Читать книгу "Мгла над миром - Всеволод Алферов"

Затем его взору открылись баррикады – хотя, видят боги, он не знал, что так это называется. Они были сложены из обломков мебели, саманного кирпича и наскоро обмазаны подсохшей на солнце глиной. С утра Черные Братья разрушили часть заграждений и убили с дюжину горожан, но к полудню установилось хрупкое перемирие. В такой зной невозможно даже воевать.

Хотя, казалось бы, не все ли равно, какое солнце в день, когда тебя зарубят?

– Вы клялись царю, а не узурпатору! – раздался над баррикадой крик. – Вы не Царство защищаете, а богатеев!

Ответа не последовало. Не считать же ответом пару испуганно вспорхнувших птиц? Плечом к плечу, сомкнув тяжелые круглые щиты, поперек улицы выстроились солдаты столичного гарнизона. В жарком мареве строй напоминал пыльную стальную змею, разлегшуюся поперек дороги. Временами солдаты стучали щитами о щиты соседей, и тогда казалось, что змея шевелится, но, видно, ей было слишком жарко для броска.

– Эй вы! – не унимался горластый горожанин. – Почему не нападаете, когда с вами нет колдунов?

Колдунов и в самом деле не было – дух это ясно чувствовал. На сей раз ответом была стрела с черным оперением: она вонзилась бы крикуну в грудь, но сгорела в воздухе, не долетев до баррикады. С этой ее стороны колдуны были.

Повинуясь внезапному порыву, существо устремилось прочь: к каменному мосту над каналом, по обеим сторонам которого скалились гранитные львы. Дух чувствовал – там что-то происходит. И не ошибся.

Противостояние развернулось в садике, где в самые жаркие дни воздух благоухал жасмином, а в дни мирные – еще и курениями из расположенного рядом святилища. Сейчас, однако, о мирных днях ничего не напоминало. Деревья были срублены, кусты поломаны, а цветники затоптаны. Святилище осталось цело, но в забранных решеткой окнах отражался бушующий в торговом доме напротив огонь. Кучка жрецов в зеленых рясах Великой Матери встала между толпой и строем.

– …владычица покоя, ты – стук в груди Усира! – голосил тучный священник, и ему вторили бубенцы на головных уборах с бычьими рогами. – К тебе обращаюсь, о обитель мира, где созидатель правды обретает свет!

Впрочем, его никто не слушал. В Черных Братьев летели камни, куски мозаики из мостовой, а иногда и стрелы.

– Оберни свой лик милосердный к нам! И небеса твои в мире, и земля твоя…

Жирные подбородки жреца тряслись, но слово за слово тот выводил молитву, не обращая внимания на воцарившийся хаос. Дух ясно видел, что колдуны, которых поминали за каналом, приближаются. Ему хотелось кричать, но бесплотное существо не знало, что такое крик. В бессилии, оно могло лишь наблюдать, как черный строй пришел в движение. Бросавшие камни горожане метнулись врассыпную, но воины Братства были быстрее.

– Ну что, ублюдок, докричался? – выдохнул сквозь черный шелк солдат.

Оборванец, к которому обращался воин, на самом деле молчал, но кривой клинок в ответе не нуждался. Аккуратно обогнув жрецов, строй Братьев вытеснил всю чернь из садика и двинулся по улице: меж стен, увешанных к празднику знаменами, мимо одиноко журчащих фонтанов и древних кипарисов. Тряпичными куклами на мостовой остались мертвые тела.

Дух не знал, какие они, человеческие мертвецы, но отчего-то думал, что их будет больше. Братьев интересовала не голытьба, а баррикады, под чью защиту та сбегалась.

Кто-то догадался воздвигнуть пламенную стену. Братья откатились обратно неровной черной волной, а вслед им полетели камни, стрелы и улюлюканье. Однако радость бедноты была недолгой: несколько мгновений спустя огонь вдруг взвился к небесам и погас – и тогда-то воины бросились вперед.

– Стоим! Стоим! – истошно вопил кто-то. Как будто это отведет стальной клинок!

Быть может, человек пришел бы в ужас… существо не понимало речи смертных. И все же нечто близкое к ужасу оно испытывало, потому что нити силы извивались, как змеи, точно пытаясь ускользнуть от рук умелого ткача. На мгновение-другое дух пережил приступ удушья. Это колдуны что-то сделали, отчего вся сила вдруг исчезла, а затем обрушилась на смертного, который создал стену пламени.

Зейдан, возникло имя. Человек звался Зейданом…

Дух не очень понимал, что делает – жажда мести, ярость и еще что-то, темное и страшное, бросило его на врага. Врага?.. С каких пор смертный стал врагом? Их было двое, и они были пугающе обычными: сухонький старичок с пегой козлиной бородкой и начинающий толстеть мужчина с красивым чувственным лицом. Дух безошибочно выбрал того, что сильней и старше.

Колдун поднял защиты, но слишком поздно: они покатились по призрачным плитам, извиваясь и нанося удары, а призрачный город сотрясался от схватки. Дух знал, что смертные слышат отголоски битвы, но, удивительное дело, сейчас ему было все равно. Нужно убить хотя бы одного заморского выродка, все остальное не имело значения.

Оставив противника за баррикадой, второй колдун напал сзади, быстро отбросив духа прочь. Линии силы изогнулись, стискивая существо в светящейся клетке. Он сам не знал, как вырвался. Не раздумывая, он вновь ринулся в атаку, на сей раз с удвоенной яростью. Силы было много. Дух купался в переплетении потоков – и смеялся, смеялся, смеялся, терзая плоть врага.

Он смотрел в глаза смертному и в то же время со стороны, подмечая летящие во все стороны клочья света. Поэтому, услышав голос, существо не сразу поняло, что это. Извернулось, бросилось к второму колдуну… Но тот не звал подмогу, и голос исходил не от него. Голос был живым, и звучным, и еще неуловимо знакомым. Так, словно это был последний раз, дух бросился в атаку: не убить, так обратить в бегство! Ему даже почудилось, что у него получилось…

Голос звал. Требовательно, настойчиво, настырно.

– …я ведь просил не колдовать! – Ханнан был вежлив, но непреклонен. Как нянька для вельможных отпрысков. – Аджит не сможет раз за разом вас вытаскивать.

– Слушаюсь, господин мой.

Газван обессиленно откинулся на спинку кресла. Каменные чудища, в чьих лапах покоился диск зеркала, – и те смотрели с укором. Угрюмого лица чародея не коснулась даже тень улыбки.

– Если запахнет жареным, потребуется каждый маг, – сухо отвечал Ханнан. – И в особенности связь с источником. А вы рискуете собой.

Медленно, понемногу, серебряная поверхность меркла. Газван успел заметить, что баррикады укутаны густым черным дымом, время от времени его прорезали светящиеся копья магии. Подсвеченная колдовским светом, во мраке маячила статуя.

– Зейдан… – проговорил старый маг. – Они его достали, чтоб их!

– С Зейданом все в порядке, – Кадар выступил из-за спины главы обители. – Те, кто был с ним, послали Зов. Сафар открыл Врата и заменил хлыща на своих учеников. Пара ожогов, но ничего страшного.

Газван перевел дыхание, но тут наставник продолжил:

– Да, хлыщ не выжил бы без твоей помощи, но Ханнан-то прав. Три дюжины за считаные дни, а ты рискуешь всем ради мальчишки. Мне напомнить, что твой долг – защищать нас всех?