Читать книгу "Кельты анфас и в профиль - Анна Мурадова"

Что ж, многие до сих пор считают, что именно так все и было, хотя археологи весьма убедительно доказывают, что загадочные камни стоят на земле уже более трех тысяч лет, а некоторые еще постарше — специалисты называют дату 4800 лет до н. э. А кельты здесь появились гораздо позже, в середине первого тысячелетия до н. э.

К тому же если говорить о тех гигантских камнях, которые расположены на территории Великобритании и Франции, то вполне возможно, что друиды действительно их использовали как служители культа, пришедшие на смену неизвестным нам более древним жрецам, — ведь эти сооружения строились как капища, а свято место пусто не бывает, и каждая новая религия использует его по-своему. Только вот ведь незадача — на Кавказе, например, друидов и в помине не было, откуда же там взялись такие камни? Впрочем, в фантастических и ненаучно-популярных книжках можно встретить самые неожиданные объяснения всему. И если поверить им, что друиды — это засланные к нам инопланетяне или чудом выжившие жители Атлантиды, то, конечно, все возможно…

Но настоящие ученые мужественно признаются в собственном неведении: мы не знаем, говорят они, как назывались народы, построившие эти сооружения, не знаем, для чего и как эти постройки использовались, мы только можем установить их возраст и предположить, что они как-то связаны с культовыми действами. Это не так интересно, как гипотезы романтиков, но по крайней мере честно.

На самом деле никто даже толком не знает, как правильно назвать эти памятники глубокой старины. Стоячие камни принято называть менгирами, те, которые похожи на столы, — дольменами, камни, расположенные по кругу, как английский Стоунхендж, — кромлехами. В любом путеводителе написано, что эти слова — бретонские, первое означает «длинный камень», второе «стол-камень», а третье — «закругленное место». Это так и не так. Да, слово «менгир» пришло во французский язык, а вслед за ним и во все другие из бретонского. Но в бретонском языке такого слова и в помине нет, а стоячий камень обозначает совсем другое слово «пёльван» — «столб-камень». Как же так получилось? Дело вот в чем: когда ученые да и просто любители древностей впервые заинтересовались этими диковинными сооружениями (а было это еще в начале девятнадцатого века), они решили выспросить у местного населения, как эти странные штуки называются. Местное население по-французски в те времена изъяснялось с трудом и к пришлым людям вообще относилось с недоверием, особенно когда чужаки интересовались такой ерундой, как какие-то камни, пусть даже гигантские.

Теперь представьте себе такую картину: французский господин с блокнотом и карандашом подходит к бретонскому крестьянину и, показывая на ближайший стоячий камень, спрашивает, стараясь быть понятым: «Что это такое? Как вы это называете?» Крестьянин останавливает свою корову, теребит в руках веревку, ничего не понимает («Неужели не видно, что это такое? Этот господин на слепого вроде не похож, стало быть, у него с головой не все в порядке. Ну да я его обижать не буду, объясню как ребенку») и начинает на ломаном французском растолковывать: «Это камень такой, длинный. Видите — дли-и-и-инный камень». Французу, естественно, и так понятно, что это камень и что он длинный. Тогда он спрашивает: «Нет, вы мне скажите, как это на вашем языке будет». Бретонец удивляется еще больше и переводит то, что только что сказал, на бретонский: «Мен хир» — так будет по-бретонски «длинный камень». Довольный француз записывает новое слово в блокнот, и рождается название «менгир». Ну а бретонец вечером в кругу семьи рассказывает, какого забавного городского идиота он видел сегодня на дороге.

Так что с самого начала пошли сплошные недоразумения и недопонимания между носителями местной традиции и исследователями. Дальше — больше. Например, те «новые легенды», которые создавали в своих произведениях писатели-романтики, про друидов и певцов-бардов, черпавших свое вдохновение в тени менгиров, ничего не имеют общего с преданиями, которые из уст в уста передавали бретонские крестьяне. А крестьяне просто верили в то, что камни эти волшебные. Да и как иначе, ведь сначала они служили язычникам, а когда в Бретань пришло христианство, старые камни не исчезли вместе со старой религией. Первые священники были умными людьми и понимали, что, раз местные жители привыкли поклоняться камням-идолам на протяжении не одной тысячи лет, глупо, а то и опасно пытаться в одночасье убедить их в том, что это — грех. И вместо того, чтобы бороться с языческими камнями, священники решили их «приручить», как когда-то уже не раз делали жрецы других религий. Стали же священными источники, почитавшиеся волшебными еще в древности. Чаще всего достаточно было высечь на вершине менгира крест, а иногда даже и этого не делали, просто какая-нибудь старинная церемония с шествием к камню превращалась в крестный ход. И волки сыты, и овцы целы. А что народ рассказывает о странных камнях сказки и легенды — так это не страшно.

Особым почитанием всегда была окружена аллея из дольменов, называемая «камни фей», которая находится в Верхней Бретани, неподалеку от местечка Эссе. Говорят, что для того, чтобы ее построить, знаменитый Мерлин силой своего волшебства перенес тяжелые камни издалека. Что интересно, археологи с удивлением подтверждают: многотонные плиты, из которых сложена аллея, действительно проделали многокилометровый путь, прежде чем их установили около Эссе. Только вот как это делали и кому, а главное, зачем это понадобилось?

По другой легенде, эту каменную аллею построили феи. Каждая из них должна была за один раз принести три огромных камня для постройки — по одному в каждой руке и один на голове. И горе той фее, которая не удержит хотя бы один камень. Уронив его на землю, она уже не могла поднять его и продолжать путь — ей приходилось возвращаться и начинать все сначала.

Говорят, что те, кто построил эту аллею, не прочь сыграть с людьми невинную шутку. Многие пытались сосчитать, сколько же камней в постройке, и каждый называет свое число — кто сорок два камня, кто — сорок три, а кто и сорок пять. Даже если один и тот же человек возьмется пересчитывать их по несколько раз, у него ничего не получится — каждый раз число камней будет разным. «С дьявольской силой не шути, — говорили в старину, — никто и никогда не мог сосчитать эти камни. Дьявола не перехитришь».

Но влюбленные верили, что феи помогут им выбрать свою судьбу. В старые времена юноши и девушки приходили в ночь новолуния к аллее старинных камней. Юноша обходил их справа, а девушка — слева. Сделав полный круг, они встречались. Если оба насчитали одинаковое число камней, то их союз должен был быть счастливым. Если кто-то из них насчитывал на один или два камня больше — то судьба им предстояла далеко не безоблачная, но в общем-то счастливая. Ну а если разница между двумя числами оказывалась слишком большая, то о свадьбе, по поверьям, лучше было и не думать. Впрочем, влюбленных не останавливали даже предостережения фей.

О менгирах тоже ходили легенды. В старину верили, что под стоячими камнями хранятся клады. Например, рассказывали, что под одним из таких огромных камней близ города Фужер спрятано несметное сокровище. И вот каждый год в ночь под Рождество к камню прилетает дрозд, приподнимает его, так что можно увидеть лежащие на земле луидоры. Но если кто-нибудь захочет воспользоваться этим моментом и выхватить деньги, то огромный менгир раздавит его своей тяжестью.