Читать книгу "Атлантический вал Гитлера - Александр Широкорад"

Тогда на батарею направился отряд подводных диверсантов под командованием старшего лейтенанта Принцхорна. Для атаки Принцхорн решил использовать два взрывающихся катера «Линзе». Он приспособил к выхлопным трубам автомобильные глушители, что позволило катерам в условиях бесшумной работы моторов идти со скоростью 8 миль в час.

Таким образом, в 2 ч 30 мин немецкие диверсанты добрались до батареи.

«Расположение батареи можно представить себе следующим образом. Сразу же за минированным песчаным пляжем начинался высокий береговой откос, на котором располагались казематы. Над огневой позицией возвышались три тяжелых бетонных колпака, под каждым из которых находилось 150‑мм орудие. К самим орудиям можно было попасть через казематы, вход в которые вел со стороны суши и охранялся часовым. Однако была и другая возможность пробраться к орудиям. Амбразуры для стволов орудий под бетонными колпаками были достаточно широки для того, чтобы сквозь них мог пролезть человек, если бы ему удалось предварительно взобраться на „крышу“ каземата. Здесь снова выручил проводник-артиллерист. Оказывается, существовал, как он в шутку выразился, „приватный“ ход, который вел снаружи прямо к орудиям через известную лишь посвященным лицам дыру в высокой изгороди. Батарея с двух сторон была окружена редким лесом, смешанным с кустарником. Параллельно упомянутой изгороди проходила лесная дорога, соединявшая береговой откос с проложенным позади батареи шоссе, вдоль которого стояли бараки для солдат. Группа Принцхорна решила пробираться с этой стороны…

„Каждый из моих людей точно знал, что он должен был делать, — пишет Принцхорн. — Трое должны были заложить свои подрывные заряды в стволы орудий, трое других — пробраться в казематы, к расположенным в глубине их зарядным погребам. Я предварительно приказал сверить часы. Мы условились, что запальные шнуры будут подожжены ровно через три минуты после начала движения от изгороди к казематам. Те трое, которые должны были взорвать орудия, могли бы запалить свои шнуры и раньше, но они были вынуждены ожидать, чтобы не подвергнуть опасности своих товарищей, которым предстояло проделать более длинный путь и при возвращении снова пройти мимо орудий. Для этих последних три минуты были, без сомнения, очень коротким сроком. Когда все были готовы и выжидающе взглянули на свои часы, я скомандовал: „Ноль!“ Солдаты, пригнувшись, бросились вперед.

Дальше все произошло очень быстро и точно по плану. Наши действия не встретили никаких помех. Английский часовой, стоявший у входа в казематы, знал обо всем происходившем не больше, чем его товарищи, мирно спавшие в бараках. Один за другим мои люди возвращались и докладывали о том, что запальные шнуры подожжены. Это были подводные шнуры, на которые не влияла никакая непогода. Значит, орудия должны были взорваться через 4,5 минуты, снаряды — через 5 минут.

Как только все мои люди вернулись назад, мы снова пролезли через дыру в изгороди и сосредоточились на лесной дороге. Когда мы тронулись в обратный путь, до взрывов оставалось еще 3 минуты. На этот раз нам не нужно было идти мимо часового. Добежав до берегового обрыва, мы спустились вниз и гуськом, чтобы не нарваться на мины, пошли по песку.

Взрывы последовали точно, секунда в секунду. Нам показалось, что земля раскололась на части. Мы, разумеется, еще не успели выйти за пределы радиуса действия взрывов. Укрывшись за складками местности, мы переждали, пока вниз пролетят комья земли и камни. Никто из моих людей не пострадал. Нападение на батарею прошло успешно. Не встретив сопротивления, мы добрались до катеров и благополучно вернулись в Гавр“»[56].

3 сентября канадские дивизии начали наступление на Гавр. С моря их поддерживали огнем 381‑мм орудий линкор «Уорспайт» и монитор «Эребус». Между 5 и 7 сентября эти корабли поочередно или совместно вели обстрел противника, причем «Эребус» получил два попадания снарядами немецких батарей.

Одновременно на город и порт с 5 по 7 сентября было произведено семь дневных налетов стратегических бомбардировщиков. В налетах участвовали 1863 самолета, большую часть которых составляли бомбардировщики «Ланкастер» и «Галифакс», сбросившие в общей сложности свыше 9500 тонн бомб. Через 24 часа после разрыва последней бомбы полковник Вильдермут сдал гарнизон 1‑й канадской армии. Вильдермут заявил, что гарнизон Гавра не может больше сопротивляться из-за отсутствия противотанковой артиллерии.

Тут следует заметить, что при захвате портов Канала и особенно береговых батарей достаточно эффективно использовались штурмовые танки «AVRE», созданные на базе тяжелого танка «Черчилль». Танк оснащен мортирой калибра 304,8 мм и двумя пулеметами калибра 7,92 и 7,69 мм. Мортира вела огонь бомбами, при нескольких попадания которых могли быть разрушены бетонные стены толщиной до 3 м. Вес одного заряда взрывчатого вещества составлял 10–15 кг. Дальность стрельбы 90 м.

Гавр и его порт были почти полностью разрушены. Фарватеры сильно заминированы, и проход вверх по Сене до Руана блокирован. Союзники сразу же начали работы по очистке порта и разминированию.

Первое судно типа «Либерти» вошло в гавань Гавра уже 19 сентября. Однако вышедший из Гавра американский минный заградитель «Миантономо» в миле от маяка на северной дамбе наткнулся на мину, переломился пополам и затонул в течение 18 минут. При этом погибли 4 офицера и 54 матроса.

7 сентября союзные войска начали бои за Булонь. Город и порт защищали около 10 тысяч немцев, часть из которых была из состава 64‑й пехотной дивизии, а остальные — из различных тыловых частей. Пользуясь слабостью, если не сказать отсутствием у противника сил ПВО, самолеты британского Бомбардировочного командования сбросили только за один налет, проведенный 17 сентября, 3391 тонну бомб. Кроме того, на Булонь в период с 8 по 23 сентября было совершено несколько интенсивных налетов средних бомбардировщиков и истребителей-бомбардировщиков Вторых тактических ВВС. Через три дня после последнего налета гарнизон Булони, насчитывавший свыше 9500 человек, капитулировал вместе со своим командиром генерал-лейтенантом Геймом.

Следующим объектом был город и порт Кале, на который 20, 25 и 27 сентября было произведено три массированных налета. Командир гарнизона Кале подполковник Шредер продержался только пять дней, а затем капитулировал вместе с гарнизоном, насчитывавшим 9000 человек. 26 и 28 сентября подверглись интенсивной бомбардировке батареи 210‑ и 380‑мм орудий береговой артиллерии, расположенные на мысе Гри-Не, которые в течение долгого времени обстреливали Дувр и Фолкстон. За время налетов на Кале и Гри-Не Бомбардировочное командование произвело 6000 самолетовылетов, потеряв при этом только 14 самолетов.

Несколько слов стоит сказать о гарнизонах Атлантического побережья Франции.

Город и порт Лориан обороняли около 15 тысяч немцев, часть из которых принадлежала 265‑й пехотной дивизии. Командовал гарнизоном генерал Юпк. Гарнизон держался до последнего и капитулировал 8 мая 1945 г. по приказу нового рейхсканцлера гросс-адмирала Карла Деница.