Читать книгу "Братцы-сестрицы - Магнус Флорин"

Братец Сверкер обжег себе пальцы селитровой кислотой. Он громко кричал и показывал пораненные пальцы. Я проинформировал братцев-сестриц:

— Если кто-то случайно обжегся едкой кислотой, то вначале нужно немедленно смазать обожженное место содовым раствором или слабым нашатырем, а потом ополоснуть сильной струей воды.

Я сказал братцам-сестрицам:

— Нужно было бы накрепко связать вас нитями, которыми я мог бы надежно и уверенно управлять. Тогда я пользовался бы вами, когда мне это было бы удобно.

Сестрице Гертруде на руки попало несколько капель щелочи. Она кричала и показывала свои покрытые ранами руки. Я проинформировал братцев-сестриц:

— При повреждениях, причиненных щелочным раствором, нужно немедленно воспользоваться разведенными кислотами и уксусом.

Я вышел по делу. Возвращаюсь в аптеку, а там нет никого из братцев-сестриц. На табличке написано, что аптека временно закрыта. Через некоторое время появляются братцы-сестрицы и говорят мне, что вышли всего на минуточку, на одну минуточку.

Братцы-сестрицы спросили меня:

— Что содержится в Collodium cantharidatum? Я ответил:

— Упомянутое вами средство содержит более десяти процентов алкоголя. А больше вас ничего не интересует, не так ли?

Я сказал братцам-сестрицам:

— Я понимаю, что вы временами воображаете, что в один прекрасный день настанет ваш черед владеть аптекой. Что аптека «Лев» когда-нибудь перейдет в ваши руки. Что вы тогда будете обслуживать покупателей и сами производить лекарства.

Братцы-сестрицы:

— Да, мы иногда так думаем. А иногда нам странно, почему всегда все должно к кому-то переходить?

Прошло несколько дней.

Я вышел по делу. Возвращаюсь, а в аптеке свет не горит. На табличке написано, что отпуск товаров временно прекращен. А в кладовой материалов спят братцы-сестрицы.

Братцы-сестрицы спросили меня:

— Что содержат капли Вудрамса?

Я ответил:

— Эвкалиптовое масло, мятное масло, розмариновое масло, а также спирт.

Они спросили:

— Какова доля последнего элемента?

Я спросил братца Ингвара, куда он кладет лопаточки для мазей и нож для скобления. Ингвар взглянул мне прямо в глаза и зевнул.

Я спросил сестрицу Гертруду, куда же задевался братец Сверкер. А она отвечает, что ей кажется, что он пошел по делу на центральный вокзал.

Мне трудно стало собирать братцев-сестриц. Вечно кого-то из них нет.

Братцы-сестрицы попросили меня зайти в кладовую. Там были Свен, Гунхильда, Нильс, Ингвар, Рагнхильда, Сверкер, Рольф, София и Гертруда.

Я:

— Меня радует, что все вы собрались Такое теперь не часто случается.

Братцы-сестрицы стоят и молчат. А я им:

— Почему вы не в аптеке и не обслуживаете покупателей?

Братцы-сестрицы:

— Мы должны кое-что тебе рассказать.

Я:

— Вы, должно быть, собираетесь цитировать из «Положения» параграф об аптечных товарах с высоким содержанием алкоголя и долго-долго его перемалывать?

А они:

— Нет, на этот раз мы хотим поговорить о другом.

Я:

— Тогда расскажите, если это настолько важно, что вы заставляете покупателей ждать.

А они:

— Нам надоела твоя аптека. Не желаем больше быть твоими помощниками. Мы хотим заняться чем-либо другим. Оставайся здесь со своими аптечными товарами и маслами. А нам пора зажить самостоятельной жизнью.

Я:

— И куда же вы думаете направиться?

Они:

— Мы все упакуем свои чемоданы и пойдем на центральный вокзал, а там рассядемся по поездам, идущим в Ландскруну, Треллеборг, — в любом направлении. А может, даже за границу уедем.

Я:

— И что вы там будете делать? Думаете, что лучше заживете только оттого, что уедете отсюда? Может, вам в Испанию захотелось? Или в Голландию? А может, вы в Болгарию направитесь? Или вы в Норвегию намерены переехать? А что там, в Норвегии? Думаете, вам в Норвегии лучше будет?

Братцы-сестрицы:

— Да, а почему бы нет? Ты ведь сам так говоришь.

Я пошел в аптеку. Захожу все дальше. В приемную с чувствительными стенами. В помещение, где готовят растворы и моют аптечную посуду. В кладовую материалов со стеклянными сосудами. В тинктурную с красными винами. В погреб с минеральной водой. На «сенной чердак» с этикетками на пустых полках. В толчильню со ступками и ситами. В лабораторию с чашами для выпаривания. В зал для анализов — в последний зал.

Братцев-сестриц там нет. Я подумал, что они уже сложили свои чемоданы. А может, уже на центральный вокзал направились. А может, уже в поезде сидят. Так я подумал.

Прошло много дней.

Прошли месяцы. Я сидел тихо и ждал.

Пятое декабря. Зима. Мороз. Именины братца Свена. Я звал его, а он не пришел.

Сверкер уехал на север в Бьюрхольм и открыл магазин красок и химикалий. Там он продавал местному населению в больших количествах полынную настойку. Один хорошо известный в тех краях человек по имени Яльмар Хольмлунд купил у моего братца множество четвертушек полынной и после этого запьянствовал, продолжая покупать четвертушки.

Сверкер торговал также запрещенным к продаже денатуратом, одеколоном, разными полосканиями для рта, рижским бальзамом, арманьяком с солью, политурой, а также разведенным спиртом с тимьяновым и розмариновым маслом.

Я проделал долгий путь до самого Бьюрхольма, забрал братца и привез его к себе в аптеку, где ожидали покупатели.

Тридцатое января. Пруд в ботаническом саду покрылся льдом. У Гунхильды именины. Я хотел ее поздравить, но нигде ее не нашел.

Гертруда уехала на север в Экшё и открыла там дело под названием «Экшёнская торговля красками, обоями и химикалиями». Она торговала пакетами с оздоровительной солью Хенриксона.

В каждом пакете с оздоровительной солью было три мешочка. Их содержимое надо было высыпать на большой лист бумаги или в ступку, тщательно перемешать и просеять через тонкое сито или дуршлаг.

Гертруда также в больших количествах продавала капли от нервов, капли Гофмана, красные материнские капли и капли доктора Гальса.

Я поехал в Экшё и забрал Гертруду обратно к себе в аптеку, в приемную, где ждали покупатели. Я сказал покупателям:

— Гертруда вас обслужит.