Читать книгу "Дорога запустения - Йен Макдональд"

На передовом командном пункте «Зебра» Марья Кинсана смотрела на мумифицирующиеся тела в полевой бинокль. Ее шокировала не варварская казнь, а то, насколько знакомы ей многие сутулые фигуры, трудившиеся над насыпями и укреплениями. Да и сам городок Дорога Запустения – та его часть, что зажата между уродливым бетонным чирьем базилики и высоченными трубами завода, – не изменился: хаотический конгломерат ветряных насосов, мерцающих солнечных ромбов и красной черепицы. Интересно, как там Мортон? Она не увидела его среди работавших на утесах, но в черте города были и другие рабочие площадки. Марья Кинсана не думала о брате двадцать лет. Вспомнила она и о Микале Марголисе, бедном глупом мальчике, летевшем туда, куда нес его ветер. Что стало с Микалом Марголисом, когда она бросила его в лапшичной на узле Исивара?

Фантазии лучше отложить на потом. Оборона Армии Всея Земли выглядела мощной, но не настолько, думала Марья Кинсана, чтобы выдержать натиск ее тахионно-лучевых боемашин. Она потратила немало политического капитала на то, чтобы добыть у мудрецов Китай-Горы спецификации РОТЭХовских ходунов-разведчиков, и была уверена: эти инвестиции окупятся сполна. Ее наземные войска превосходили численностью Армию Всея Земли – три или четыре к одному, – а тахионное вооружение давало ей преимущество перед П-индукторами… Так хочется поиграть с образами победы и власти. Но голова должна быть ясной, а сердце – спокойным. Уходя с командного пункта «Зебра», она узнала о далеком жуке-дроне.

Тот же звук вторгся в маниакальное восприятие Арни Тенебрии, когда она сидела за столом и играла в веревочку. Захваченный жуком-дроном разум сразу позабыл о Дхавраме Мантонесе, который докладывал о продвижении в расшифровке иероглифов д-ра Алимантандо. Дрон, жужжание, жжжирная пчеллла в зимней шляпке… она вспомнила цветочные рассветы, плеск в ирригационных канавах, дни, полные солнца и жужжания пчел.

– Прости?

– У нас есть кое-что, на что вы точно захотите взглянуть.

– Покажи.

Дрон засел в ушах и сидел там всю дорогу к дому д-ра Алимантандо, наверх в погодную комнату, покрытую толстым слоем пыли и уставленную полупустыми чайными чашками – наследие Лимааля Мандельи; внимание Арни Тенебрии вылетело из четырех окон в воздушной погоне за дроном.

– Вот оно, мэм. – Дхаврам Мантонес указал на клочок тусклой красной неразборчивой записи точно по центру потолка. Арни Тенебрия встала на каменный стол и навела на запись ручную лупу.

– И что это такое?

– Мы считаем, что это формула Темпорального Перевертывания, которая сделает временаматыватель и все в сфере его влияния времебессвязным и хронокинетическим. Опробуем ее сегодня вечером.

– Я хочу присутствовать.

Откуда это жужжание? Арни Тенебрия испугалась: вдруг оно рождается в ее же голове?

Звук просочился даже на нижний подвальный этаж «Трактира», где в самом разгаре было собрание подпольного сопротивления. Пять душ сидели вокруг бурой деревянной коробки – радиопередатчика, встроенного в упаковочный ящик.

– Молитесь, чтобы нас не перехватили, – сказал Раджандра Дас, помнивший о распятых телевизионщиках.

– Ты их еще не нашел? – спросила Санта-Экатрина Манделья, убежденная противница авторитарности. Батисто Галлачелли еще раз покрутил ручку настройки.

– Парламентская армия, прием; Парламентская армия, прием; говорит Дорога Запустения, как слышите, говорит Дорога Запустения. – Он повторил заклинание несколько раз и был вознагражден треском ответа. Антиосвобожденцы сгрудились у передатчика теснее прежнего.

– Прием, это Свободная Дорога Запустения, мы предупреждаем вас, будьте предельно осторожны, у Армии Всея Земли есть оружие, перемещающее во времени; повторяю, против вас применят оружие, перемещающее во времени. Атакуйте как можно быстрее, чтобы спасти историю. Повторяю, атакуйте быстрее, спасите будущее; конец…

И вновь ответный треск. М-р Иерихон единственный из всех не вслушивался в статические слоги. Его внимание было обращено на точку где-то выше крыши.

– Ш-ш, – он махнул рукой, призывая к тишине. – Там наверху что-то есть.

– Конец связи, – прошептал Батисто Галлачелли и прервал передачу.

– Вы слышите? – М-р Иерихон медленно развернулся, будто хватая за хвост ускользающее воспоминание. – Я слышал этот звук, я уже слышал этот звук… – Никто не мог ничего расслышать через черепицу, кирпич и камень. – Моторы, авиамоторы… погодите-ка, двигатель «Майбах-Вуртель», толкающе-тянущая конфигурация! Она вернулась!

Наплевав на систему пропусков и незаконные собрания, контрреволюционеры высыпали из подвала на улицу.

– Вот! – М-р Иерихон ткнул пальцем в небо. – Вот она! – Три ярких точки мигнули на вираже и с умопомрачительным шумом обернулись тройкой акулоносых винтовых самолетов. Строем «наконечник стрелы» налетели они на Дорогу Запустения, и из ведущего самолета пошел снег листовок. Улицы моментально затопили бегущие герильеро. Они разлучили пятерых контрреволюционеров и поволокли их в убежище. М-р Иерихон краем глаза прочел листовку, что пролетела мимо него в облаке пыли и винтовых завихрений.

«В Город Прибыл Летающий Цирк Голодраниной, – было написано там. – «Вифлеем-Арес», Бойся!» Простодушие вызвало улыбку м-ра Иерихона. Женщине тридцать лет, а она, храни ее Господь, так и не вкусила мирской мудрости. Летающий цирк сделал над Дорогой Запустения петлю и спустился на уровень крыш. Город сотрясли шесть грохочущих взрывов. М-р Иерихон увидел мерцающие сине-белые лучи, которые самолеты испускали с кончиков крыльев, и присвистнул от неприкрытого восхищения.

«Тахионика! Но где они раздобыли тахионику?» Затем м-ра Иерихона втолкнули в «Трактир», и солдаты заняли позицию на крыше, чтобы ответить огнем.

Ведя строй над рельсами, чтобы нанести удар по Стальтауну, Персея Голодранина осознала, что переживает лучшие моменты своей жизни.

– Ангелам зеленому и синему, – пропела она, – начинаем вторую атаку.

Бежать некуда. Эда больше нет, нет больше Эда, но улети ты хоть за край вселенной, забыть его не сможешь. Даже со Станции Уолламурра бежать было некуда. И Персею Голодранину захватило сумасшествие: она нашла безработных сопляка и соплячку, пилотов распылителей, купила им пилотажные самолеты от «Ямагути и Джонса», оборудовала те по последнему слову армейской техники и совершила сумасшедший, лишь во имя любви осуществимый налет сперва на поезд «Вифлеем– Арес-Стали», дымивший по Высоким Равнинам, а потом и на само шлаково-черное сердце грезоперемалывающей Компании, на крепость Стальтаун. Она покачала крыльями, и летающий цирк позади сомкнул ряды.

Ей нравилось, что солдаты курами разбегаются от тынц-тынц-тынц тахионных бластеров. Ей нравились непорочность сине-белых лучей и яркие цветы взрывов, уничтожавших офисы, топливные баки, грузовики, бункеры, экскаваторы, солнечные батареи. Все это понравилось ей с момента, когда она нажала гашетку и распылила на зарево субквантов два тягача класса 88, пятьдесят вагонов и двух инженеров.