Читать книгу "Евангелие от Локи - Джоанн Харрис"

Этот тип сосредоточенно смотрел на меня единственным глазом, голубым, страшно холодным и, вообще-то, не слишком добрым. Аура его так и полыхала, и в ее цветах не было заметно ни капли страха, только осторожность и хитрость.

– Ну что ж, ты, видимо, Локи? – сказал он.

Я пожал только что обретенными плечами:

– Что в имени тебе моем? Роза, какое имя ей ни дай, будет источать все тот же аромат и останется все такой же розовой и невинной. Кстати о невинности: не мог бы ты раздобыть или одолжить мне какую-нибудь одежду…

Он раздобыл – вытащил из своего заплечного мешка штаны и рубаху, от которых довольно сильно несло козлом. Я надел их, морщась от ужасного запаха, а мой новый знакомец между тем назвал себя: Один, один из сыновей Бора. По слухам-то я его, разумеется, знал. И с той стороны следил за развитием его карьеры. И смотрел его сны. Так что на меня его заявление особого впечатления, как вы, люди, выражаетесь, не произвело; однако его честолюбие и безжалостность были, безусловно, качествами многообещающими.

Мы немного поговорили. Один разъяснил мне, что является комендантом крепости Асгард, нарисовав весьма впечатляющую картину этой небесной цитадели и ее обитателей; затем он поведал о мирах, которые намерен завоевать, получив богатые военные трофеи, и плавно перешел к теме возможного союза с Огненным народом в войне против народа Льдов, предателей-ванов, колдуньи Гулльвейг-Хейд и различных воинственных правителей Утгарда.

Я вынужденно рассмеялся и уклончиво заметил:

– Только вряд ли это удастся.

– А почему нет?

Я объяснил, что Лорд Сурт не относится к числу тех, с кем можно заключить союз. Понятие «ксенофоб» не давало даже приблизительного представления о том, как сильно Сурт презирает всех инородцев. Достаточно плохо было уже то, что предки асов зародились во льдах; и потом, Сурт ни за что не стал бы иметь дело с народом, предки которого явились в этот мир голыми и покрытыми коровьей слюной.

– Но если бы мы могли вступить в переговоры… – начал было Один.

– Сурт в переговоры не вступает. Он являет собой первобытную силу природы и разрушает Порядок во всех его формах и проявлениях, доводя до состояния исходных частиц. И он всех вас ненавидит безраздельно – от самого могущественного военачальника до самого крошечного муравья. Сурт воспринимает как оскорбление уже одно то, что вы существуете и обладаете сознанием. И никакими переговорами его нельзя ни сбить с толку, ни обвести вокруг пальца. Ди-а-лог с ним вести абсолютно невозможно. Так что вступить с ним в переговоры вы никак не сможете. Единственное, что вы можете – если, конечно, у вас есть хоть капля здравого смысла, – это держаться от него подальше.

Один, похоже, задумался.

– Но ты-то сюда явился, – сказал он.

– Ну пристрели меня. Я проявил чрезмерное любопытство.

Разумеется, он не понял. Он мог максимально приблизиться к Хаосу только во время сна; Сон, как известно – эфемерный отпрыск Хаоса. И примитивные народы всегда воображают, будто их боги внешне примерно такие же, как они сами; в самом лучшем случае такой бог, с их точки зрения, имеет облик и ментальность великого воителя. Но, несмотря на незаурядный ум Одина, я был совершенно уверен, что ему никогда не понять истинного величия Хаоса и масштабов его владений – в лучшем случае он осознает это, когда наступит Рагнарёк, но тогда, увы, будет уже слишком поздно.

– Я намерен править всеми мирами, – заявил Один. – У меня есть сила и власть, у меня есть золото и руны. У меня есть самые лучшие воины на свете. У меня есть Солнце и Луна. У меня есть несметные сокровища Подземного народа…

– Но царством Лорда Сурта править нельзя, – прервал его я. – Ведь это сам Хаос. Там ничто не имеет плоти, там нет ни порядка, ни правил. Там ничто и никогда не сохраняет одно и то же физическое обличье. Все то, что для тебя столь важно – золото, оружие, женщины, сражения, крепости, – я видел в твоих снах и мечтах, но для Лорда Сурта ничто из этого значения не имеет. Для него все это – просто космический мусор, как куски плавника или обломки судов, выброшенные на берег приливной волной.

– Что ж, возможно, ты прав, но оставим на минутку твоего Лорда Сурта, – сказал Один. – Сам-то ты чем думаешь заняться? По-моему, такой, как ты, мог бы весьма пригодиться в нашем стане.

– Несомненно. Но какая от этого выгода мне самому?

– Ну, для начала ты обретешь свободу. Свободу и кое-какие возможности.

– Свободу? Скажи, пожалуйста: неужели ты считаешь, что я недостаточно свободен?

Он покачал головой.

– А разве ты считаешь себя свободным? Будучи вынужден оставаться все время на одном месте, когда вокруг столько миров, еще не открытых и не созданных? По-моему, ты просто в плену у этого Сурта, кем бы он ни был.

Я попытался объяснить:

– Но ведь Хаос – это колыбель всего сущего, нечто вроде парника, где произрастает любая рассада. Тогда как остальные миры – это просто случайные брызги сточных вод Хаоса. Неужели тебе нравится быть правителем в сточной канаве?

– Лучше быть правителем в сточной канаве, – спокойно возразил он, – чем рабом в императорском дворце.

Видите, как этот златоуст умело оплетал меня сетями своего коварства? Он тут же принялся рассказывать мне о тех мирах, которые уже успел посетить; о Срединном мире, Мидгарде, населенном племенем людей, где обитателей Асгарда уже начинали почитать как богов; об обитателях темных подземных туннелей Нижнего мира, которые в поте лица трудятся, добывая золото и драгоценные камни; о Мировом древе, ясене Иггдрасиле, корни которого уходят в глубины Нижнего мира, а вершина прячется в облаках над Асгардом; о народе Льдов; о Море-океане; об Утгарде, что раскинулся за пределами наших Миров. Все эти миры давно созрели, чтобы стать завоеванными, и они будут завоеваны мною, сказал Один; там очень много нового, но много и того, что подлежит уничтожению огнем. И всем этим ты тоже мог бы владеть, сказал он мне; впрочем, если хочешь, можешь отправляться назад в Хаос и до скончания веков чистить сапоги Сурту…

– А тебе-то что от меня нужно? – спросил я.

– Мне нужны твои таланты и умения, – честно ответил Один. – Ваны передали мне свои знания, но даже руны – это далеко не все. Я вывел этот мир из царства крови и льдов. Я дал ему законы, правила и смысл существования. Теперь я должен защитить то, что создал, или же увидеть, как все это опять тонет в море анархии. Но Порядок не способен выжить без поддержки; его законы имеют слишком жесткие рамки; Порядок не умеет прогибаться. Порядок, наползая постепенно, как лед, сковывает жизнь, и наступает застой, неподвижность. Сейчас, когда между асами и ванами вновь наступил мир, этот лед слегка отступит, и тогда неизбежна стагнация. В результате мое царство начнет погружаться во тьму. Но никак нельзя допустить, чтобы мои подданные видели, как я сам нарушаю собственные правила. Поэтому мне совершенно необходим кто-то, находящийся рядом со мной[24] и способный в случае необходимости нарушить установленные мною законы.