Читать книгу "Женские лица советской разведки. 1917—1941 гг. - Михаил Михайлович Сухоруков"

а также в Китае и Маньчжурии. В некоторых странах (Турция, Афганистан, Персия, а также Корея) агентурная разведка велась военной резидентурой, работавшей под дипломатическим прикрытием. В общем, ситуация была непростая.

Артузов обратил внимание руководства страны на то, что 4‐е управление не обеспечило закрепление за собой ценных кадров агентурных работников. Опытные разведчики, выполнившие задания на агентурной работе за рубежом, возвращаясь в СССР, сталкивались с очень тяжелыми материальными условиями жизни и быта. Руководство военной разведки не могло предоставить им ни приличного жилья, ни достаточного денежного содержания. Поступить в Военную академию для дальнейшего продвижения по службе они тоже не могли. Время было тревожное, опытных нелегалов было мало, поэтому немного отдохнув, они получали новые задания. Это была в те годы общая практика Разведупра и ИНО ОГПУ.

Для улучшения работы управления Артузов предложил прекратить текучесть агентурных кадров. Для этого предполагалась простая мера – ввести особое положение о продвижении агентурных сотрудников по службе. Работа за кордоном приравнивалась к службе в действующей армии на фронте со всеми вытекающими отсюда привилегиями. Предлагалось также разрешить агентам разведки учебу в военных академиях с годовыми перерывами для заграничной деятельности. Создавался особый жилой фонд для возвращавшихся из-за рубежа, улучшалось их материальное положение и денежное содержание. Все эти меры подействовали, и утечку опытных разведчиков из управления удалось приостановить.

Наиболее серьезные предложения Артузова касались изменения структуры центрального аппарата Разведупра. Эта структура сложилась в середине 1920‐х годов, и до 1934 года практически не менялась. В управлении было четыре отдела и несколько отделений. Наиболее сильным и по составу, и по квалификации сотрудников считался 3‐й информационно-статистический отдел, возглавляемый с 1924 года А.М. Никоновым – близким другом и сослуживцем в военной разведке с Я.К. Берзиным.

Третий отдел являлся аналитическим центром военной разведки. Отсюда поступали заявки во 2‐й агентурный отдел на сбор информации по военно-политическим проблемам, интересовавшим высшее военное руководство Союза ССР. Слабым местом в этой цепочке было то, что аналитики при составлении заявок слабо представляли агентурные возможности 2‐го отдела. А из-за отсутствия обратной связи во 2‐м отделе практически ничего не знали о результатах своей работы.

Кроме этих отделов в Разведупре существовал 1‐й отдел, занимавшийся войсковой разведкой, и 4‐й отдел, осуществлявший контакты с иностранными военными атташе. В 1935 году этот отдел стал называться Отделом внешних сношений Наркомата обороны.

Артузов предложил сократить аппарат управления и ликвидировать деление на добывающий и обрабатывающий аппараты, то есть расформировать сложившиеся и имевшие многолетний опыт работы 2‐й и 3‐й отделы. Это стало его крупным просчётом.

Новый заместитель предложил создать два отдела стратегической разведки: в европейских странах (первый отдел) и странах Востока (второй отдел). Отдел технической разведки должен был вербовать агентов на зарубежных военных заводах, в секретных конструкторских бюро и лабораториях, чтобы добывать сведения, техническую документацию и образцы новинок иностранной военной техники. На отдел активных действий за рубежом возлагалась подготовка кадров партизан для работы в тылу противника в случае войны. На отдел по руководству разведкой округов, как следует из названия, – руководство разведотделами пограничных округов, через которые периферийная агентура внедрялась в соседние страны для непосредственного наблюдения за действиями в пограничной полосе. Таковы были основные функции пяти ведущих отделов по новой схеме организации военной разведки, предложенной Артузовым.

Доклад поступил Сталину, и он внимательно ознакомился с документом. Замечаний с его стороны не последовало, и с резолюцией на первой странице: «Мой архив. И. Ст.» он был положен в Особую папку – личный архив Сталина. Дальше дело пошло быстрее. Уже через месяц было разработано и введено в действие «Положение о прохождении службы в РККА оперативными работниками разведорганов». В этом документе были учтены все предложения, изложенные в докладе Артузова. В конце ноября 1935 года нарком Ворошилов утвердил новые штаты Разведывательного управления РККА.

Но во второй половине февраля 1935 года произошел новый крупнейший провал военной разведки в Копенгагене. Некоторые историки советских спецслужб считают его самым масштабным провалом за всю историю военной разведки. Всё началось с того, что 19 февраля 1935 года датская полиция арестовала советского агента, американца Джорджа Минка. Во время двух обысков, произведенных у него на квартире, полиция организовала там засаду и арестовала четырех работников Центра и десять иностранных агентов 4‐го управления. Главной фигурой среди арестованных стал А.П. Улановский – один из самых опытных резидентов Разведупра в США и Дании. Резидента выдал его американский агент, прежде состоявший в компартии.

А ведь ещё после провалов 1926 года сразу было принято специальное решение, запрещавшее вербовать агентов из числа членов компартий зарубежных стран. Но ни Разведупру, ни ИНО всегда не хватало людей с подлинными документами зарубежных стран, свободно владевших языками и отлично знавших условия жизни и работы в зарубежных странах.

Нарушая все правила конспирации, Улановский принимал завербованных иностранцев на этой квартире. Там их всех и арестовала датская полиция. По роковому совпадению на той же квартире неожиданно задержали ещё троих работников Центра, среди которых был Давид Угер, старый работник Разведупра и новый резидент в Германии. Ехал он туда через Данию и ранее уже проходил через явку Улановского. Благополучно приняв резидентуру, Угер возвращался с докладом в СССР. На обратном пути он решил навестить Улановского и там попал в засаду. Второй – прежний резидент в Германии Макс Максимов, тоже старый работник Разведупра. Он сдал свою разветвленную резидентуру в Германии и возвращался через Данию в СССР. Так же как и Угер, он не должен был ни с кем видеться в Дании, но тоже почему-то решил встретиться с Улановским.

Третьим работником Центра был помощник начальника первого отдела Разведупра Д. Львович. В ноябре 1933 года он вернулся из Германии, куда был командирован для реорганизации разведки, и его послали в Данию для налаживания связи с Германией через малые страны. Считая себя в Дании в полной безопасности, Львович без проверки явился на конспиративную квартиру Улановского, где и был схвачен датской контрразведкой. Позже, по чьей-то злой иронии, это печальное событие в истории военной разведки получило название – Совещание резидентов.

О причинах провала в своем докладе наркому Артузов писал: «Очевидно, обычай навещать всех своих друзей, как у себя на родине, поддаётся искоренению с большим трудом. Наиболее характерным моментом во всем деле является то, что наши работники,