Читать книгу "Дети и деньги. Что разрешать, как запрещать, к чему готовиться - Катерина Демина"

Существует несколько вариантов решения этого вопроса.

Метод «пряника». Все очень просто: за пятерки-четверки платим заранее оговоренную сумму, за двойки — вычитаем. Тройки считаются нейтральной оценкой и не оплачиваются совсем. Некоторые продвинутые родители используют еще и «повышающий и понижающий коэффициент»: допустим, русский язык-литература-история дочке даются легко — за них платим только половину суммы. А труд-изо-физкультуру вообще за работу не считаем. Пятерку за контрольную по математике оплатим вдвое, за четвертные оценки — или дорогие подарки, или большой нагоняй с огромным штрафом (хорошо, если не с тюремным заключением).

Сын пришел из школы и рассказывает: «Мам, представляешь, Алиске мама предложила iPhone купить, если четверть без троек закончит. А она так скривилась и говорит: «Это что, мне целый месяц домашку делать что ли? Мне папа его и так на Новый год подарит».

Метод «кнута». Понятно, зеркальный вариант: за пятерки-четверки не платим ничего («Учиться — это твоя святая обязанность, это то, что ты и так должен делать по закону»), за двойки-тройки лишаем карманных денег.

И тот и другой метод, как мне кажется, ничего, кроме вреда, не приносит. Будем исходить из допущения, что дети любознательны от природы и учиться им должно быть интересно по умолчанию. Но вот приходит такой любопытный Буратино в первый класс, а там.

В основном — скука смертная. Сиди прямо, в окно не смотри, пиши палочки, не разговаривай (это вообще за пределами моего понимания. Раздумывая, куда бы отдать учиться моего сына, я отчетливо понимала, что если его попытаются заставить молчать 40 минут — его просто разорвет. И исходила из этих условий задачи. Ни тебе рассказов об интересных вещах, ни сочинений на вольную тему. Самое классное, по идее, должно происходить на уроках труда и рисования — ан нет, опять все делаем по заданию, по шаблону, и можно получить «два» за рисунок. Опять же — этот факт, на мой взгляд, находится за гранью добра и зла.

И вот он сидит, мечтает, ждет, пока кончится эта мука, пропускает мимо ушей все, что говорит монотонно учительница.

А может, он ее смертельно боится, потому что она кричит, как пьяная, или бабахает об стол журналом или указкой? Или родители вчера вечером ругались на кухне, а вдруг они совсем поругаются? До учебы ли тут?

Я была круглой «колышницей» в первом и втором классе. Весь дневник был исписан замечаниями: «Читала на уроке!!! Читала на уроке — поведение 2!!! Родителям срочно прийти в школу!» А я смертельно боялась нашу башнеподобную классную, которая носила фиолетовое кримпленовое платье и огненно-красную «халу» на голове и орала так, что, казалось, глаза лопнут. В классе было 45 человек, половина из «неблагополучных семей». И я сбегала в единственное известное мне с четырех лет убежище: в книжку. Прятала в парту «Школу» Гайдара, «Алису» Кира Булычева — и отключалась полностью, не слышала и не видела вокруг себя ничего. Когда отобрали «Школу», я поплакала и простилась с книжкой. Но «Алиса» была из папиной служебной библиотеки — пришлось открываться родителям. В середине второго класса я заболела и попала в больницу, на всю третью четверть. И меня, наконец, забрали из ненавистной 61-й спецанглийской школы и перевели в обычную, во дворе. Где я немедленно стала круглой отличницей.

Но процесс уже пошел. Часть материала он пропустил по болезни, потом учительница болела, потом каникулы — догонять становится все трудней. Но родителям нужен РЕЗУЛЬТАТ. Они не хотят краснеть за него на родительском собрании, не хотят в десятом часу вечера разбираться с уроками, им тяжело выносить собственный гнев и слезы ребенка. И вот тут появляется это волшебное средство: деньги.

«Давай договоримся, — говорит папа. — Ты уже взрослый, и знаешь, что за работу людям платят деньги. Учеба — это твоя работа, мы будем тебе за нее платить». Далее следуют какие-то переговоры о начальной ставке, о штрафных санкциях. Дело сделано!

И поначалу оно и правда работает. Ребенок начинает с энтузиазмом делать домашние задания, это не проходит незамеченным в классе, учительница хвалит. До первой двойки. Когда заработанные тяжелым трудом деньги — отбираются. Ребенок, конечно, в состоянии отследить связь между двумя этими событиями, но не может ничего исправить. Снова в системе появляется страх как универсальный рычаг управления. А где страх — там паралич воли, там блокируется любое творчество, учеба снова превращается в муку и «отбывание номера».

Более щадящий вариант этого метода — когда деньги только даются, без штрафных санкций. В общем, наверное, ничего плохого в этом нет: ребенок приложил некие усилия и получил заслуженную награду. Некоторая опасность таится в том, что ребенок привыкает ПОЛУЧАТЬ ДЕНЬГИ в общем-то за то, что является его обязанностью. На самом деле без всяких скидок: учиться — обязанность ребенка, а обязанность родителей — обеспечить учебный процесс. Так что я бы скорее всего потратила эти средства на репетитора, на консультации психолога, на перевод ребенка в другую школу, с тем чтобы учеба, наконец, стала для него тем, чем и должна быть: способом познания мира, увлекательным путешествием, игрой.

Выше я рассказывала про свои метания с поиском школы для сына: он очень живой, подвижный мальчик, информацию схватывает «на лету», любит рисовать, конструировать, играть спектакли. Я хорошо понимала, что если посадить его в класс, где надо сидеть «с ровненькой спинкой», отвечать, только когда учительница спросит, а самое главное — где его полгода будут учить читать и считать (а он с четырех лет это умеет), у нас будет куча проблем, как со здоровьем, так и с администрацией.

И я нашла ее — школу моей мечты: 15 человек в классе, за быстро сделанное задание получаешь звезду на грудь и задание повышенной сложности, литературой занимаемся для того, чтобы статью написать в лицейский журнал, в пятницу показываем спектакль (каждую пятницу!), четыре раза в неделю физ-ра на улице; театр, гончарное искусство, оркестр — обязательные предметы. Мой электровеник приходил из школы в шесть вечера, валясь с ног, но глаза у него горели, он не болел ни разу за два года. Каникулы были бы наказанием, ной в каникулы они пропадали в школе: строили, лепили, ставили.

Да, вы правильно поняли: это был частный лицей. Не сильно дорогой, мне было по силам. Это именно то вложение денег, которое я считаю ИНВЕСТИЦИЕЙ: в здоровье, в положительное отношение к учебе, в закладывание социальных навыков. Сейчас мой сын в 7-м классе и я до сих пор не напрягаюсь по поводу его учебы (тьфу-тьфу-тьфу).

Резюме. Не стоит платить ребенку за сделанные уроки или школьные оценки. Лучше наймите на эти деньги репетитора (можно терпеливую старшеклассницу из соседней квартиры) или сходите на прием к семейному психологу (например, ко мне ©). Если денег много, а проблемы серьезные — найдите хорошую частную школу. Но только не устраивайте рыночные отношения там, где полагается быть интересу и доверию.