Читать книгу "Медь в драгоценной шкатулке - Мария Владимировна Архангельская"

отдохнуть, — впервые нарушил молчание монах. — Вам принесут поесть. Настоятель встретится с вами вечером.

— Спасибо, — я перешагнула порог, но задержалась, и монах вопросительно глянул на меня. — Там, внизу… остались двое моих слуг. Быть может, они ещё прибудут, а может…

— А может, их уже нет в живых, — спокойно закончил оставшийся на галерее Кей. — В таком случае мы будем очень благодарны, если вы позаботитесь о телах.

Монах молча поклонился.

Но Мейхи и возница, вопреки теплившейся во мне надежде, что тогда, в лесу, я ослышалась, не выжили. Об этом мне сообщил настоятель, действительно посетивший меня вечером. Почтенный Цзиль Куидель оказался дородным, хотя и не сказать чтобы толстым, седеющим мужчиной, и мало чем напоминал своего коллегу Чжа, когда-то беседовавшего со мной в Светлом дворце. Тела нашли на дороге рядом с каретой, из которой убийцы выпрягли лошадей и увели. Правильно, не пропадать же ценному имуществу. Больше того, оказалось, что пока я отсыпалась в келье, целый отряд гвардии явился к дверям монастыря и потребовал ответа, не прячется ли здесь ведьма, колдовством и хитростью добившаяся звания Драгоценной супруги. Настоятель, вышедший на лестницу с группой поддержки из нескольких монахов, ответил, что никаких ведьм в стенах обители нет, и внутрь он гвардейцев не пустит, чтобы не смущать братьев, привыкших к духовным занятиям и отрешённости от мира, грубым видом и повадками вояк. Солдаты пробовали настаивать, но, поняв, что ворваться внутрь можно, лишь применив силу, и ещё неизвестно, что из такой попытки выйдет (позже я оценила длинные, окованные металлом посохи, дозволенные монахам для ношения), быстро сдулись и убрались, пригрозив напоследок, что если ведьма всё же здесь, то братья с ней ещё наплачутся.

— Можете не беспокоиться, госпожа Драгоценная супруга, здесь вы в полной безопасности, — подытожил свой рассказ почтенный Цзиль.

— Я перед вами в неоплатном долгу. Скажите, господин настоятель, вы ведь похороните моих слуг?

— Разумеется, — Цзиль огладил бородку. — Хотя, должен сказать, что наша обитель и без того бедна, так что, боюсь, приготовления к достойному погребению лягут тяжким бременем на нашу казну. Мы сделаем всё, что в наших силах, но, боюсь, госпожа Драгоценная супруга сочтёт наши старания недостойными и недостаточными. Мы даже не сможем предоставить достойного проживания вам самой! Увы, эта келья, эта скудная трапеза и эти грубые одежды — всё, что мы можем вам предложить. Мы живём в тяжёлые времена, нам едва хватает средств на прокорм братии и нескольких мулов и ослов. Уже надо бы починить стойла и обновить отделку в храме, закупить свежей соломы для корма… но мы можем надеяться лишь на милость богов.

— В таком случае, полагаю, мой долг перед богами и моими спасителями — помочь давшей мне приют обители из своих скудных средств, — невольно подхватывая его тон, предложила я. — К сожалению, я не могу этого сделать прямо сейчас, но как только я смогу безопасно покинуть ваш монастырь и воссоединиться с его величеством, я сразу сделаю пожертвование, которое, я надеюсь, окажется достаточным, чтобы поправить ваши дела.

Настоятель степенно поблагодарил — даже вымогательством он ухитрялся заниматься, не теряя величественного вида. Я предложила написать расписку, охваченная непреодолимым желанием немного его подколоть, но Цзиль Куидель с достоинством отказался.

Тела действительно скоро привезли, и я невольно прониклась сочувствием к монахам, которым пришлось поднимать их по этой длиннющей лестнице. Но меня к мёртвым не подпустили — оказывается, беременным не следует присутствовать при погребальных обрядах и на похоронах, и вообще предписывается поменьше иметь дело со смертью. Я вспомнила, что когда мы собирались уезжать из Анты, я хотела съездить на кладбище, чтобы взглянуть, как отремонтировали на данные мной деньги тамошний храмик, а Тайрен меня не пустил. Тогда я списала это на чрезмерную обо мне заботу и несколько подосадовала. Теперь же я, сидя в своей келье и гуляя по двору, весь следующий день слышала звуки гонга, которым сопровождались молитвы об усопших. Собственно же похороны должны были быть ещё не скоро — от смерти до похорон по местным обычаям должно пройти семь недель. До тех пор же тела в плотно закрытых гробах будут храниться в специально отведённой комнате, где духам умерших будут ставить угощение и жечь благовония.

А ещё на следующее утро я попрощалась с Кеем.

— Мои люди остаются здесь, будут жить рядом с вами, — сказал он, когда мы стояли на галерее рядом с моей кельей. — Позже я пришлю вам ещё десяток. Хотя не думаю, что вам тут что-то угрожает, но на всякий случай.

— Куда ты отправляешься?

— На место службы, я всё ещё офицер Доблестной гвардии. А потом…

Он замолчал. Я тоже помолчала. Издалека в очередной раз грянул гонг.

— Это уже вторая… нет, третья девушка, которая погибает из-за меня, — тихо сказала я.

— Третья?

— Одна отравилась предназначенным мне вином, ты должен знать эту историю. Вторую казнили. И вот третья…

— Конечно, я знаю об отравленной девушке, но вот Луй Усин получила по заслугам, так что я удивился, что вы включили её в этот список.

— По заслугам? Ей угрожали, шантажировали, вынудили… — я осеклась. Кей усмехался, иронично и снисходительно, и видно было, что с его стороны Усин сочувствия не дождётся.

— Вынужден признать свою неправоту, — сказал он. — Когда-то мне казалось, что вы — хитрая ловкачка. Но теперь я понимаю, что вы наивны и судите о людях слишком хорошо.

— И в чём же это выражается?

— Ну, хотя бы в том, как вы до сих пор оправдываете эту девицу. Хотя, если бы вы слышали, как она порой о вас отзывалась, вы бы трижды подумали, а нужно ли было ей угрожать и её шантажировать?

— А как она обо мне отзывалась?

— Вы думаете, что слухи о вашем скверном характере, жадности и жестокости ходили просто так?

— Эти слухи ходили, ещё когда я была наложницей принца-наследника, — буркнула я. — Хочешь сказать, что и тогда это она их распускала?

— Не знаю, тогда я этим не занимался. Но как она разрывала оконную бумагу, рассказывая о вас во Внутреннем дворце, я слышал сам. Скажите, вы и правда заставляли слуг лизать вам туфли?

Я замолчала, впечатлённая. Кей снова усмехнулся, оперся локтями о перила и посмотрел куда-то в сторону.

— Она и правда такое говорила?!

— Угу.

— Но… почему?

— Почему? А вы вспомните. Когда-то вы обе были комнатными девушками, правда? Но потом вы стали сперва наложницей наследника, потом императорской супругой, а там и Драгоценной супругой, а она? Осталась комнатной девушкой.

— Я предлагала ей стать управительницей… — я снова запнулась. Ну да,