Читать книгу "Герцогиня поневоле, или Проклятие Зверя - Евгения Александрова"

– Ну да, – легко согласился Рейнард. – Что хочешь взамен? Деньги тебя вряд ли интересуют. Я могу пообещать тебе свое покровительство и защиту. Никто не тронет, и мы обеспечим тебя всем, что будет нужно. Редкие травы, камни, что потребуется.

Я смотрела на усталое лицо колдуна, который вдруг показался не страшным и опасным человеком, имеющим связь с колдовскими силами… а одиноким отшельником, который после себя не оставит ничего. Он ведь сказал, что его род ведающих будет прерван.

– От этого не откажусь, – вдруг согласился колдун. – Покойный герцог пытался меня достать, был ослеплен жаждой уничтожить всех особенных, пришлось уйти в горы. Не всегда это удобно. – Он усмехнулся. – Но вряд ли я смогу вам помочь убить демона. У меня есть много важных дел, которые нужно завершить до исхода воплощения, закончить свои записи. Вам не понять.

Колдун мрачно отвернулся. Кажется, он знает о своей скорой смерти? Значит, у нас не так много времени, чтобы найти ответы. Я смотрела на колдуна и пыталась понять, что чувствует человек, который твердо знает, когда умрет.

– Мы поможем, – сказала вдруг я. – Дадим вам помощника, который записывает книги с молитвами. Он грамотный и сможет стать учеником. И ваши знания, и знания ваших предков не будут утеряны. Мы дадим вам безопасность и время. Нам очень нужна ваша помощь!

Он посмотрел на меня удивленно и медленно кивнул.

– Одолеть демона – не в моих силах, герцогиня.

– Разве вы не можете обращаться к духам? – спросила вдруг Зарина, до того с видом воительницы замершая в дальнем углу со скрещенными руками. – Я слышала про ваши обряды. Духи могут подсказать, где искать его истинное имя?

Колдун скривился, но под жестким взглядом Рейнарда буркнул:

– Разговор с духами – опасный обряд. Не для меня, а для вас. Духи могут просто не ответить на ваш зов, не признать чужаков, не поверить в ваши намерения. А могут и покарать за дерзость.

– Покарать? – уточнила я. – Как именно? Утащат в бездну?

– Разное бывало, – уклонился от ответа колдун. – Впрочем, вам, похоже, уже поздно бояться. Не духи, так Зверь вас заберет.

Он хрипло хохотнул, и Зарина даже поежилась от его равнодушных слов.

– Я хочу попробовать, – сказала я и покосилась на мужа, который выглядел завороженно-отрешенным. Будто уже представлял, как разорвет сделку со Зверем.

Рейнард взял меня за руку и кивнул.

– Мне нужно время на подготовку. До заката солнца. А вам пока стоит очистить разум и подумать, – он резко поднялся и, пригнувшись, вышел из комнаты.

Колдуну удалось выстроить удивительное жилище – хижина располагалась в горах, прямо на отвесной скале. Здесь было две небольших комнат и длинная, вытянутая вдоль скалы веранда с массивной крышей.

Я выглянула в узкое окошко. Дом был надежно укрыт со всех сторон густым лесом. Не знать, где искать – и не обнаружить. Похоже, в деньгах колдун и правда не нуждался. Или местные, благодарные за помощь и исцеление, выстроили своими силами.

Зарина взяла на себя посуду и начала прибираться. Периодически бросала на меня взгляды, будто всё это казалось ей страшным и мистически-жутким. Но, заметив мой твердый настрой, только кивнула.

Я молча коснулась плечом спины Рейнарда, который о чем-то думал.

“Очистить разум”! Что имел ввиду колдун под этим? Я когда-то, конечно, занималась медитациями на сеансах йоги, но может, он имел ввиду что-то серьезнее?

– Мы оставим вас наедине, ваша светлость, – поднялся Эльд, позвал Зарину, и они вышли на улицу.

Где-то на веранде раздалась тихая музыка, похожая на звуки флейты и перестук металлических пластинок на ветру. Колдун начал шаманить? Я осторожно вдохнула, убедилась, что рана больше не болит, и коснулась кончиками пальцев рубца под тонкой рубашкой. Похоже, и ее мне одолжили деревенские или раздобыла Зарина.

– Ну как, – хрипловато начала я, – ты уже “очистил разум”? Не боишься духов?

– Я видел демона, слышу его голос. Видел людские грехи во всем их ужасе. Мне кажется, духи просто не могут быть страшнее. Если я настолько грешен, что Зверь в силах утащить меня в бездну, духи это увидят, но вряд ли мне станет хуже.

– Мне кажется, все мы грешны, – коротко усмехнулась я. – Не бывает иначе. Ошибаемся, ненавидим, поддаемся слабостям. Но однажды я читала, что мы для этого и приходим в мир: учиться на своих ошибках.

– Узнаю тебя, моя мудрая греховная жена, – растянул губы в улыбке Рей. – Мне не хватало тебя эти дни, когда ты была без сознания.

Я мотнула головой, не привыкшая, что он открыто говорит вот так.

– Незадачливое у нас вышло свадебное путешествие, да?

Он тоже скрестил ноги, сидя рядом. Подался вперед, коснулся моего затылка и поцеловал медленно, на выдохе. Я не закрывала глаз, видела его близкое лицо, темные волосы, щетину на резких скулах. Прижалась ладонями к его крепкой шее, почувствовала цепочку с медальоном.

Как я могла полюбить разбойника и бандита? Этого резкого, страстного, благородного, идущего до конца. Как он мог поверить гостье из чужого мира?

Однако притянуло нас крепко. Каждое движение его губ, осторожное, изучающее отзывалось внутри нарастающей дрожью. Рей будто возвращал меня к жизни, вдыхал свою жажду бороться. Делился силой. И от ощущения его силы отчетливей и громче стучала кровь. Я потянулась к нему ближе, но он остановил перед собой, близко-близко, почти касаясь губ.

– Я готова пойти с тобой до конца, – едва слышно выдохнула я.

Рейнард посмотрел на меня пронизывающе, и от его взгляда даже под лопатками защекотало, а в груди сжималось и распирало одновременно, словно наша незримая связь проходила прямо через сердце.

Я смотрела в его яркие глаза. Что за магия привела меня сюда. Что за сила объединила души из разных миров и времен? Но никогда в жизни у меня не было более настоящего момента, чем сейчас.

На веранде тихо звучала музыка колдуна, доносился скрип досок. Я сидела, поджав ноги, на ковре на широком дощатом возвышении. Мягко струился свет свечей, по коже гулял озноб – там, где плед сполз с плеча. Запахло чем-то терпким.

Мы безмолвно сидели друг напротив друга, соприкасались ладонями, лежащими на коленях. Ничего не говорили, но это мгновение растягивалось в мягкую бесконечность и одновременно было коротким, как выдох.

Рейнард видел меня насквозь, всю душу, как раскрытую книгу. Коротко улыбался, видя смешную меня, хмурился, замечая давние боли, качнул головой, а я только шире распахнула глаза.

И меня тоже затянуло в водоворот бесконечности жизни, в цепь рождений и смертей, из которых мы состояли. Вздох, крик, смех, плач, счастье, боль. Выдох. От концентрации и полноты этих ощущений хотелось плакать, и эти слезы были очищением. Они омывали всю душу, снимали лишнее, наносное, оставляя только нашу суть.