Читать книгу "He как у людей - Ребекка Хардиман"

с платиновой короткой стрижкой пикси. Эйдин безумно нравится такой стиль — оригинальный, но не кричащий о своей оригинальности. Все утро Уиллоу снует по вытертому подошвами проходу между кабинками, в одной руке кофейник с кофе без кофеина, в другой — с нормальным, все посетители ей знакомы, и всех она зовет по именам, а то и по прозвищам. Она приносит Эйдин счет вместе с супом, улыбается и говорит:

— Хорошего дня.

Эйдин всегда терпеть не могла это ходячее выражение, принятое в голливудской поп-культуре: оно казалось ей типично американским лицемерием. Но совсем другое дело — когда тебе желают этого от души. Сама себе удивляясь, Эйдин отвечает:

— И вам.

* * *

Когда Эйдин поворачивает ключ в двери, Гас Спаркс — все в тех же сандалиях и в свежей отглаженной рубашке — восседает в единственном кресле в номере мотеля, одним своим присутствием придавая этому номеру какое-то неизъяснимое достоинство. Эйдин здоровается с ним и кивает бабушке, сидящей на постели, а затем дерзко приподнимает бровь, словно хочет спросить: «А это еще что за новости?»

— А вот и ты, — говорит бабушка, громко сморкаясь. Эйдин мысленно отмечает: надо бы посоветовать ей в будущем не трубить так в присутствии Гаса. — Я уж думала, ты заблудилась.

— Вот еще, — отвечает Эйдин и начинает накрывать на тумбочке стол для скромного обеда: бумажная салфетка, пластиковая ложка, дымящийся бульон.

— Ты заботливая внучка, — говорит Гас.

— Она у нас вообще миляга.

Эйдин, стараясь не показать, что ей приятно, спрашивает:

— Тебе уже лучше?

— Пока еще не на сто процентов, птенчик, но жить буду. Мне ведь все-таки не восемьдесят девять лет.

— Нет. Всего лишь восемьдесят три.

Бабушка похлопывает ладонью по кровати — Присядь ко мне. У Раса есть для нас новости, но я не дала ему произнести ни слова, пока ты не пришла Правда же, Гас?

Она подкладывает две плоские подушки себе под спину, устраивается на них у изголовья кровати и осторожно пробует ложку бульона.

— Я, правда, еще не до конца уверен, — говорит Гас, — но, кажется, у нас есть кое-что.

— Вы наш герой, — говорит бабушка.

— О нет, я не хочу присваивать себе чужие лавры. Это все Боб.

— Боб всего лишь винтик! А если бы мы не встретили вас, то вернулись бы домой ни с чем.

Гас протягивает Милли папку, и пальцы у него дрожат — Эйдин не замечала этого за ним в тот день, когда они его встретили. Она смотрит на вторую руку и видит, что и та дрожит тоже. Что это — какая-то ужасная стариковская болезнь, вроде эпилепсии или диабета? Или это бабушка на него так действует?

— Вначале мы просмотрели договоры всех женщин-арендаторов за последние два года. Боб выписал номера их машин и проверил на компьютере, а потом мы оставили только женщин в возрасте от двадцати пяти до сорока пяти лет. — Гас выдерживает паузу, улыбаясь бабушке. — Хотите хорошую новость?

Бабушка отодвигает суп.

— А что, еще и плохая есть?

— Нет. Сам не понимаю, почему я так сказал.

— Может, просто волнуетесь, как и мы? — говорит бабушка.

— Всяко лучше, чем прочищать унитазы у недовольных жильцов, — усмехается он. — Итак, хорошая новость: под эти параметры подошли всего три женщины. — Гас встает, — Хотите взглянуть, нет ли среди них той, кого вы ищете?

Эйдин перестает дышать. Бабушка тянется к папке, и из рукава у нее вылетают две скомканные салфетки.

— Мне нужны очки.

— Можно посмотреть? — спрашивает Эйдин.

— Как чудесно быть такой молодой! — говорит бабушка.

Эйдин выхватывает папку из бабушкиных рук и замирает: с первой же фотографии на нее смотрит сердитая, хмурая женщина средних лет. Эйдин видела Сильвию всего несколько раз, и всегда она была дружелюбной, жизнерадостной и симпатичной. Однако сомнений быть не может: перед ней Сильвия Феннинг.

— Боже мой!

— Она? — спрашивает Гас.

— Согласно этому документу, ее имя — и фамилия по мужу — Сильвия Уэст, — говорит Гас. — А Феннинг — девичья фамилия.

— Ага, — говорит бабушка. — Эйдин, да найдешь ты эти очки или нет? Мне надо посмотреть.

— Может, мои подойдут? — спрашивает Гас. — Вот, попробуйте.

В его маленьких очках в проволочной оправе лицо у бабушки делается вдумчивым и серьезным, да она еще и нарочно напускает на себя глубокомысленный вид и только затем прищуривается на портрет Сильвии Феннинг. Долго вглядывается в него.

— Вот это да, — говорит она наконец, не замечая, что у нее течет из носа.

— Это она, — говорит Эйдин.

— Точно она, — соглашается бабушка.

— Вот коза! — говорит Эйдин.

— Если вы уверены, — говорит Гас, — Боб может навести о ней справки: выяснить, платит ли она налоги, нет ли на ней просроченных кредитов или штрафов за неправильную парковку. Если повезет, можно будет выяснить ее нынешний адрес.

— Забавно, но очки подошли. Значит, мы с вами видим одинаково, а, Гас?

56

Кевин расхаживает взад-вперед по кухне, щуря глаза и выстраивая в уме сложные схемы — время прибытия, города, цены. Менеджер по продажам авиабилетов поясняет: первый рейс во Флориду, на какой есть место, — послезавтра в обед. Дело предстоит нелегкое, но Кевин радуется тому, как сплотилась его семья. Грейс отправляется в ближайший банкомат, чтобы снять евро: доллары есть только в некоторых банках в центре города, сейчас на это нет времени. Придется отдавать грабительский процент в обменнике. Джерард по собственной инициативе предложил ненадолго приехать домой и присмотреть за младшими. Это было волшебно. Нуала вот-вот вернется с занятий в дискуссионном клубе, а Киран назначен ответственным за паспорт. Милый Киран — он еще в том возрасте, когда поручения доставляют радость.

Тут возникает некоторое затруднение. Рейс прибывает в Майами, в нескольких часах езды от Клируотера. Придется долго ехать ночью по жутковатым магистралям и дорогам юга Америки. В других обстоятельствах он не отказался бы прокатиться в Майами всей семьей. Латиноамериканская музыка, веселая толпа, мохито у бассейна, пока дети плещутся под ярким солнцем, групповые уроки тенниса с профессионалом, завтрак «шведский стол» и лодка напрокат. Но сейчас, конечно, не до того. Агент объясняет, что если у Кевина есть возможность подождать еще один день — то есть получается уже два, — то можно лететь через Атланту, а там пересесть на рейс в Тампу — это уже совсем рядом с Клируотером. Кевин, продолжая висеть на телефоне, гуглит и выясняет, что Клируотер широко известен как логово сайентологов. В самом центре города располагается их роскошная резиденция — «суперздание» длиной в целый квартал. Может быть, маму соблазнили предложением пройти «личностные тесты» и