Читать книгу "Парадокс Вазалиса - Рафаэль Кардетти"

— Выглядите неважно, Элиас! — воскликнул Зерка. — Что случилось? Какие-то неприятности?

Штерн на его выпад никак не отреагировал.

— Вы один, как мы и условились по телефону? — спросил Зерка, стремительно взлетев по лестнице.

— Вы не оставили мне выбора, отослав почти весь персонал Фонда либо в морг, либо в больницу. Со мной остался лишь один охранник. Он в доме. Я приказал ему не вмешиваться.

— Столько усилий — и все лишь для того, чтобы закончить в одиночестве в этом величественном дворце, подобно какому-нибудь старому монарху, покинутому всеми подданными. Какая жалость!

— Не думаю, что вы здесь для того, чтобы вести метафизические споры, Зерка. Почему бы нам не перейти сразу к делу?

Показная любезность его противника мгновенно улетучилась.

— Как вы меня раздражаете с этим вашим комплексом превосходства! Можно подумать, вы один такой образованный… Пожелай я вас уничтожить — вы бы сдохли, как собака.

— Это было бы слишком просто. Я вас отлично знаю, Зерка: вы слишком любите всякого рода зрелища. Вам нравится проливать кровь, но обязательным условием кровопролития является для вас наличие соответствующей мизансцены. Автомобиль, взорванный в людном месте, изуродованное тело, сброшенное в Сену, — вот то, что вам по душе. Вы получаете удовольствие, лишь вынося содеянное на всеобщее обозрение, я же, как вы уже сказали, лишь одинокий старик. Моя смерть вряд ли кого-то заинтересует, если только вы не намерены взорвать весь квартал.

Зерка раздраженно повел плечами.

— Вы приготовили то, что я просил?

Штерн извлек из кармана пиджака ярко-красный бархатный футляр и протянул его собеседнику.

Зерка нетерпеливым жестом раскрыл чехол, и губы его расплылись в довольной ухмылке. Отбросив футляр в сторону, он прикинул на руке вес Кодекса Вазалиса.

— Наконец-то… После всех тех лет, которые я положил на его поиски… И знаете, в чем вся загвоздка, Штерн? Недостающая миниатюра с недавних пор тоже у меня. Теперь же, заполучив рисунок Боттичелли, я располагаю всеми элементами паззла. Вазалис — мой.

— Всего один вопрос, из чистого любопытства: Миллер вышел на вас до или после того, как позвонил мне?

— Миллер не являет собой пример профессиональной честности. Должно быть, он решил, что здоровая конкуренция позволит ему увеличить свои комиссионные.

— А вы жаждали обладать этой миниатюрой, но не хотели платить за нее огромные деньги. Когда Миллер заговорил с вами о Сорбонне, вы сказали себе, что сможете и сами заполучить этот листок, но не знали где искать и попытались убедить Скотто найти его для вас.

— Этот кретин показал себя совершенно бесполезным, и мне пришлось договариваться с Миллером. Сегодня утром, в моем кабинете, мы наконец пришли к соглашению, и он тотчас же передал мне миниатюру на квартире у своего клиента.

— Сомневаюсь, что все прошло так просто. Я вас знаю. Вы не из тех, кто оставляет за собой свидетелей.

Улыбка Зерка стала еще шире.

— В последний момент Миллер попытался поднять цену, а со мной подобное не проходит.

— Но зачем вам понадобилось взрывать «мерседес»? Вы ведь и так уже побеждали. Во взрыве не было никакой необходимости.

— Миллер находился у меня в офисе, когда мои люди засекли вашу ассистентку. Она могла узнать его и предупредить вас, а этим я рисковать не мог. Честно говоря, я давно намеревался взорвать ваш лимузин, с той лишь разницей, что в машине должны были оказаться именно вы, но тут подвернулся благоприятный случай, не воспользоваться которым я просто не мог…

В глазах Штерна блеснул огонек ярости.

— Столько смертей за палимпсест, который вам никогда не удастся дешифровать! Единственное, что вас интересует, — это чтобы он не попал ни к кому другому. Вы ведете себя как капризный ребенок, Зерка.

Зерка направил большой палец в лицо старика.

— Вот только не нужно учить меня демократизации культуры! Вы десятилетиями продавали шедевры всем коллекционерам планеты. Многими ли из этих картин имеет возможность любоваться рабочий класс? Довольно с меня вашего морализаторства. Идите к черту.

Штерн не ответил. Приподняв трость на несколько сантиметров, он указал ею на телохранителя, державшего Валентину.

— Вы получили то, что хотели. Позвольте ей уйти. Она здесь абсолютно ни при чем. Все это организовали мы с Сорелем. Она не должна расплачиваться за последствия.

Зерка подал знак остановившемуся несколькими ступенями ниже Неандертальцу и, взрычав от досады, тот сильно подтолкнул Валентину в направлении Штерна.

Споткнувшись о крыльцо, Валентина больно ударилась коленом о плиточный пол и порвала брючину.

Штерн помог ей подняться.

— Все хорошо? — спросил он.

— Будет лучше, когда эти мерзавцы уберутся отсюда.

— Не беспокойтесь. Теперь, когда они добились того, что хотели, они уйдут. Не так ли, господа?

Зерка потер подбородок.

— Немного терпения… Прежде чем удалиться, мне нужно кое-что у вас спросить, Штерн… Почему я? Почему вы так ополчились именно на меня? Я ведь не один такой.

— С кого-то нужно было начинать, а вы — самый худший.

— Сорель действительно полагал, что справится со мной так просто? Неужели он думал, будто я такой кретин, что брошусь сломя голову в расставленные им силки? Надо же быть таким болваном!

— Он надеялся заполучить доказательства ваших преступлений, и это ему едва не удалось.

— Этого не случилось и никогда не случится. Хотя бы потому, что я гораздо умнее вас. У полиции на меня ничего нет.

— Что-нибудь придумаем. Используем другие средства.

Зерка уже спускался по лестнице.

— Что ж, продолжайте мечтать… — бросил он, оказавшись внизу.

Валентина окликнула его, когда он уже собирался сесть в машину:

— А Давид? Теперь, когда вы получили миниатюру, вы оставите его в покое?

Остановившись, Зерка обернулся.

— Скотто проявил достойную сожаления неловкость в выполнении порученного ему задания. Листок был у него перед глазами, а он так и не смог его отыскать.

— Оставьте его в покое… — взмолилась Валентина.

— Я больше не распоряжаюсь его жизнью. Я уже обещал ее, а я — человек слова, по крайней мере, в этой сфере деятельности.

Неандерталец заурчал от удовольствия.

Даже не взглянув на искаженное лицо Валентины, Зерка опустился на заднее сиденье бронированного лимузина. Вложив пистолет в кобуру, телохранитель устроился за рулем и запустил двигатель.

Опустив стекло, Зерка обратился к Штерну:

— Вы перенесли это поражение крайне достойно. Оставив вас в живых, я поступил правильно. Убив вас, я лишился бы подобного зрелища.