Читать книгу "Армстронги. Загадка династии - Эндрю О'Коннор"

– Нет!

– Но ведь этот так!

– Я имею в виду, что, отвечая на мои вопросы, ты должна говорить – «мисс Кингстон»!

– А, понятно! – саркастическим тоном отозвалась Пруденс.

– Тогда попробуем еще раз – столица Германии?

– «Мисс Кингстон»!

– Ох! Ты должна отвечать так: «Столица Германии – Берлин, мисс Кингстон».

– Но, если вы сами знаете это, так зачем тогда спрашивать? – сказала Пруденс.

Мисс Кингстон, потеряв контроль над собой, истерически взвизгнула, а Пирс разразился хохотом.

Мисс Кингстон бросилась к своему письменному столу, чтобы взять линейку и шлепнуть ею девочку. Но, выдвинув ящик стола, она неожиданно обнаружила там дохлую крысу. С пронзительным воплем она кинулась вон из комнаты, оставив Пруденс и Пирса корчиться в конвульсиях от смеха.

Мисс Кингстон с каменным лицом сидела перед Арабеллой в малой гостиной, расположенной по другую стороны холла напротив большой гостиной.

– Я просто не буду больше учить этого ребенка. И подаю заявление об уходе, начиная с сегодняшнего дня, – заявила мисс Кингстон.

– О ком из детей идет речь?

– О Пруденс, разумеется! Простите, конечно, за такие слова, но, несмотря на такое имя, в ней нет никакого благоразумия. Она грубая, высокомерная, хитрая…

– Что ж, я думаю, вы очень ясно изложили свое мнение, мисс Кингстон.

– Я еще никогда в жизни не встречала ребенка, который был бы таким самоуверенным и при этом таким дерзким и непослушным.

– Благодарю вас и до свидания, мисс Кингстон, – попыталась побыстрее отделаться от нее Арабелла.

– Я иногда задумывалась: эта девочка, она просто испорченная или немного сумасшедшая?

– Спасибо и всего хорошего! Как бы там ни было, мисс Кингстон, но это не я вас сюда приглашала! Моя свекровь взяла вас на работу, не спросив у нас, потому что считала, что вы «строгая и серьезная». Хотя, если десятилетняя девочка в состоянии обратить вас в бегство, такие ваши характеристики, очевидно, не соответствуют действительности.

– Если позволите, миссис Армстронг, я думаю, что ваши дети оба очень неуравновешенные, и, понаблюдав в Армстронг-хаусе за вашей семейной жизнью, мне кажется, что это связано с тем, что они воспитываются в неблагополучной семье.

– Да как вы смеете!

– Это проявляется в том, что Пруденс не знает границ дозволенного, а бедняга Пирс замыкается в себе.

– Я хочу, чтобы вы покинули Армстронг-хаус немедленно, и рекомендаций я вам не дам, мисс Кингстон. Я распоряжусь, чтобы Феннел организовал экипаж, чтобы отвезти вас на железнодорожную станцию.

– Уйду с большим удовольствием, – заявила мисс Кингстон и вышла из комнаты.

Когда дверь за мисс Кингстон закрылась, Арабелла заметила, что ее всю трясет. Пруденс выжила из дому новую гувернантку ровно за три недели. Арабелла не находила в своих детях ничего такого, что подтверждало бы тревожные сигналы от гувернантки, случайно подслушанные пересуды слуг либо открытую критику со стороны Маргарет. Она видела лишь двух деток, которые любили и боготворили их с Чарльзом без каких-либо условий. Которые тянулись к ним и обожали находиться в их компании. И которые были большим утешением для нее, когда ее отношения с Чарльзом обострялись.

Арабелла находилась в гостиной вместе с Маргарет, которая составляла планы на день. Феннел стоял рядом и внимательно слушал.

– На ужине у нас будут Фоксы, Феннел, так что, думаю, вечером нужно приготовить ягненка – миссис Фокс очень любит это блюдо.

– Хорошо, миледи, я проинформирую повара, – сказал дворецкий.

– А какой нам использовать столовый сервиз? – Маргарет взглянула на Арабеллу. – Как вы считаете, Арабелла?

– Я не знаю, какие у вас есть сервизы, – сказала Арабелла.

– Я несколько раз приглашала вас пойти со мной и поговорить о них, так что вы сами виноваты в том, что ничего о них не знаете, – недовольным тоном заметила Маргарет и вновь повернулась к дворецкому. – А теперь могли бы вы оставить нас вдвоем, Феннел? Пришлите, пожалуйста, повара ко мне перед ленчем, чтобы я обговорила с ней остальное меню.

– Будет сделано, миледи, – сказал Феннел и удалился из комнаты.

– Честно говоря, Арабелла, вам необходимо знать все о столовых приборах и сервизах, которые имеются в Армстронг-хаусе. Как в противном случае вы сможете выполнять роль леди Армстронг и хозяйки дома, когда придет время?

– Простите, Маргарет, но все эти ложки и тарелки мне действительно совершенно неинтересны!

– Что ж, это очевидно. Я часто задумываюсь – а что вам вообще интересно? Мне казалось, что вы с Чарльзом устраивали в Лондоне изысканнейшие приемы, прежде чем обанкротились. Как же вам это удавалось при таком полном отсутствии интереса с вашей стороны?

– Все это в основном организовывал Чарльз вместе с прислугой.

– В то время как вы прихорашивались и занимались собой? – едко заметила Маргарет.

– Как бы там ни было, жизнь в Лондоне научила меня тому, что все это было неправильным и фальшивым… к тому же я была занята с детьми.

– Если хотите знать мое мнение, то, что вы ими занимались, еще не значит, что вы справились с задачей воспитания! Я уже давно хочу поговорить с вами о них. Феннел часто докладывал мне, что Пруденс буквально замучила горничных своими шалостями, тогда как Пирс целыми днями напролет грезит наяву, глядя в окно.

Арабелла начала злиться.

– Господи! Да что ж это за слуги такие! То, что они не могут управиться с парой детей в доме, говорит только об их слабой подготовке.

– Разумеется, ребенок в этом не виноват, – согласилась Маргарет. – Она просто не получила должного воспитания. Думаю, мне нужно взять этот вопрос в свои руки.

– В этом доме вы можете диктовать что угодно и кому угодно, но только не Пруденс и Пирсу. Я не желаю ничьего прямого вмешательства в вопросы их воспитания – тем более глядя на результаты вашего воспитания на ваших собственных детях.

– Про-о-стите! Я знаю, как правильно воспитывать молодых леди.

– Вы можете сколько угодно винить в том, что произошло с Эмили, нас с Чарльзом, но на самом деле вы так эмоционально угнетали Эмили, пытаясь изменить ее по своим меркам, и так ограничивали ее выбор, что она просто сбежала от вас, чтобы выйти замуж за Фитцроя, лишь бы только скрыться от жизни, уготовленной ей вами. Я хочу, чтобы моя дочь и мой сын были свободны от всего этого. И мне все равно, если Пруденс не будет знать, как элегантно ходить, или не будет бегло говорить по-немецки. Для меня даже не имеет значения, если она никогда не выйдет замуж. Я хочу, чтобы у нее была возможность быть самой собой, и именно это я и намерена ей обеспечить!

Арабелла резко встала и вихрем вылетела из комнаты.