Читать книгу "Империя травы. Том 1 - Тэд Уильямс"

«Не дай бог какой-нибудь бедняк застрелит оленя в личном лесу лорда Эворика, чтобы накормить семью, хотя сам барон никогда там не бывает. Мири бы наверняка сказала, что я всегда защищаю интересы простых людей, какое бы преступление они ни совершили, забывая о правах аристократов».

Но больше всего Саймона беспокоил герцог Осрик. После того как он несколько дней подряд бродил по коридорам замка, обещая всем страшные кары, точно эйдонитский пророк, оказавшийся среди дикарей, чтобы объявить о гневе Господнем, герцог, наконец, принял ванну и побрился. Кроме того, он выглядел практически трезвым, но Саймону казалось, что взгляд герцога остается отстраненным, и в то же время в нем клокочет ярость, куда более страшная, чем обычные скорбь и гнев. Однако Пасеваллес сказал, что герцог пришел в себя, и даже Тиамак всячески настаивал на том, что Осрик должен участвовать в заседании Малого совета.

Саймона не беспокоили громкие пожелания Осрика наказать луговых варваров за то, что они осмелились тронуть его внука Моргана, – он бы и сам хотел совершить нечто дерзкое и неожиданное ради внука. Вообще, Саймон был не из тех, кто советует другим проявить терпение – обычно эту роль играла Мириамель, а Саймон к ней не привык. Однако он более всего боялся совершить поступок, который мог поставить под угрозу жизнь Моргана.

«И я боюсь за Эолейра. – Проблемы становились все более сложными, и Саймон вознес безмолвную молитву: – Помоги мне, Господь. Помоги мне, Усирис Искупитель. Дай мудрости выбрать правильный путь. Дай силу соблюдать осторожность, если сейчас нужна именно она…»

– А кого еще, кроме герцога, можно послать – следует послать? – громко спросил барон Эворик, привлекая внимание Саймона к разговору. Барон был тучным бородатым человеком с родимым пятном цвета портвейна на носу и щеками, придававшими ему вид горького пьяницы. – Ведь в плен попал его внук. К тому же он лорд-констебль.

– Обязанности лорда-констебля состоят в том, чтобы защищать Хейхолт и престол, – заметила графиня Рона.

– Но наследника захватили варвары! – воскликнул Эворик. – Разве это не стоит рассматривать как нападение на престол?

При других обстоятельствах Саймон согласился бы с бароном – неслыханный случай, – но сейчас короля беспокоили не обязанности Осрика, а состояние его духа. Он склонился перед неизбежным.

– Герцог хочет высказать свое мнение, – сказал Саймон. – Поделитесь с нами своими мыслями, герцог Осрик.

Осрик провел рукой по бороде, все еще остававшейся влажной и курчавой после недавно принятой ванны.

– Прежде, чем я что-то скажу, ваше величество, я должен принести свои извинения вам и Верховному престолу.

Саймон приподнял бровь.

– И по какой же причине, милорд?

– Вы знаете причину, ваше величество. Я был не в себе. Мое горе после смерти дочери, потом Морган – а теперь еще и это! – Он сжал пальцы в кулак, потом медленно их разжал. – Я себя опозорил. Ко всему прочему, я слишком много пил, как сказала моя жена. – Он смущенно улыбнулся. – Очень много раз и очень громко. И я приношу свои извинения, прежде чем мы продолжим разговор.

Саймону не нравилось вести подобные разговоры в присутствии всего Малого совета.

– Естественно, вы получаете мое прощение, ваша светлость. Мы все скорбим и понимаем, что ваше горе, как и горе вашей жены, самое тяжелое.

Тиамак одобрительно кивнул королю. Пасеваллес продолжал внимательно наблюдать за Осриком.

– В таком случае, если я прощен, ваше величество, – продолжал герцог, – я хочу просить у вас разрешения взять большой отряд и отправиться к луговым тритингам, чтобы спасти нашего внука. Я обещаю, что не подведу вас. Не подведу Эркинланд.

Саймон откинулся на спинку кресла, не зная, что ответить. Сидевшие за круглым столом члены совета молча переглядывались.

– Не молчите, сэры и леди, – наконец заговорил Саймон. – Вы – мой Малый совет. Вы слышали слова лорда-констебля. Поделитесь своими мыслями.

В течение следующего часа большинство членов совета поддержали Осрика – что было не удивительно, – ведь Осрик сидел рядом с ними. Когда Саймон объявил небольшой перерыв, чтобы члены совета могли посетить уборную, а слуги принести новые фрукты и сласти, Тиамак прошептал Саймону на ухо:

– Вы не хуже меня видите, что Осрик, пусть он помылся и подровнял бороду, все еще находится в плохом состоянии, и едва ли скоро будет в порядке.

Саймон испытывал раздражение. Если кому-то и следовало просить прощения, то самому Тиамаку, у которого имелись собственные грехи.

– Морган не только мой внук, но и Осрика, – сказал Саймон. – Я бы сам отправился за ним, если бы мог.

– Вопрос не в его правах, а в готовности к подобной миссии, – ответил Тиамак.

– Пожалуйста, не читай мне лекции. Я стараюсь изо всех сил.

Когда все снова заняли свои места, Пасеваллес попросил у Саймона разрешения говорить.

– Перед тем как мы примем решение, кого отправить на переговоры с тритингами, – начал Пасеваллес, – не следует ли нам сначала решить, что будут делать солдаты, которые отправятся туда вместе с нашим посланником?

– Они будут защищать его светлость, герцога, – ответил Тиамак. – И дадут понять, что для нас это очень серьезный вопрос. Что еще может произойти с парламентером?

– Но зачем нам платить выкуп варварам и ворам? – возмутился барон Роусон. – Нам следует предать мечу как можно больше варваров. И тогда они сразу захотят переговоров. Если Осрик недостаточно хорошо себя чувствует, я сам с гордостью поведу отряд эркингардов, ваше величество. Можете не сомневаться, я достойно покараю мерзавцев.

Мгновение Саймону казалось, что он не сможет совладать с охватившим его гневом, наклонится через стол, схватит Роусона за горло и вытащит его из кресла.

– А что, если варвары захотят нам отомстить и убьют принца, милорд? – потребовал ответа Саймон. – Что, если они убьют моего внука, наследника Верховного престола? Кого тогда постигнет кара?

Роусон некоторое время шевелил губами, сообразив, что зашел слишком далеко.

– О, конечно, сначала мы должны обезопасить принца, ваше величество. Тут не может быть ни малейших сомнений. Я говорил о том, что будет потом.

Очевидно, граф так не думал, но Саймон понимал, что если он продолжит дискуссию, то начнет кричать и – не исключено – уже не сможет остановиться.

– В любом случае никто не станет нападать на луговых тритингов, пока принц не окажется в безопасности. И граф Эолейр. Если это кому-то непонятно, выскажитесь сейчас. – Он мрачным взглядом обвел всех, кто сидел за столом. – Хорошо. – Саймон посмотрел на Пасеваллеса. – Вы уже закончили, милорд?

– На самом деле, ваше величество, у меня есть предложение. Не имеет значения, кого послать – и я согласен с большинством, что лучше всего подойдет герцог Осрик. Но мы должны иметь в запасе две стратегии. Что, если варвары не захотят вести переговоры? Или если среди них не окажется тана, наделенного полномочиями над теми, кто захватил принца Моргана и графа Эолейра? Что, если вашего внука увезли в какое-то другое место?