Читать книгу "Имбирь и мускат - Прийя Базил"

— Да, у Баоджи сердце разбилось бы, если бы он увидел Индию в таком состоянии. Дорогая Бибиджи старалась нас поддержать. «Это просто вещи, и больше ничего, — говорила она. — Со временем у нас появятся новые». Но времени не осталось. Ходить по улицам было опасно. Когда вернулся Дхарджи, мы целыми днями сидели около него, пытались его вылечить. Разве нам было до покупок?

Биджи поняла, куда клонит Сарна, но нисколько ее не пожалела. Лучше бы девчонка помалкивала и училась скромности. Свекрови не нравилось стремление Сарны все объяснить, оправдать. Какая хитрая — заметит свою ошибку, определит степень тяжести, а потом свалит всю вину на другого! Надо будет сказать об этом Караму.

Заметив злобный взгляд Биджи, Сарна встала, чтобы наложить всем добавки.

— Баоджи, поешьте еще бхартхи, — предложила она и, не дождавшись ответа, наполнила тарелку свекра баклажанами, поджаренными с луком и помидорами. — Словом, тяжелые были дни. Люди совершали ужасные, невообразимые поступки. Это было невыносимо. От горя и волнений я заболела, отощала.

Сарна не лгала. Она, как и многие жители страны в то время, была глубоко потрясена происходящим в окрестностях, а часто и прямо в домах друзей. Она по-настоящему горевала, хоть и утаила истинную причину: внезапную потерю всего, что обещал Карам, надежды на благополучие и нормальную жизнь. Индию не заботили ее граждане, она обратилась в ничто, стоило только Сарне выбраться из собственных неурядиц. Она не рассказала семье о том, как ее горе сменил гнев и какими проклятиями она мысленно осыпала Карама. Нет, в такой истории она не желала принимать участие.

— Я за него молилась, — Ее палец выводил крути по оранжевой масляной пленке в пустой тарелке. — Просила Господа его помиловать, хотя отдавала себе отчет, что это невозможно. У людей погибали братья, сестры, дети, мужья, жены и родители. Кто мы такие, чтобы спастись от этой участи? Конечно, мы старались помогать другим. Наших соседей убили. Мусульмане вырезали всю семью.

— Постой, — перебил Балвиндер, поедая мясо на косточке. Желтая плоть виднелась у него во рту, пока он говорил. — А как же Карам? Ты ведь начала рассказывать про него.

Вот чертенок! Сарне захотелось хорошенько оттаскать его за волосы, но она только улыбнулась:

— О, куда ты так торопишься? Потерпи, скоро я все расскажу. Не бывает историй об одном человеке. Все, что пережил Дхарджи, произошло и с другими. Я говорю о них, потому что хочу показать вам полную картину, понимаешь?

Бедняжка. Персини сочувственно поглядела на Балвиндера. Она очень хорошо понимала, каково ему.

— Итак, убили наших соседей. Всю семью вырезали мусульмане, только чудом — до сих пор не понимаю, как это произошло — уцелела их маленькая дочка. Мы услышали ее плач. — Сарна поднесла руку к сердцу. — Да, это было чудо и трагедия одновременно. Годовалая малышка — одна на всем белом свете. Я сказала Бибиджи: «Мы должны ее приютить, иначе кто о ней позаботится? Если мы не поможем другим, то разве стоит ждать спасения для себя?» Бибиджи взяла ее к нам. Девочку звали Сунаина, потому что у нее были прекрасные зеленые глаза. Мы называли ее крошка Найна. — Сарна чуть не заплакала. Она быстро заморгала и продолжила: — Говорят, добро добром отзывается. Несколько недель спустя Амрит принес Дхарджи.

Тут заговорил Баоджи:

— Да, нам так жаль Амрита. Мы получили твое письмо, Карам. Он был тебе как родной брат, а не двоюродный.

Карам смущенно поерзал на стуле.

— Амрит-джи считал, что он в ответе за Дхарджи, — вставила Сарна. — Так он мне говорил. Он всюду сопровождал Карама с того самого дня, как они приехали в Индию. Незадолго до его смерти мы поговорили. Я за ним ухаживала. Ни на минуту не отходила. Амрит сказал, что Дхарджи — самый лучший человек на свете. Он стал ему родным братом.

Караму было тяжело слышать эти слова. Они трогали его и тяготили. Насколько ему было известно, он не сделал ничего особенного за то время, что они провели с Амритом. Ничем не заслужил его преданность.

— Как же он доставил тебя в Амритсар? — Мандип махнул ложкой в сторону Карама. — Он ведь и сам болел. Да и в стране было неспокойно. Наверняка ему пришлось трудно.

— Я не знаю. Не помню. — Карам рассеянно перемешивал еду.

У Сарны на все был готов ответ.

— Это второе чудо! — заявила она. — Они приехали на рикше.

— На рикше?! — хором воскликнули Мандип и Балвиндер, а остальные поглядели на нее недоверчиво или изумленно.

— На рикше? — переспросил Баоджи.

— Да, — кивнула Сарна. — Я тоже сначала не поверила. Но повозка стояла у дома, я видела своими глазами. Амрит-джи сказал, что нашел ее у лагеря для беженцев. Просто впрягся в нее и побежал, во имя своей жизни и жизни Карама. Представьте, сколько он прошел из Лахора! Вы ведь были там, верно? — спросила Сарна у Карама.

— Да, это англо-ведическая школа Дайананды. — Он был рад, что хоть в чем-то уверен. По крайней мере он еще был собой, когда они туда прибыли. Мог зацепиться за это воспоминание.

— Из Лахора в Амритсар на рикше, — продолжала Сарна. — Сколько это? Около сорока километров? Амрит-джи прошел это расстояние, пока Дхарджи лежал без чувств в повозке. Я спросила его: «Но как вышло, что никто вас не остановил?» Тогда на дорогах было опасно. Комендантский час, всюду вооруженные головорезы — они патрулировали вокзалы. «Мы ехали по воздуху, Бханджи, — ответил Амрит. — Летели, как птицы. Никто не смел и пальцем нас тронуть, потому что мы плыли в руках Господа». Так он мне сказал. Слово в слово, — подчеркнула Сарна, заметив сомнение на лицах слушателей. — Амрит уже болел, и дорога забрала у него последние силы. Может, он бредил. Летели они или нет, но рикша — это просто чудо. Потом они оба несколько недель пролежали в постели. Амрит сказал, что Дхарджи болен гепатитом, Мы их обоих лечили от этой болезни, лучше не становилось. Я сидела с ними дни и ночи напролет, почти не ела и не спала. «Что-то не так», — сказала я Бибиджи. И она позвала другого доктора, который сделал анализы. Он утверждал, что это тиф. Еще немного, и они бы погибли. Дхарджи начал поправляться. Я от него не отходила. Амрит-джи становилось только хуже. Он умер спустя два месяца, как вернулся в город.

Сарна, тронутая воспоминаниями и довольная своей версией событий, вытерла слезы.

Персини поджала губы и вскинула брови. Она с цинизмом отнеслась к тому, как Сарна описала себя жертвой и героиней в истории, где Карам и Амрит играли второстепенные роли.

Мандип задумался: на что готов человек ради другого? Он бы никогда не пошел на такой подвиг — даже ради своих братьев. А потом спросил себя: каково это — ущипнуть гладкую молочную кожу Сарны, которая выглядывала из-под сари, когда та наклонялась?

— И сколько вы пробыли в Лахоре? Что там происходило? — спросил Мандип, вытирая лепешкой соус. Он слышал о Лахоре удивительные истории. Там процветали сикхи. Они прокладывали широкие дороги и разбивали прекрасные сады.

Карам устал от сбивчивых воспоминаний.