Читать книгу "Славянская книга проклятий - Александр Бушков"

Правда, спустя несколько лет Лем самокритично признал, что был не вполне прав. Что ж, истина, как ей и полагается, лежит всегда посередине. Есть у нее этакая милая привычка - всегда лежать посередине…

Скажем, распространение протестантского учения в Германии было следствием не «чаяний народных масс», а вполне меркантильных желаний тамошних баронов и герцогов, сделавших из проповедей Лютера простой и недвусмысленный вывод: появилась теоретическая база, которая позволяет как бы и на законном основании отобрать у католической церкви все движимое и недвижимое имущество. И отбирать бросились со всем усердием.

Правда, тут же обозначает свое присутствие насмешник-случай. Во многих странах господа дворяне облизывались на церковное имущество. Но не во всех хватило духу претворить мечты в жизнь. И остается открытым вопрос: случайностью или закономерностью было поражение католицизма в Англии? Будь король английский Генрих VIII не столь любвеобилен, не разобидься он на папу римского за отказ освятить очередной королевский брак… Простор для версий открывается необозримый.

И поневоле заставляющий вернуться к старому спору о роли личности в истории. Александр Дюма трактовал этот вопрос с исконно галльской легкостью: «Европа едва не погрузилась в огонь и кровь оттого, что герцог Икс принял маршала Игрека, сидя на сломанном стуле…»

Насчет стула - явный перебор. Стул здесь выполняет роль той самой коробки из романа Азимова «Конец вечности». Помните? Достаточно путешественнику во времени переставить коробку не на ту полку, чтобы никогда не появились в данной реальности сверхбыстрые космические корабли…

И, конечно, классическая бабочка Рэя Брэдбери, о которой помнит всякий любитель фантастики…

Пожалуй, это тоже - доведение до абсурда. Можно было убить Гитлера, можно было убить десяток Гитлеров, но вряд ли это остановило бы грохот подкованных сапог по германской брусчатке. Чересчур сильно была унижена Германия после Первой мировой войны, чересчур ограблена, слишком много горючего материала накопилось, чтобы надеяться на мирный исход. Хаос рождает чудовищ - и чудовище пришло…

И наоборот. Порой одна-единственная сильная личность способна справиться с хаосом (конечно, если дело не зашло слишком далеко). Классическим экспериментом на тему «роли личности в истории» можно считать шведские события второй половины XVIII века, точнее - переворот, совершенный молодым королем Густавом III Адольфом.

Сейчас об этом помнят плохо, но в те времена Швеция представляла собой практически полный аналог Польши. Точно так, как в Польше, разгул «вольностей дворянских» достиг немыслимых пределов. Страна стояла на пороге беззастенчивого раздела - в риксдаге, шведском парламенте, совершенно открыто действовали «прусская», «датская» и «русская» партии, за солидное денежное вознаграждение от соответствующих держав интриговавшие в их пользу. У короля была одна-единственная привилегия: второй, дополнительный голос в парламенте. И только. И все. Крах стоял на пороге.

В это время вспыхнули крестьянские восстания, и риксдаг (полностью выражавший интересы дворянства, и только дворянства) перед лицом несомненной угрозы сделал опрометчивый шаг: доверил молодому королю командование армией (каковой привилегии после смерти Карла XII[6]шведские монархи были лишены)…

Господа дворяне и подозревать не могли, что данные крестьянские восстания подготовлены агентами короля на его же деньги. Ради незатейливой цели: получить в свое распоряжение вооруженную силу. Когда спохватились, было уже поздно: молодой Густав сумел завоевать расположение армии, и в одно прекрасное утро здание парламента окружила гвардия с пушками, нехорошо посверкивали граненые багинеты, дымились фитили, а третье сословие, моментально смекнувшее, что к чему, шумно выражало одобрение столь радикальным реформам.

Реформы, в самом деле, последовали радикальные. Дворянству основательно прищемили хвост и навели в стране порядок. Планы по разделу Швеции так и остались нереализованными и потраченные на это денежки - рубли, кроны и талеры - пропали зря. Королю Густаву так и не простили столь крутых реформ - в 1792 г. граф Анкерстром выстрелил в него на дворцовом балу, нанеся смертельную рану, но возврата к прежним вольностям шведское дворянство так и не дождалось, процесс оказался необратимым. Ну, а окажись на месте Густава более вялая и нерешительная личность? Швеция могла исчезнуть с географической карты, как в том же XVIII веке исчезла Польша, где сильного человека не нашлось…

Разумеется, в умозрительных гипотезах на тему «параллельной истории» следует придерживаться строгой логики, а не произвольных фантазий. Любители творчества английского юмориста Джером Джерома должны помнить те строчки из «Троих в лодке», где Джером (гораздо раньше многих фантастов) пытается создать «альтернативную историю».

Герои попадают в городок, где некогда под нажимом баронов король Иоанн (тот самый незадачливый «принц Джон» из романа «Айвенго») подписал Великую хартию вольностей. И один из них, фантазер и мечтатель, невольно начинает размышлять: а возможен ли был другой исход?

«…он бросает быстрый взгляд на своих французских наемников, выстроенных сзади, и на угрюмое войско баронов, окружившее его.

Может быть, еще не поздно? Один сильный, неожиданный удар по рядом стоящему всаднику, один призыв к его французским войскам, отчаянный натиск на готовые к отпору ряды впереди - и эти мятежные бароны еще пожалеют о том дне, когда они посмели расстроить его планы! Более смелая рука могла бы изменить ход игры даже в таком положении. Будь на его месте Ричард, чаша свободы, чего доброго, была бы выбита из рук Англии, и она еще сотню лет не узнала бы, какова эта свобода на вкус!»

Ситуация смоделирована великолепно - и наверняка послужила образцом для многих писателей, интересовавшихся альтернативной историей. Здесь допущен, увы, один-единственный логический изъян…

Король Ричард Львиное Сердце просто-напросто не смог бы оказаться на месте жалкого и ничтожного Иоанна, навсегда припечатанного в английской истории кличкой Безземельный. Слабый, нерешительный, чуть ли не самый ничтожный среди британских королей, Иоанн как раз и позволил загнать себя в столь унизительную ловушку. Но не Ричард. Человек, который однажды после взятия одной из сарацинских крепостей приказал распороть животы нескольким сотням пленников[7], чтобы проверить, не проглотили ли они драгоценности, развесил бы баронов по деревьям и воротам при первом же намеке на непокорность… Какие, к черту, вольности?!

Иногда случайности проявляют себя в истории столь замысловато и неожиданно, что требуют какого-то иного имени - быть может, следует дополнить историю неким подразделом, которому лично я не в силах подобрать названия…

Открытие Америки и завоевание Америки - разные вещи. Вполне возможно, завоевание и не последовало бы столь быстро вслед за открытием, не будь в Испании столь многочисленных деклассированных элементов, оставшихся не у дел после окончания многовековой войны с маврами. Вся эта разномастная орда умела лишь воевать, ничего другого не знала и не хотела - а потому как нельзя более кстати оказалась под рукой. Вместо того чтобы тратить массу денег и времени, ликвидируя и рассаживая по королевским тюрьмам буйную вольницу, ее отправили за океан, где она вдребезги разнесла индейские государства и обеспечила поток золота в метрополию. Увязни Кастилия и Леон в Реконкисте еще лет на полсотни - история обеих Америк могла бы стать совершенно другой. Примером тому - Франция, у которой так и не нашлось избыточных людских ресурсов, которые можно было бы перебросить в Америку. А потому своих заокеанских владений французская корона лишилась так жалко и бездарно, как пьяница теряет на улице кошелек…