Читать книгу "Самая долгая ночь - Грег Кайзер"

— Гауптштурмфюрер, расписание и без того едва соблюдается, а если мы сейчас выгрузим ваших евреев из вагонов и… вы же сказали, всего один час, — начальник станции сглотнул комок в очередной раз, как будто собираясь с храбростью. — Если этот поезд не отойдет прямо сейчас, я буду вынужден поставить его на запасной путь. Одному богу известно, когда я еще смогу выкроить промежуток в расписании, — Кейпер сглотнул снова. — Я должен позвонить в Гаагу и поставить в известность ваш департамент, чтобы они там затребовали новое расписание…

Пройсс не стал дослушивать его до конца. Если Цёпф узнает, то наверняка станет задавать ненужные вопросы. Почему вы задержали отправку поезда? И это при том, что вы не выполнили квоту на этот месяц? И тогда их с Гискесом секрет перестанет быть секретом.

— Пройсс, пусть они садятся, — произнес Гискес. Судя по всему, ему в голову пришли те же самые мысли.

— Замолчите! — рявкнул на него Пройсс.

— Послушайте, мое воинское звание…

— Да, да, я знаю, — перебил его Пройсс. — Но в этом деле эксперт я. Не мешайте мне делать мое дело, и займитесь своим.

На какой-то миг они посмотрели друг на друга, однако Гискес кивнул, хотя лицо его и приняло оскорбленное выражение. А затем, не говоря ни слова, он резко развернулся на каблуках и направился к входу в вокзал, где стояли его люди. Пройсс проводил его взглядом. Впрочем, судя по всему, ни Гискес, ни его подчиненные не собирались уходить. Все ясно, он рассчитывает на свою долю славы, подумал Пройсс, и пока что не намерен сдаваться.

Евреи начали выходить из пассажирских вагонов — сначала тонкий ручеек из ближайшего к нему. Потом еще несколько, из других.

— Мне нужно всего лишь несколько минут, — сказал Пройсс Кейперу. — Выстроить их на платформе, чтобы взглянуть на них, и загрузить снова. Много времени это не займет. Максимум пятнадцать минут. Думаю, вам не составит большого труда наверстать потом упущенное время и без звонка в Гаагу.

Кейпер задумался. Его кадык по-прежнему ходил ходуном.

— Пятнадцать минут, и не секундой больше. Или же я буду вынужден отменить этот поезд. Прошу меня извинить, герр гауптштурмфюрер, но я не имею права нарушать расписание…

— Пятнадцать минут, — повторил Пройсс и быстро зашагал к локомотиву, туда, где виднелся массивный силуэт де Гроота. Кремпель увязался за ним следом.

Пройсс на ходу вытащил из нагрудного кармана фотографию еврейки по фамилии Деккер, пару секунд ее ощупывал, а потом напоследок взглянул еще раз.

— Мне нужна вот эта, — сказал, подходя к де Грооту, и показал ему фотографию. — Она точно находится в этом поезде, вместе с другими.

Детектив-сержант посмотрел на фотографию и кивнул.

— Я ее уже где-то видел, — буркнул он.

— На Мидценхаане, шесть дней назад, перед еврейским театром, — пояснил Пройсс. — Она была там с мужчиной, который ударил одного из ваших жандармов. Вы видели их обоих.

Де Гроот снова кивнул.

— Та самая. Виссер рассказала о ней в тот вечер, перед тем как исчезнуть. Ее фамилия Деккер. Река Деккер. И она собралась увести у нас наш поезд.

— У нас, — хмыкнул де Гроот, продолжая рассматривать фотоснимок.

— Начните с первого вагона и двигайтесь от головы к хвосту. Я же начну с хвоста и пойду вперед, — произнес Пройсс. — Смотрите в лицо каждой еврейке, детектив-сержант. Она точно где-то здесь.

— Слушаюсь.

— Они вооружены и могут пустить в ход оружие, — счел нужным предупредить его Пройсс. — Но эти евреи нужны мне целыми и невредимыми. Вы меня поняли?

— Да, — подтвердил де Гроот и снова кивнул. Он оторвал глаза от фотоснимка, и на какой-то момент их взгляды встретились. — Разумеется, понял.

Пройсс посмотрел на часы. Три минуты, обещанных Кейперу, уже прошли. Он развернулся и зашагал к хвосту состава, мимо евреев, которые теперь толпами выходили из вагонов на перрон под крики и зуботычины жандармов.

Задействовав Кремпеля, сотрудника крипо и эсэсовца в роли личной охраны, Пройсс двинулся по перрону, заглядывая в лицо каждому еврею, что выстроились вдоль поезда.

Маус почти задремал в теплом купе, прижавшись одним плечом к окну, а другим — к Реке. Неожиданно через стекло донеслись крики и свистки, а в следующий момент в дверях вырос жандарм и тоже начал что-то орать. Лицо его было перекошено от злости. Схватив еврейку за полу жакета, он рывком вытащил ее из купе и поволок по коридору к ступенькам, которые вели назад на платформу. Вслед за матерью с ревом увязались оба ее сына.

— Они обнаружили сумку, — шепнул Реке Маус, но она засунула за спину руку, чтобы он мог ее взять, и, сжав в своей, велела ему молчать. Они вышли из купе в коридор. Кто-то толкнул их в спину, но уже через пару секунд они тоже спустились по ступенькам на перрон.

Маус увидел свою сумку, как только они вновь оказались на платформе. Их выстроили спиной к вагону. Они с Рекой попали во второй ряд. Полосатая ткань сумки была почти незаметна под грудой чемоданов, свертков, коробок и пары заплечных мешков. Река стояла позади старика, Маус — позади матери с мальчиками. Река держала его за левую руку, причем сжала с такой силой, что на глазах у него выступили слезы. Ни слова, ни звука, говорил этот жест.

А еще на перроне стоял толстый голландец в синем костюме. Шляпу он сдвинул на затылок, отчего была видна его светлая шевелюра. Волосы были на вид как будто мокрые, скорее всего, от пота. Он был рядом с театром, когда во вторник старухе разбили голову, он же разговаривал в среду с предательницей Аннье за стеклом кофе. И он искал конкретное лицо.

Маус посмотрел на Реку, и та ткнула его пальцами под ребра. Он перевел взгляд левее, всматриваясь в каждую деталь окружающего пространства. Всех пассажиров ссадили с поезда, и вдоль всей платформы выстроилась шеренга жандармов и немцев. Ага, понятно, на кого она ему хотела указать. В дальнем конце платформы, ближе к концу поезда, он увидел человека в военной форме. Высокий, впрочем, не очень. Он стоял слишком далеко от них, и разглядеть его лицо было едва ли возможно, однако Маус сумел рассмотреть небольшое черное пятно на сером сукне рукава. Офицер СД всматривался в каждое лицо в череде выстроенных вдоль поезда людей.

Впрочем, самое страшное для них сейчас — толстый сыщик. Черт, подумал Маус, только его здесь не хватало. Кстати, было видно, что толстяк что-то держит в руке — по всей видимости, фотокарточку. Он то и дело сверялся с ней, когда подходил к каждому новому человеку.

Маус сунул правую руку за борт плаща и нащупал «вельрод». В патроннике был всего один патрон, и прежде чем жандармы и немцы сообразят, что значило это едва слышное «паф!» или заметят, как кто-то из них повалился на землю, он успеет сделать от силы лишь еще пару выстрелов. После чего их с Рекой изрешетят немецкие пули.

Пузатый детектив посмотрел на фото, затем на шеренгу людей на платформе, и Маус понял, что взгляд его устремлен мимо старика на Реку. Выражение его лица не изменилось, но Маус тотчас догадался, что он ее узнал. Впрочем, Река тоже. Ее пальцы еще сильнее впились ему в руку.