Читать книгу "Мгла над миром - Всеволод Алферов"

К суду и казни его вывели минута в минуту. Гонг в храме владыки времени как раз заговорил, возвещая полдень, когда пленника вытолкнули навстречу солнцу – и смерти. «Могли бы и припоздать с судилищем», – подумал Аджит.

День выдался ясным и звонким, как всегда бывает после сезона дождей. В Священном Круге, где обитель вершит правосудие и провожает на костер усопших, собрались две или три дюжины зевак. Некоторые скучали, иные прятали взгляд, прочие же смотрели с неприкрытой ненавистью. Поначалу чародей оглядывался, интересуясь, кто как себя ведет. Не каждому дано увидеть свой последний час. Впрочем, он быстро потерял интерес и к этому.

Над столичной обителью бесновалась стая воронья. Их пронзительный гомон мешался с гулом большого города – со своего места маг едва слышал приговор. Судья прилежно раскрывал рот, вот только вместо слов до чародея долетал лишь вороний грай.

«Могло быть хуже, – сказал себе Аджит. – Могло быть куда хуже… Выпрямись! Магу не пристало встречать испытания вот так».

И чародей расправил плечи и улыбнулся.

* * *

Одиночество…

Волны ветра

в полынной горечи степных трав.

Каллиграфическая кисть скользила по бумаге легко и привычно. Аджит на мгновение задумался и приписал снизу:

Здравствуй, подруга-тоска…

Петелька в слове «тоска» получилась слишком жирной. Придворные каллиграфы, пишущие так, что в вязи букв проглядывали львы и лебеди, антилопы и горные бараны, – изругали бы Аджита в пух и прах. Пусть их. Ему не нравилось новое поветрие: не то писать, не то рисовать. Должно быть, до восстания узурпатор был последним деревенщиной, раз его придворные выводят стихи в картинках.

Аджит поморщился и отложил кисть.

«Дыхание Бездны! О чем я думаю? Как будто, это двор виноват, что я жду и битый час пытаюсь унять дрожь в руках!»

За окном закат раскрасил белый камень стен в два цвета: старой позолоты и темной крови. Бронзовый гонг в храме Атамы возвещал восьмой час, и чайки в гавани вторили ему резкими криками.

«Он обещал, что освободится к восьмому звону… Интересно, как там предыдущая встреча? В каком он настроении? Зол или добродушен?»

Поймав себя на малодушном гадании, чародей разозлился еще больше. «Какая разница, если он знает, зачем я просил меня принять? Я не видел сестру пять лун. Он не должен, не может мне отказать!»

Ждать осталось ползвона, от силы. Чародей встал из-за стола и прошелся по комнате. Остановился перед потемневшим серебряным зеркалом, в который раз проверяя, достойно ли выглядит. Но, как ни прихорашивайся, худое усталое лицо не станет менее худым и усталым, а непослушные темные волосы – менее своенравными. Маг забрал их в хвост и связал черной лентой.

Недовольный отражением, Аджит вернулся за стол. Обмакнул кисть в баночку с тушью и закончил стихотворение:

…впрочем, ты всегда молчишь мне в ответ.

Покои Газвана сар-Махда, Первого-в-Круге и Верховного мага, располагались в самой старой части обители. За сотни лет обитель чародеев расширяли и перестраивали, большей мешанины стилей было не сыскать во всей столице. А уж по числу безвкусных и аляповатых зданий та, несомненно, дала бы фору любому городу в Царстве.

Первые постройки Круга возвели сразу после Завоевания – сложенные из гладкого белого камня, они были простыми и надежными, как клинок наемника. Потом, когда обители начали открывать по всей стране, красота уже никого не заботила. Квадратные кирпичные башни не отличались от тех, что торчали в порту или вгрызались в Старый город со стороны Дороги Царей… На Южный базар столичная крепость Круга смотрела резными ликами, на Храмовый остров – увитой плющом мраморной стеной, а на колоннаду Пяти Царей – и вовсе ажурными башенками, покрытыми каменным кружевом.

Попав сюда еще ребенком, Аджит в первый же день заблудился. Сейчас он опасался лишь встречи с собратьями, которым пришлось бы объяснять, зачем он так спешит к Верховному.

Двойные створки с резьбой… зачем резьба там, где никто не задержится, чтобы поглазеть? Аджит постучался, хотя и знал: Верховный почуял его приближение, еще пока молодой маг взбирался по лестнице.

Внутри было пусто и аскетично – как и всегда. Как если бы Первый-в-Круге только вселился в покои и подводы с мебелью, коврами и утварью ожидали разгрузки.

– Как всегда, пылкий и недовольный, – не отрываясь от бумаг, проворчал Верховный. – Подожди немного. Садись.

Он неопределенно махнул рукой. Очень некстати: колдовской огонек выхватывал лишь тяжелый стол и старого мага, прочая мебель словно попряталась в тенях по углам. Наконец глава Круга поднял взгляд на посетителя.

– Ну что… – Его тон не сулил ничего хорошего. – Не стану спрашивать, зачем ты пришел. И не стану врать, что рад. Для начала мне нужно знать, что это в самом деле безопасно.

– Раид завтра уедет в провинцию, мудрый! – взволнованно начал маг. – К двоюродному брату. Говорят, тот тяжело болен. Он заберет большую часть челяди, сестра и племянник останутся с горстью слуг. Будет легко передать весть и встретиться с ними. Никто не заметит!

Верховный усмехнулся. На его неправильном, подходящем скорей наемнику, чем чародею, лице ухмылка получилась жесткой, если не жестокой.

– Вот меня всегда забавляло: ты что, следишь за ней? Как выгадываешь дни, чтобы пообщаться с семьей?

– Не совсем. Я просто… я проверяю, как живет сестра. Иногда расспрашиваю о жизни двора.

– Хвала богам, что «не совсем», – фыркнул Газван. – Иначе прибегал бы раз в неделю.

Аджит пропустил замечание мимо ушей. Он был в Круге восемнадцать лет, и если Верховный хорошо изучил бывшего ученика, то и Аджит неплохо знал Верховного. Крепко сбитый, грубоватый, даже слишком хорошо сохранившийся для шестого десятка, он казался вышедшим на покой солдатом. Должно быть, потому он и нашел общий язык с Царем Царей. Однако за непроницаемым лицом скрывался непростой человек. Все же в первую очередь человек, а уж затем – Первый-в-Круге.

– Вот что, мальчик… – Верховный побарабанил по столу пальцами. – Мне эта история не нравится. Я понимаю, ты хочешь сохранить связь с семьей… Понимаю, твой зять из этих, из ревнителей. Ну, которые ненавидят магов… Но ты уж придумай что-нибудь, чтобы не прибегать каждый раз, как понадобится запрещенная магия. В конце концов! Если Раид ублюдок и выбросит твою сестру на улицу, как узнает, что у нее есть брат… за каким бесом он ей вообще дался?