — до сих пор он восхищалсякоролем. Однако подобный шантаж его не удивил. Генрих Тюдор умел превращаться всамого безжалостного из людей.

— Блейз, мне так жаль! — произнесон. — Ты была одинока и беспомощна. Мне, как наследнику Эдмунда, следовалопомочь тебе!

— А я сбежала от тебя и твоейпомощи, — откровенно призналась Блейз. — Но подожди, дай мнезакончить. Сначала я уклонялась от домогательств короля, отдаляя неизбежное,надеясь, что он потеряет ко мне интерес. Но первого мая король не выдержал иеще днем увел меня к себе в покои на виду у всего двора. Он овладел мною,положив на стол и подняв юбки. После того я перестала сопротивляться, да икакой в этом был смысл? Пока я оставалась его покорной возлюбленной, король былдоволен, а моей дочери не угрожали цепкие руки Сеймуров.

Странно, но со временем Гэл начал мненравиться. Он жестокий человек, однако он может быть удивительно добрым. Оностроумен и образован, в нем бездна обаяния. Если не считать нашей первойблизости, он всегда был внимателен ко мне, но никогда, Энтони, —никогда! — положение, в котором я оказалась, не радовало меня, — онагорько рассмеялась своим двусмысленным словам. — Надеюсь, ты понимаешь,что я пытаюсь объяснить, Тони. Я не стремилась стать любовницей короля и, будьу меня выбор, отказалась бы от такой «чести».

Он кивнул.

— Теперь-то я понимаю, каким былглупцом, — признался он. — Я ведь был уверен, что ты отправилась кодвору, чтобы привлечь внимание короля. Неужели я ослеп? Ты никогда не сделалабы ничего подобного. А я немедленно предположил самое худшее, едва узнал, какоеместо ты занимаешь в жизни короля.

— Это меня не удивляет, — пожалаплечами Блейз. — Своей сомнительной моралью придворные во многомотличаются от остальных людей, тех, кто мирно живет себе вдали от дворцов. Тыже бывал при дворе и знаешь, что там ценят. Вот и ты судил меня по этим меркам.Блисс всегда досадовала на то, что я не ценю свое положение, ибо она былаубеждена: я просто должна быть без ума оттого, что обрела высшую власть. Онаникогда не понимала по-настоящему, как я несчастна. И все-таки я ни разу невоспользовалась благосклонностью короля, чтобы моя семья обрела богатство иливласть. За это многие считали меня глупой. Они, меня называли «тихойлюбовницей», — она улыбнулась.

— Почему же ты не воспользовалась своимположением ради блага семьи, Блейз? — полюбопытствовал Энтони, ибоповедение Блейз и вправду не укладывалось ни в какие рамки.

— Я не стремилась стать любовницей короля,Энтони.

Но раз уж я стала ею, пользоваться своим теломкак оружием, чтобы заполучить богатства или власть для моей семьи, непорядочно,какими бы ни были обстоятельства.

— Я был глупцом, — произнес он,только теперь понимая, как ошибался в ней.