Читать книгу "Тропою ароматов - Кристина Кабони"

Они остановились поужинать в местном ресторане, у которого, между прочим, было – не много не мало – две мишленовских звезды. Официант подтвердил, что в Лурмарене до сих пор живет много этнических итальянцев.

Домой путешественники вернулись усталые, но воодушевленные. Утром у Кайла была назначена важная встреча, так что возвращение в Париж было запланировано на вторую половину дня.

Утро Элена провела с родителями Кайла. Элизабет и Ангусу не терпелось расспросить ее о малыше, но они держались как могли. Это не могло не радовать Элену, которая совсем не знала, что стала бы отвечать. Конечно, проще всего было бы сказать правду, но это было слишком рискованно. На кону стояло слишком много, и она не хотела пожертвовать Кайлом и расположением его родных. Хотя Элена чувствовала, что еще не готова окончательно связать с ним свою жизнь, она не желала его потерять.

Она понимала, что должна думать не только о себе, но и о ребенке. Казалось, что между нею и Кайлом установилась своего рода договоренность, что рано или поздно они разберутся во всем – но не раньше чем родится малыш. А потом все наладится, и они смогут быть вместе по-настоящему.

По крайней мере, Элена очень на это надеялась. Очень.

Они подъехали к Авиньону. Элена помнила этот город с детства, и казалось, что с тех пор в нем ничего не изменилось, он был все таким же прекрасным, утонченным и в то же время не слишком броским. Массивные стены папского дворца, остроконечные башни, огромные зубцы заставляли замирать от ощущения собственной незначительности.

Кайл повел Элену в сад – царство зелени, цветов и белых лебедей. Целая стая прекрасных птиц облюбовала каналы, устроенные в саду. Кайл и Элена долго гуляли, пообедали на террасе отличного ресторана, после чего направились в аэропорт. Из зала ожидания Элена позвонила Моник. Ей не терпелось рассказать о ширме и поделиться своими предположениями. Да, Беатриче действительно оказалась изобретательной женщиной – выбрала такой необычный способ передачи формулы наследникам. Во время разговора с подругой Элена повернулась к Кайлу:

– Моник приглашает нас поужинать в «Лидо де Пари».

Кайл удивленно приподнял бровь.

– Ее что, назначили премьер-министром?

Элена усмехнулась.

– Не смешно. Ну что, согласен?

– Ты не слишком устала?

– Кажется, ты не понял? «Лидо де Пари» на Елисейских полях, – повторила она, чеканя каждый слог.

– Oui, ma belle[14], – ответил Кайл.

– Разумеется, мы согласны, – коротко заявила Элена в трубку и продолжила прерванный разговор. Она заметно повеселела.

– Тебе привет от Мони, – сказала она Кайлу, который продолжал изучать путеводитель по замкам Прованса.

– Как она?

– Все как всегда. Этот Монтьер… Лучше уж я промолчу. Моник ждет не дождется, чтобы узнать подробности нашего путешествия. Знаешь, когда мы были детьми, мы постоянно искали формулу Беатриче, день и ночь обсуждали, что же включила в нее создательница, и теперь мне просто не верится, что все оказалось так просто. По крайней мере, основа очень простая, насчет прочего сказать пока не могу. Может быть, вторая ширма все же прольет свет на состав идеального аромата?

Глава 22

Илангиланг. Сладкий и теплый женственный аромат умножает силы, помогает преодолеть обиды и разочарования, высвобождает поэзию души и скрытые чувства.

«Лидо де Пари». Моник решила, что сегодняшним вечером все будет иначе. Она не могла больше сидеть в четырех стенах, это было совсем не в ее духе. Черт возьми! Она стала совсем на себя не похожа!

Пока она одевалась, в комнате играла музыка. Да, с нее хватит! Моник скинула туфли и принялась танцевать посреди комнаты, босая. Будоражащий душу тяжелый рок сменился нежной мелодией «Hope» группы «Apocalyptica». Моник немного полегчало. Высокие резкие ноты отзывались в ее сердце, а нежные, гармоничные бередили душу до слез. Разве не то же самое происходит каждый день в нашей жизни? Нет, в жизни Моник в последнее время все было иначе.

Снова она почувствовала, как к горлу подкатывает ком, от которого порой ей было трудно дышать. Но Моник сжала зубы и постаралась справиться с эмоциями.

– Не нравится так жить? Тогда измени хоть что-то, и хватит уже слез, – сказала ей мать, когда Моник в последний раз навещала ее. Жасмин была практичной женщиной и, как всегда, оказалась права.

Нужно изменить то, что мешает тебе жить. Жак ненавидел, когда Моник отправлялась куда-нибудь без него. В последние месяцы она все время сидела дома – когда заявлялся Жак, они не вылезали из постели и почти никуда не ходили. Их отношения свелись к сексу. Невероятный, потрясающий секс, но ничего больше. Каждый раз, когда завязывался разговор, он заканчивался ссорой, так что теперь они даже не разговаривали, и их встречи сводились к одному-единственному занятию. Однако потом наступал горький момент расплаты. Моник ненавидела и себя, и любовника, ей было больно, горько и стыдно. Пора было это прекратить.

Сегодня вечером она будет одна. Кайл и Элена теперь вместе, а она – сама по себе. Моник знала, что у Элены тоже все непросто: подвешенные отношения тяготили ее, а между тем живот рос и время родов приближалось. Скоро Моник станет тетей, а Элена – мамой… Как сложится у них с Кайлом? Моник надеялась, что все будет хорошо, как в сказке.

Моник нарядилась в до неприличия короткое черное платье от «Дольче и Габбана». Вместо рукавов – две шелковых петельки, блестящие бусины, сверкающие стразы. Туфли на высоченных каблуках, роскошная шевелюра. Она достала последние сделанные ею духи – Ле Нотр похвалил отличную работу. Однако появление еще одного аромата не было заслугой Моник – его разработал новый парфюмер, Илья Руденский, а сама она только немного подправила формулу, упростив ее и сделав доступной для всех.

Работать с Ле Нотром было интересно. Он был гением своего дела, и новые духи, почти целиком состоявшие из синтетических компонентов, были готовы взорвать рынок. Чтобы добиться такого стойкого запаха, само собой, пришлось прибегнуть к химии. Открытие Ильи покорило всех и каждого. В новом аромате было несколько натуральных ноток, что лишь подчеркивало его сущность и придавало композиции обворожительности.

Элена была бы в шоке, но Моник это не беспокоило. Ее интересовал конечный результат, а не состав аромата. Ей нравилось менять духи в зависимости от настроения. Духи были для нее платьем, а настоящая женщина никогда не наденет одно и то же платье два дня подряд.

Кстати, насчет платьев. Моник решила кое-что с собой прихватить. Она была уверена, что у Элены нет подходящего туалета. Та ничего не понимала в модной одежде.

Моник закончила собираться, накрасила губы, накинула легкое пальто и в последний раз посмотрелась в зеркало.

«Тем хуже для тебя, Жак, – подумала она. – Посмотрим, как ты запоешь, когда вернешься из Лондона и узнаешь, где я была».