Читать книгу "Карнавал в Венеции - Нина Бомонт"

— Куда это ты собралась?

Почти со стоном она остановилась. Теперь он ни за что ее не отпустит, подумала она.

— Я собирался позволить тебе убежать, но понял, что не могу.

— Не хочешь.

— Не могу, — пожал он плечами. — И не хочу.

— Ваш плащ, дон Лука.

Не отрывая взгляда от Кьяры, Лука позволил дворецкому накинуть ему на плечи длинный черный плащ, потом надел черную треуголку. Взяв в одну руку белую маску, Лука другой взял Кьяру за локоть и вышел с нею на улицу.

Даже в столь поздний час площадь Сан-Марко была полна народу. Трактиры и некоторые лавки были ярко освещены. Отовсюду неслась музыка, влюбленные парочки кружились в танце, не замечая никого вокруг. Люди, группами стоявшие на площади, были преимущественно в экзотических маскарадных костюмах — мавры, арлекины, китайцы. Многие просто закутались в длинные черные плащи и закрыли лица масками.

Погода была довольно ветреной, и Кьяра дрожала в легкой, к тому же разорванной одежде. Беззаботный смех доносился со всех сторон, и девушка остро почувствовала, как она одинока.

Они прошли мимо собора, византийский фасад которого мерцал даже ночью, мимо Дворца дожей к набережной, где на темных, посеребренных луной волнах канала покачивались гондолы.

— Привет, Томмазо, — окликнул Лука одного из гондольеров, скучившихся у основания египетской колонны.

— Вы что-то сегодня рано, синьор, — приветствовал гондольер Луку. — Хотите, чтобы я отвез вас… — Томмазо мельком глянул на стоявшую рядом с Лукой девушку.

— Домой, Томмазо.

Гондольер удивленно поднял брови, но кивнул. Он провел их вокруг колонн, потому что проходить между ними считалось плохой приметой, так как там иногда устанавливали виселицы и эшафоты.

Лука ступил в гондолу и подставил руки Кьяре.

— Давай я тебя перенесу.

Кьяра, все еще не терявшая надежды сбежать, отступила, но за спиной у нее стоял гондольер.

— Не пугайся, — шепнул ей тот. — Он очень щедрый и к тому же весьма искусный любовник. — И подтолкнул девушку.

Она споткнулась, но не упала, потому что сильные руки подхватили ее и поставили на дно гондолы.

— Боже, да у тебя руки ледяные!

Ему захотелось обнять ее и согреть. Повинуясь этому желанию, он прижал ее крепче, но, увидев испуг в глазах, оттолкнул с такой силой, что она упала на обитую подушками скамью.

Сняв с себя плащ, он бросил его Кьяре. Черт бы ее побрал! — подумал он. Когда она смотрит на него своими огромными глазами, полными презрения, он чувствует себя мерзким животным. Еще раз чертыхнувшись, он сел рядом с ней.

Она дрожала от холода, но не дотронулась до плаща. Лука поднял его и быстрым движением, так, чтобы не коснуться ее, накинул на плечи. А потом устроился поудобнее и закрыл глаза.

Вскоре Кьяра согрелась. Почему этот злой, жестокий человек иногда вдруг становится благородным, великодушным? — думала она. Эти проявления доброты приводили ее в замешательство. Да правда ли то, что видят ее глаза?

Собравшись с силами, она решила сделать еще одну попытку проникнуть в его внутренний мир с помощью своего дара. Напрасно. Будто опустился черный занавес и загородил ее видение. Наверное, она устала и душой и телом, исчерпала за сегодняшний вечер свои силы. Проницательность вернется после того, как она отдохнет.

Кьяра искоса взглянула на Луку. Ошибки быть не могло — тот же горделивый профиль. Волосы немного длиннее, и выражение глаз мягче, но лицо то же самое. Отвращение и ужас снова овладели Кьярой.

Почувствовав на себе ее взгляд, Лука открыл глаза и спросил:

— Ты смотришь на меня так, словно я дьявол. Почему? — Ему было непонятно, как ей удалось взять над ним такую власть — она то причиняла ему боль, то будила в нем дикого зверя. — Ах, да. Ты же считаешь, что я должен это знать, — грустно сказал он. — Может, со временем и узнаю.

Гондола мягко ударилась о деревянные ворота и остановилась.

— Вот мы и приехали.

Кьяра услышала скрежет поворачиваемого в замке ключа и скрип ржавых петель, и гондола вплыла в темный канал со сводчатой крышей наподобие крытой галереи. Пространство было освещено одним-единственным факелом. Запах горящей смолы смешивался с запахом сырости и гниения.

В мгновение ока Кьяра очутилась на скользких камнях. Слуга запер ворота, и лязг металла о металл прозвучал как окончательный приговор.

Сквозь чугунную решетку ворот Кьяра бросила последний взгляд на канал и подумала: все кончено.

Стараясь побороть отчаяние, она попыталась уверить себя, что это судьба и что не зря именно этот человек оказался на ее пути. Судьба давала ей шанс осуществить свою месть.

— Добро пожаловать в палаццо Дзани!

Насмешка в голосе Луки заставила Кьяру вздрогнуть. Но она промолчала и не проронила ни слова, пока он вел ее вверх по каменным ступеням лестницы.

— Дон Лука! — Старый слуга, прислуживавший Луке с детства и дремавший на стуле, вскочил и удивленно воскликнул: — Святая Мадонна! Что с вами случилось? На вас напали?

— Небольшая стычка. А теперь послушай.

Лука отдавал приказания старому слуге, дружески похлопывая его по плечу. Кьяра подумала, что Лука обращается со слугой с большим уважением, чем ее отец обращался с матерью.

— Синьор, разрешите промыть ваши раны.

— Это подождет, Рико. Делай, что я сказал.

Лука подошел к круглому столу, инкрустированному алебастром и серпентином, и налил в бокал вина.

— На, выпей, — сказал он и сунул бокал ей в руку.

Она машинально потянулась за бокалом, забыв, что секунду назад решила не поддаваться его доброте, но тут же отдернула руку и покачала головой.

— Как хочешь. — Не спуская с нее глаз, Лука залпом выпил вино. — Откуда ты родом?

— У цыган нет родины. Они живут везде… и нигде.

— Но ты ведь цыганка только наполовину.

— Я считаю себя чистокровной цыганкой.

Это была неправда. Она слишком хорошо помнила то короткое время, когда они кочевали с цыганским табором. Она была там чужой, так же, как люди со светлой кожей, приходившие в табор, чтобы им погадали.

— У тебя глаза не такие, как у цыганки. Они цвета морской воды, освещенной солнечным светом. — Он налил себе еще вина и сказал: — За твои глаза, Кьяра.

Неожиданная мягкость в его голосе тронула ее. Что-то шевельнулось у нее внутри, когда она смотрела, как он подносит к губам бокал, как пьет вино. Она никогда не испытывала подобного, но интуитивно чувствовала, что именно так происходит, когда женщину охватывает желание.

Что это со мной? — в ужасе подумала Кьяра.