Читать книгу "Опасная тайна Зала фресок - Питер Мэй"

Он повернул на запад, то и дело сверяясь с компасом: по словам Самю, тоннель должен постепенно поворачивать к юго-западу. Но если верить компасу, Маклеод шел сейчас на северо-запад. Невозможно было сказать, изгибается тоннель или нет: фонарик на каске освещал дорогу всего на несколько метров, к тому же приходилось смотреть под ноги, чтобы не споткнуться о случайный камень или не угодить в яму.

Через несколько минут, к огромному облегчению Маклеода, тоннель вроде бы повернул к югу в точном соответствии со схемой. Остановившись у зиявшего отверстия боковой штольни, еще сильнее забиравшей на юг, Энцо сверился с картой. Этот путь ведет в параллельную сеть тоннелей. Он не хотел идти тем маршрутом. Согласно плану, поворотов налево больше не будет и, если держаться левой стены, можно, как по ниточке, выйти к «окольному пути» под улицей Огюста Компта.

Маклеод прошел, наверное, двадцать или тридцать метров, когда услышал первый вопль, от которого кровь застыла в жилах, словно кричал дикий зверь. Энцо остановился. Издалека донесся слабый пульсирующий ритм еле слышной музыки, снова вопль, разноголосый смех, уханье и гиканье. Музыка стала громче, обретая в темноте форму. Уже можно было различить монотонный ритм рэпа, барабанные удары и низкую вибрацию бас-гитары. Снова послышались вопли. Звуки приближались — из бункера кто-то шел ему навстречу.

Энцо застыл на месте, не зная, что предпринять. В узком тоннеле деваться было некуда. Может, это просто веселится молодежь? Может, они скажут: «Привет, мужик!» — пожмут ему руку и пойдут своей дорогой? Он уже видел свет фонарей за изгибом тоннеля. Но если он видит их, значит, они тоже видят луч его фонарика!

Неожиданно музыка оборвалась и огни погасли. Настала абсолютная, вселяющая ужас тишина. Это было гораздо хуже, чем музыка и крики. Он услышал тихий-тихий шелест, затем темные тени двинулись по стенам, сторонясь луча его фонарика. Он видел свет, отражавшийся в их глазах, когда они подбирались к нему дюйм за дюймом. Пять или шесть пар глаз. Юнцы остановились и после нескольких напряженных секунд оценивающей паузы одновременно включили свои фонари, ослепив Маклеода. Секундное молчаливое противостояние оборвалось пронзительным воплем, несколько минут назад возвестившим об их приближении. Сейчас он прозвучал сигналом к атаке, вызвав хор разноголосых криков и визга; лучи фонариков летали по Маклеоду, как стая обезумевших светляков. Ожидание приветствий и дружеских рукопожатий могло вызвать лишь запоздалое раздражение своей наивностью. Маклеод повернулся и бросился бежать, но преследователи были моложе и быстрее. Рано или поздно они неминуемо настигнут свою добычу.

Добежав до каменной осыпи, преграждавшей вход в северный тоннель, которую он миновал минуту назад, Маклеод с разбегу протиснулся за нее, нащупал кнопку фонаря на каске и выключил его. На него обрушилась кромешная темнота. Через несколько томительных секунд на своде и стенах замелькали световые блики: преследователи шли за ним по пятам, азартно вопя в пылу погони. Энцо ощупью двинулся в тоннель, спотыкаясь и оступаясь, и почти упал в новый поворот слева от себя. Водя руками, он кое-как пробрался мимо поддерживающей свод колонны и почувствовал, что в этом месте стена обвалилась, образовав неглубокую нишу. Поздравив себя с везением, Энцо нашарил острый камень, удобно улегшийся в руку, и прижался к скале, сдерживая дыхание.

Свет стал ярче. Энцо уже различал окружающее. Этот тоннель казался уже остальных, стены и свод были в очень плохом состоянии. Голоса преследователей стихли, но Энцо слышал возбужденное дыхание и перешептывания. Свет фонарей переместился дальше по тоннелю — Маклеода не нашли. Лучи пересекались, обыскивая каждый закоулок и осыпь. После краткой, но крайне оживленной дискуссии свет фонарей начал удаляться по главному проходу и постепенно исчез полностью. В катакомбах вновь воцарилась тишина.

Минуты две Энцо стоял неподвижно, пока не уверился, что развеселая компания далеко, затем осторожно выбрался в тоннель. Нащупав кнопку, он включил фонарь и отшатнулся при виде молодого человека с бритой головой. Его левую бровь пересекал глубокий шрам, лицо покрывали черные полосы наподобие боевой раскраски. Парень, готовясь заорать, занес бейсбольную биту для удара. Энцо с размаху саданул его в лицо камнем, который все еще держал в руке. Он услышал — и почувствовал — хруст ломающейся кости и при свете фонаря увидел струйку крови. Нападавший упал на колени и стукнулся головой о землю. Энцо не знал, какие увечья нанес бритоголовому, и не испытывал ни малейшего желания выяснять это. Подхватив бейсбольную биту, упавшую между рассыпанных камней, он, спотыкаясь, выбрался обратно в главный тоннель и повернул направо и еще раз направо, отчаянно надеясь, что правильно идет по собственным следам. Нагоняя время, Маклеод почти бежал, согнувшись, задевая плечами стены.

Его снова охватила паника. Что, если он ошибся поворотом и бежит сейчас на север или на восток? Так можно оказаться где угодно. Он уверен, что уже проходил мимо вот этой обвалившейся стены. А вот здесь тоннель сужается и делает неровный поворот. Все казалось Маклеоду чудовищно знакомым. Перейдя с бега на шаг, он остановился, придерживаясь за стену, чтобы отдышаться, и роясь в карманах в поисках карт. Сердце оборвалось: карт оказалось только две! Остались планы бункера и штольни картезианцев, а «люксембургская» карта пропала! Он держал ее в руке, когда столкнулся с рэперами. Что же он с ней сделал? Наверное, в панике обронил где-нибудь.

— Мать твою! — крикнул он во все горло, но вопль отчаяния поглотила масса находившегося сверху города. Маклеод спрятал лицо в ладони и крепко зажмурился, удерживая слезы.

Стоять и жалеть себя было непозволительной роскошью, и Энцо постарался сосредоточиться. Все еще хрипло дыша после бега, он сверился с компасом, который по-прежнему указывал на юго-запад. Значит, идет он правильно. Закрыв глаза, Маклеод попытался вспомнить карту. В нижней части схемы тоннель делает петлю и изгибается к «окольному пути», а дальше уже начинаются картезианцы. Паника все равно не поможет. Энцо с силой выдохнул и вновь вдохнул полной грудью. Все, что нужно делать, — идти, придерживаясь левой стены. Он двинулся вперед, на этот раз медленнее.

Время, пространство и направление в катакомбах словно исчезают. По крайней мере Энцо перестал их ощущать. Он мог только методично шагать. Идти и идти. Двигаться вперед, несмотря на отчаяние, дававшее все новые ростки, питаясь его худшими опасениями. Тоннель начал ощутимо забирать вправо — должно быть, он шел по нижнему участку «петли». На карте картезианцев в этом месте вправо отходила штольня, но ее не было. Энцо упрямо шел вперед. Штольня все не появлялась. Он уже с трудом сдерживал панику, когда чертов боковой тоннель наконец появился. Все, как описывал Самю: кривая колонна, просевший свод и штольня, пробитая строго на север.

Она сразу же расширилась в грубо вытесанную комнату, где пол и свод переходили один в другой и несколько бесформенных колонн поддерживали потолок. Отсюда на север тянулся другой тоннель, но проход был заложен кирпичом. На высоте примерно одного фута кто-то кувалдой пробил дыру — маленький лаз с неровными краями. Энцо с сомнением поглядел на него, не зная, протиснется ли со своим крупным сложением через отверстие чуть больше собачьей дверцы. Стянув плащ, он встал на четвереньки, просунул в дыру одну руку, затем голову, потом сумел пролезть по плечи. С трудом продравшись на другую сторону, Энцо подумал, что Мадлен не могла заставить Кирсти проделать такой путь по катакомбам против ее воли. Либо ее заманили хитростью, либо Мадлен знала другие ходы.