Читать книгу "Инкогнито. Тайная жизнь мозга - Дэйвид Иглмен"

Мир не открывается вам во всем своем многообразии, как вы можете подумать; в действительности вы не знаете о большей части того, что попадается вам на глаза. Представьте, что вы смотрите короткометражный фильм с единственным актером. Он готовит омлет. Камера переходит на другой план, а актер продолжает готовить. Скорее всего, вы убеждены, что заметите, если актер поменяется, не так ли? Однако две трети наблюдателей этого не замечают[28].

В одном из экспериментов, призванных продемонстрировать слепоту к изменениям, экспериментатор останавливал на улице случайного прохожего и спрашивал у него дорогу. Примерно в середине объяснений между испытуемым и исследователем проходили рабочие, которые несли дверь. В этот момент место экспериментатора незаметно занимал его коллега, то есть после прохода рабочих перед испытуемым стоял уже другой человек. Большинство людей продолжали объяснять дорогу, не заметив подмены[29]. Иначе говоря, испытуемые кодировали лишь малый объем информации, воспринимаемой их глазами. Все остальное было предположением.

Нейроученые были не первыми, кто обнаружил, что смотреть на что-то — еще не означает видеть это. Иллюзионисты выяснили это давно и отточили способы использовать свое знание[30]. Управляя вниманием зрителей, фокусники производят манипуляции руками у всех на виду. Их действия должны выдавать секрет — но они могут быть уверены, что ваш мозг обрабатывает лишь крохотные фрагменты визуальной картины, а не все, что попадает к вам на сетчатку.

Этот факт позволяет объяснить гигантское количество дорожно-транспортных происшествий, в которых водители сбивали пешеходов на видном месте, сталкивались с автомобилями непосредственно перед собой и даже несчастливо пересекались с поездами. Во многих таких случаях глаза находились на нужном месте, но мозг не отслеживал стимулы. Видеть — это больше, чем смотреть.

Уроки просты, но не очевидны — даже для специалистов по мозгу. Десятилетиями ученые, изучавшие зрение, шли по ложному пути, пытаясь выяснить, как мозг реконструирует полное, трехмерное, представление о внешнем мире. Прошло немало времени, пока выяснилось, что мозг на самом деле не использует 3D-модель, — в лучшем случае он конструирует нечто наподобие 2½D-эскиза[31]. Мозгу не нужна полная картина мира, ему достаточно на ходу выяснять, куда и когда смотреть[32]. Например, он не кодирует все детали кофейни, в которой вы находитесь; все, что ему требуется, это знать, как и где искать, когда ему понадобится что-то определенное. Ваша внутренняя модель довольствуется общей идеей, что вы находитесь в кофейне, что слева от вас люди, а справа — стена и что на столе есть несколько предметов. Когда ваш партнер спрашивает вас: «Сколько кусочков сахара осталось?» — системы, относящиеся к вниманию, запрашивают детальную информацию о сахарнице, вводя новые данные в вашу внутреннюю модель. Даже если сахарница все это время находилась в поле вашего зрения, для мозга она не была реальной деталью. Ему необходимо провести дополнительную работу, чтобы нанести на картину более мелкие подробности.

Аналогичным образом мы часто знаем одну характеристику зрительного образа, но ничего не можем сказать о других. Например, я прошу вас посмотреть на следующее изображение и сказать мне, из чего оно состоит: ||||||||||||. Вы правильно отвечаете: из вертикальных линий. Однако если бы я спросил вас, сколько там линий, вы бы на некоторое время задумались. Вы можете увидеть, что это линии, но без определенного усилия вы не скажете, сколько их. Вы можете знать о некоторых аспектах ситуации и не догадываться о других ее сторонах, при этом вам станет известно, что вы что-то пропустили, только после того, как вам зададут соответствующий вопрос.

Как располагается язык во рту? Как только вам задали этот вопрос, вы можете на него ответить, но, скорее всего, до этого вы не представляли, где он находится. Мозгу в целом не нужно знать большую часть вещей; ему просто известно, где он может найти эти данные. Мозг в своей работе руководствуется принципом минимальной осведомленности. Вы не отслеживаете постоянно положение языка во рту, поскольку это знание крайне редко оказывается полезным.

Фактически мы не осознаём большую часть чего бы то ни было, пока не задаем себе об этом вопрос. Как ощущается левая туфля на ноге прямо сейчас? На какой высоте шумит кондиционер? Как мы убедились на примере со слепотой к изменениям, мы не осознаём большей части того, что понятно нашим чувствам; и, только подключив дополнительные ресурсы к мелким деталям ситуации, мы узнаем, что что-то пропустили. До того как сконцентрироваться, мы, как правило, не догадываемся, что не знаем об этих деталях. Таким образом, не только наше восприятие является конструкцией, неточно отображающей внешнюю среду, но более того: у нас формируется ложное впечатление о полной картине, хотя на самом деле мы видим только то, что нам нужно видеть, и не более.

В 1967 году российский физиолог Альфред Ярбус изучал, как мозг собирает информацию из внешнего мира. При помощи устройства, отслеживавшего направление взгляда, он определял точки, в которые смотрели люди. Субъектам исследования предлагалось взглянуть на картину Ильи Репина «Не ждали» (см. ниже)[33]. Задача была проста: испытуемым требовалось изучить картину. Или, в другом случае, предположить, что делали люди на картине непосредственно перед тем, как вошел нежданный гость. Или ответить на вопрос, насколько богаты люди на картине. Или определить их возраст. Или сколько времени отсутствовал главный герой произведения.

Шесть траекторий движения глаза одного испытуемого (каждая запись продолжалась три минуты): 1) свободное изучение; перед последующими экспериментами испытуемого просили: 2) оценить материальное состояние семьи; 3) определить возраст людей; 4) предположить, что делала семья перед появлением нежданного гостя; 5) запомнить одежду персонажей; 6) оценить, сколько времени главный герой картины находился вдали от семьи. Ярбус, 1967