Читать книгу "Слезы печали - Виктория Холт"

— В таком случае, — продолжал он, — могли бы возникнуть неприятности. Не вздумай считать происшедшее случайным инцидентом Как только мы окажемся наедине, это вновь повторится. Мы связаны, как солнце и луна…

— И в нашей паре ты играешь, видимо, роль солнца?

— Какая разница, кто есть кто? Я говорил о том, что нас связывает. Мы не могли не стать любовниками. Это было ясно с самого начала. Я это знал. Я хотел тебя. Я даже подумывал, не стоит ли свести тебя в беседку и показать, как именно погиб твой муж.

— Прекрати!

— Извини. Ты возбуждаешь во мне самые худшие стороны моей натуры… и самые лучшие, ибо ты вреднейшая женщина на свете… и все-таки я обожаю тебя.

Я смягчилась, как было всегда, когда он проявлял свои чувства. Мне хотелось сказать ему: «Да, я выйду за тебя замуж. После всего случившегося я должна выйти за тебя замуж». С другой стороны, слишком уж это было удобно для всех них, а узнав о жестоком обмане Эдвина, как я могла быть уверена в том, что Карлтон не обманывает меня точно так же?

— Мне нужно время, — сказала я, — время подумать.

— Тебе это все еще нужно?

— Да, нужно, и я буду думать.

Я повернулась и пошла к дому.

Во второй половине дня вернулась загостившаяся компания. Они продолжали переживать свое приключение и были неспособны говорить еще о чем-либо. Я слушала их весьма рассеянно, поскольку не могла не быть изумлена всем происшедшим со мной за время их отсутствия.

Вечером ко мне в комнату зашла Карлотта и сказала:

— Что-то произошло. Ты выглядишь по-другому.

— Неужели? — деланно удивилась я, оглядывая обстановку спальни и кровать, которую мы прошлой ночью разделяли с Карлтоном, как будто там могло находиться что-то, способное выдать нас.

— Как именно? — спросила я. Она покачала головой.

— Не знаю… но ты кажешься возбужденной и в то же время…

— Да? — я старалась выиграть время, думая о том, что именно она могла заметить.

— Не знаю. Просто ты другая.

— Поначалу я была очень обеспокоена тем, что вы не вернулись, и лишь поздно вечером мне сообщили о вашем приключении.

— Да, Карлтон сказал, что ты будешь беспокоиться, и поэтому ему необходимо вернуться домой.

— Он успокоил меня, — сказала я. — Ну что ж, скоро мы вернемся в Эверсли. Должна сознаться, мне не терпится увидеть детей.

Карлотта согласилась со мной и больше не возобновляла разговор о том, как я выгляжу, но я заметила, что время от времени она бросала на меня испытующие взгляды.

Перед самым ужином прибыл гонец. Возникло некоторое замешательство, ибо он был одет в ливрею королевского слуги.

Производя восстановительные работы после пожара, рабочие обнаружили стены времен нашествия римлян и мозаичные тротуары, что вызвало изумление короля. Он знал, что Карлтон неплохо разбирается в этих вопросах, и предлагал ему незамедлительно прибыть ко двору. Он хотел обсудить с ним находки, а на следующий день посетить места раскопок.

У Карлтона, конечно, не было выбора, и он немедленно выехал.

* * *

Мы вернулись в Эверсли. Наше отсутствие продлилось дольше, чем было намечено, и дети искренне обрадовались нам. Я рассказала им о большом пожаре, и они с округлившимися глазами слушали подробности о падающих зданиях, проваливающихся крышах и расплавленном свинце, текущем по улицам.

— А у нас здесь будет пожар? — с надеждой спросил Ли.

— Будем молить Бога, чтобы этого не случилось, — резко ответила я.

Я не жалела о том, что Карлтона отозвали. Мне хотелось подумать о будущем, а делать это было гораздо легче в его отсутствие.

Меня интересовало, как воспринял бы Эдвин изменение наших взаимоотношений. Нельзя сказать, чтобы он не любил Карлтона. Конечно, он не питал к нему тех же чувств, что к Джоффри. Может быть, это потому, что Джоффри из кожи вон лез, стремясь ему понравиться? А дядя Тоби сумел привязать к себе обоих мальчиков, не прилагая никаких усилий.

Я не могла прямо спросить Эдвина о том, как он относится к Карлтону. Мне вообще не хотелось говорить о Карлтоне. Я и в самом деле хотела выбросить его из головы. Я была все еще потрясена своим быстрым поражением и определенную ответственность за это — может статься, и безосновательно — возлагала на Карлтона.

У меня сложилась привычка ходить к беседке, в которой когда-то было найдено тело Эдвина. Это было мрачное место, укрытое от дома зарослями кустарника. Поскольку здесь произошло убийство, этот уголок сада был запущен. Никто не рвался сюда приходить, особенно после наступления темноты. Я знала, что слуги его избегают, впрочем, и садовники, поэтому все вокруг заросло чем попало. Беседка была деревянной и когда-то, наверное, довольно уютной. Уединенное тихое место. Окно, через которое раздался роковой выстрел, теперь было забито досками. Никто не потрудился заменить стекло. Я заглянула внутрь. Там пахло пылью и грязью. Внутри стояли скамья, деревянный стул и небольшой столик с железными ножками. Я заставила себя войти туда и представила, как они находились здесь вдвоем. Это было неплохое место для свидания. Возле двери на гвозде висел ключ, и можно было запираться. Они забыли о том, что сюда можно заглянуть снаружи. Старый Джетро… Мстительный пророк!

Зачем я ходила туда растравлять свои раны? Я представляла себе, как праведник Джетро наблюдает за встречами любовников, подглядывая через ныне забитое окно, как они занимаются запретной любовью. Возможно, он наблюдал за этим с завистью. Меня это не удивило бы. А потом он принес ружье и убил Эдвина на месте преступления, что вряд ли можно считать христианским поступком, так как грешник был лишен возможности покаяться. Не окажется ли Джетро еще большим преступником, представ перед Богом?

Я часто заходила в кухню и как-то разговорилась с Эллен.

— Ты знала старого Джетро? — спросила я.

— Конечно знала, хозяйка. Все здесь знали старого Джетро. Некоторые говорили, что он сумасшедший, что от религии у него мозги набекрень. Он, говорят, сам себя бил бичом и носил на теле власяницу, лишь бы страдать. Он надеялся, что от этого станет святым.

— И что же здешние люди о нем думали?

— Ну, до того, как король вернулся, Джетро считали хорошим человеком. Он стоял за парламент, но, по-моему, они тоже были для него недостаточно твердыми христианами. Он как-то убил своего кобеля за то, что он полез на суку.

— Я это слышала.

— А еще он осуждал девушек, которые спешили отдать свои ласки до свадьбы. Он, бывало, заходил в церковь, когда они ходили каяться, говорил, что их надо бить, а их ублюдков — убивать сразу после рождения.

— Ничего не скажешь, добрый христианин, — саркастически заметила я.

— Ну, это как смотреть на христианство. Я решила, что мне следует вести себя поосторожней, поскольку Джаспер так и остался твердым пуританином и я не забывала о том, что он посчитал красивую пуговичку дьявольским соблазном.