Читать книгу "Пещерная тактика - Алексей Переяславцев"

Насчет магии спрашивать не будем. Нет, мне это совсем, ну ни капельки неинтересно.

— Считать — это как?

Используя собственные и мои когти, высокообразованный братик в два счета научил несмыленыша — дракончика счету до двадцати.

— Ух, как здорово! И я так могу!

Уже тогда я понимал, что память у драконов, видимо, много лучше человеческой. Поэтому мое повторение счета до двадцати не вызвало даже намека на похвалу.

Но брата надо было занять накрепко, поэтому я продолжил:

— А дальше двадцати ты можешь?

— Как хвостом махнуть.

— Покажи.

На этот раз Саррод сосчитал до ста и даже чуть запыхался.

Было очень непросто увеличить степень восхищения, но я сделал это.

— Как ты много знаешь! Ну, а если два раз по сто — это сколько? А три раза?

Дошли до тысячи. Дальше по натуральному ряду я не решился продвигаться во избежание осложнений, но еще одна порция лести не показалась лишней:

— Потом и я научусь считать до тысячи. И буду таким же умным, как ты.

Но старшему брату уже наскучило обучать младшего.

— Ну ладно, Стурр, у меня еще дела.

Он снисходительно шевельнул хвостом и удалился. Именно этого я и добивался. Увидев, как приземлилась мама, я поудобнее устроился на подстилке и начал шевелить губами без большой спешки:

— Один, два, три…

Увидя младшего сына лежащим на подстилке среди дня и явно бодрствующим, мама обеспокоилась:

— Ты чего лежишь? Заболел?

Я небрежно отмахнулся лапкой и продолжил чуть громче (как раз, чтобы она услышала):

— …тридцать один, тридцать два, тридцать три…

Реакция моей умной мамы была предвиденной. Она немедленно изловила старшего сына и потребовала объяснений. Тот ответил правду и только правду: мол, научил младшего считать, он это и делает. Факты говорили в пользу Саррода. Вот почему мама оставила меня в покое, рассудив, что умный ребенок, считающий вслух, причиняет куда меньше беспокойства, чем он же, нарезающий круги и петли в пещере и вокруг нее. А к ужину моя походка стала уже практически прежней. Из прежней жизни я знал, что дети вообще восстанавливают силы быстрее взрослых — наверное, потому, что объем восстановления меньше.

На следующий день я со всей осторожностью попробовал запустить воздушный вихрь. Вряд ли результат заклинания мог бы поднять в воздух что‑то тяжелее конфетного фантика. Очень уж боязно было перетрудиться.

Я рассчитывал, что в течение последующих месяцев трех — четырех удастся позаниматься магией (с надлежащими предосторожностями, конечно), но вышло иначе. Через три недели меня отвели в аналог детского сада. Драконята (различать их по полу я еще не умел) под присмотром двух взрослых играли и резвились на огороженной каменными стенками площадке. Вот это было плохо. Никаких упражнений в магии подобные условия не позволяли, понятно дело.

Пришлось извлекать пользу из того, что есть: развивать умение бегать играми в салочки и «кошки — мышки», подтягивать словарный запас, учить основы этикета. К сожалению, взрослые ясно дали понять, что глупые детские вопросы будут игнорировать.

Но дорога до детского сада давала возможность разглядеть окрестности. И уж тут можно было добыть кучу информации к размышлению.

Горный кряж тянулся с севера на юг, пока хватало глаза. И на расстоянии друг от друга примерно в двести длин взрослого дракона находились пещеры. Издали можно было разглядеть фигурки в некоторых из них, эти я мысленно отмечал как «обитаемые». В соседней пещере обитали дракончики. Они были, как и я, белыми, так что их возраст, по всей видимости, примерно соответствует моему. Через некоторое время я запланировал визит, но пока что благоразумно помалкивал о своих замыслах. При малейшей возможности тренировал стихийную магию. И тщательно отслеживал действия отца и матери, когда те улетали и прилетали. Очень меня интересовали детали телемагии, применявшиеся для полета.

Слегка смущало то, что алгоритм раз от раза менялся. Иногда отец (особенно если он видел меня подглядывающим) поднимался в воздух со сложенными крыльями, зависал неподвижно на секунду — другую, и лишь после этого раскрывал крылья и начинал разгоняться. Порою взлет был с уже раскрытыми крыльями, и не вертикальный, а наклонный, хотя, как я не преминул отметить, угол тангажа всегда был близок к нулю. Возможно, это был наиболее экономичный стиль: мать пользовалась только им и никаким другим.

По наборе известного количества визуального материала можно было поразмышлять. Этим я и занялся.

Итак, подъем вертикально вверх — явная телемагия. Потом с применением ее же разгон. Крылья (а они сравнительно короткие) начинают давать подъемную силу, но только по наборе определенной скорости телемагию подъема можно отключить, и пользоваться ею лишь для перемещения вперед. Понятно, почему сначала угол атаки крошечный: просто не хватает подъемной силы. Крылья, возможно, работают вертикальным рулем. Но опять же не исключена телемагия. Хвост — горизонтальный руль, без вопросов. Его уплощенная в вертикальной плоскости форма этому способствует.

Посадка явно более сложный этап полета. Кстати, как и в земной авиации. Торможение магическое, ясно дело; и надо вовремя пустить в ход усилие вертикальной телемагии, иначе запросто можно свалиться с высоты двух — трех драконьих ростов. С учетом тяжести тела переломы гарантированы.

Результаты не очень утешительные. Могу я овладеть полетом самостоятельно? Да. Но сколько же на это понадобится времени! Учиться надо с большой осторожностью, особенно с учетом того, что магией жизни я не владею, и единым духом залечить неизбежные травмы у меня не выйдет. И ведь наверняка здешние инструкторы имеют набор стандартных упражнений для обучения искусству летать. Не верю, чтобы такие ускоренные методы не существовали. Вывод? Придется ждать. Ну разве что пробовать приемы телемагии. На себе? Нет, рановато. Будем тренироваться на камушках.

Оказалось, что это легче сказать, чем сделать. Ни единого камня в пещере не было: мама не терпела присутствия в жилом помещении посторонних предметов. Мало того: и на площадке перед пещерой я не нашел таковых. Видимо, старший брат с сестрой уже перекидали камни вниз по склону. Или родители озаботились избавлением от всего потенциально опасного. Вот в самом конце склона разнокалиберные каменюги лежали, притом в большом количестве. Но мне туда пока что ходить не разрешилось.

Лежа на подстилке, я упорно размышлял. Допустим, камень можно подобрать по дороге в детский сад или обратно. Нет, лучше обратно, потому что таскать его с собой целый день удовольствие не из великих. А толку? Незаметно взять камень я могу, а вот нести его не в чем. Зажать в лапе и ковылять на трех? Глупость первостатейная. Взрослые непременно заметят и велят бросить «эту гадость». Сунуть в пасть? Не особо привлекательно: камень, поди, не стерильный. Вот разве что зажать между чешуйками на груди… Но тут четкое ограничение по размеру: не более половины длины чешуйки, иначе камень вывалится в два счета. И ограничение по форме: она должна быть по возможности плоской. Вот этот вариант может прокатить.