Читать книгу "Кони, кони… - Кормак Маккарти"

Катафалк давным-давно уехал. Остался лишь небольшой грузовичок. Джон Грейди сидел у обочины и смотрел на него. Потом с кладбища вышли двое с лопатами на плечах. Они положили лопаты в кузов, сами сели в кабину, машина круто развернулась и тоже уехала. Джон Грейди встал, перешел через дорогу и оказался на кладбище. Он шел мимо старинных склепов, мимо небольших надгробий. На глаза ему попадались бумажные цветы, пустая вазочка матового стекла, Дева Мария из целлулоида. Он шел и читал знакомые имена на могильных плитах. Вильяреаль, Coca, Peйec. Хесусита Холгуин. Насио. Фалесио. Фарфоровый журавлик. Кедры, в кронах которых шумел ветер… А там, вдалеке, пастбища и холмы… Армендарес. Орнелос. Тиодоса Тарин, Саломер Хакес. Эпитасио Вильяреаль Куэльяр.

Джон Грейди остановился у свежей могилы, где еще не было ни плиты, ни знака. Он стоял с непокрытой головой, держал шляпу в руке и вспоминал женщину, которая пятьдесят с лишним лет трудилась на его семью. Она нянчила его мать, она заботилась о неистовых братьях Грейди, приходившихся его матери дядьями, которые давным-давно покинули этот мир. Джон Грейди называл ее бабушкой, абуэлой. Он попрощался с ней по-испански, потом повернулся, подставив мокрое лицо ветру, и на мгновение застыл, вытянув руки вперед. Было трудно сказать, пытался ли он сохранить равновесие, или пожелал благословить эту землю, или хотел как-то удержать этот мир, который стремительно уносился неизвестно куда, не обращая никакого внимания на богатых и бедных, старых и молодых, мужчин и женщин. Мир, которому не было дела ни до живых, ни до мертвых.

На четвертый день пути Джон Грейди переправился на коне через Пекос возле Иреана, штат Техас. На горизонте четко вырисовывались силуэты качалок нефтяной компании Йейтса. Механические птицы равномерно поднимали и опускали свои клювы. Казалось, кто-то вырезал их из железа, воссоздавая по преданиям облик первобытных птиц, которые водились в этих краях в те далекие времена, когда на западных равнинах разбивали свои вигвамы индейцы. В тот же день Джон Грейди увидел небольшое скопление индейских хижин. Они виднелись примерно и четверти мили к северу – жалкие лачуги из жердей, ветвей и шкур на бесплодной, дрожавшей от ударов металлических клювов земле. Индейцы стояли и смотрели на конника молча. Никто и не подумал поприветствовать его словом или жестом. Его появление не вызвало у индейцев никакого любопытства, словно они и так прекрасно знали о нем все, что им было нужно. Они смотрели на него только потому, что он появился в этих местах и вот-вот снова исчезнет.

Джон Грейди ехал по красной пустыне, поднимая красную пыль, которая оседала на ногах коней – того, на котором он ехал, и того, которого он вел за собой. Дул западный ветер, и небо перед ним тоже покраснело. В этих местах было плохо с водой и растительностью, и стада тут почти не попадались, но под вечер Джон Грейди увидел быка, который катался в красной пыли на фоне багрового заката, – точь-в-точь жертва ритуального заклания, находящаяся в последних конвульсиях. Джон Грейди посмотрел на него, на красную пыль, которая опускалась на землю, словно ниспосланная самим солнцем, тронул каблуками бока коня и поехал дальше. Закатное солнце покрывало его лицо тончайшим слоем меди, красный ветер с запада гулял по пустыне, чирикали птички на сухих ветках кустарника, а человек на коне и еще один конь, шедший следом, продолжали свой путь, и их длинные тени сливались в тень-тандем загадочного существа. Они двигались навстречу темноте, навстречу грядущему.