Читать книгу "Камикадзе: пилоты-смертники. Японское самопожертвование во время войны на Тихом океане - Юрий Иванов"

18 сентября 1931 года лейтенант японской армии, тщательно связав 42 толовых шашки, взорвал их в полутора метрах от железнодорожного пути на Мукден. Взрыв не нанес вреда железнодорожному сообщению, да это и не входило в японские планы. В случившемся были обвинены китайские войска. Квантунская армия начала военные действия. В последующие месяцы огромный, богатый ресурсами район оказался в японских руках под управлением марионеточного государства Манчжоу-го.

Захват Маньчжурии привел к росту антияпонских настроений в Китае. Страсти быстро накалились и привели к трагедии в январе 1932 года, когда в Чапэе, одном из районов Шанхая, толпа набросилась на пятерых японских буддийских монахов, убив одного из них. Так называемый "шанхайский инцидент" привел к ожесточенным военным действиям, продолжавшимся до марта. На реке Янцзы бросили якорь крейсер, пять эсминцев и два японских авианосца. Адмирал Сиодзава Коити отдал приказ подвергнуть бомбардировкам густонаселенные районы Шанхая. Это была первая в истории крупномасштабная воздушная атака гражданских объектов, в результате которой погибли и получили ранения десятки тысяч женщин и детей.

"Шанхайский инцидент" стал своего рода отправной точкой японской военной политики. С этого времени Япония окончательно сбросила маску лицемерия, представ перед миром как молодой, жестокий, не признающий никаких сантиментов империалистический хищник. В 1933 году мир убедился, что несмотря на то, что Япония официально не объявляла войну Китаю, она сумела захватить его огромные по площади территории. Лига Наций осудила Японию за ее разбойничьи нападения на Китай, что последнюю, впрочем, не очень-то обеспокоило: в мае 1935 года она вышла из ее состава и оказалась в полной изоляции.

25 ноября 1936 года Япония вместе с фашистской Германией подписала "Антикоминтерновский пакт", к которому вскоре присоединилась Италия. Агрессивная ось Берлин-Рим-Токио была направлена против Советского Союза и стимулировала действия Квантунской армии.

В ночь на 7 июля 1937 года в районе Пекина у моста Луюуцяо, или Марко Поло, как называли его иностранцы, Япония спровоцировала новое вторжение в Северный Китай. Ему предшествовали маневры японских войск под командованием генерала Тасиро Коитиро. Японская военщина проводила их на территории вдоль железной дороги Пекин-Ханькоу, контролируемой 29-й китайской армией. Генералу доложили, что пропал японский солдат. Этот факт, а также одиночный выстрел, произведенный ночью в районе моста Луюуцяо непонятно с какой стороны, были тут же использованы для раздувания антикитайской пропагандистской кампании.

Вскоре выяснилось, что солдат не пропадал, а всего лишь маялся животом, так как съел слишком жирную утку. Однако японскую сторону это уже не волновало. Таким образом, японское командование умышленно спровоцировало «инцидент», чтобы развязать в Китае войну. Рассчитывая на слабость противника и быстрое завершение войны в два-три месяца, она распространила военные действия и на другие северные провинции Китая.

13 декабря 1937 года пал Нанкин. Его жителям пришлось испытать невиданные жестокости и надругательства. Подобных массовых убийств история еще не знала. Японцы казнили здесь более 260 тысяч мирных жителей. Некоторые исследователи, однако, подвергают сомнению эту цифру и определяют число жертв в 350 тысяч человек. Какова бы ни была истинная цифра убитых в Нанкине жителей, она намного превосходит общие потери гражданского населения во Второй мировой войне любой из европейских стран, за исключением Германии и СССР.

В течение многих веков господства феодализма (мировоззрение которого так и не было изжито в Японии в первой половине XX века) попасть в плен считалось совершенно недопустимым. В клановых войнах побежденные, оставшиеся в живых, непременно уничтожались поголовно, вплоть до женщин и детей. Причем захваченных в плен врагов убивали безо всякой жалости, самым жестоким образом.

Стоит ли удивляться, что массовое истребление людей в Нанкине осуществлялось японцами самым изуверским способом. Их расстреливали из пулеметов, кололи штыками, рубили головы, обливали бензином и сжигали живыми, травили собаками, топили, замораживали до смерти…[8]

Уничтожив мужское население, захватчики принялись за женщин. Для японской солдатни не имел значения ни возраст, ни беременность жертв — никто не мог избежать насилия. Грузовики объезжали город и деревни вокруг него, солдаты хватали всех в возрасте от десяти до восьмидесяти лет. Затем несчастная женщина или девочка попадала в руки 15–20 солдат и подвергалась групповому изнасилованию.

Согласно приказу по японской армии, запрещалось насиловать женщин противника. Однако изнасилование настолько глубоко сидело в японской военной традиции, что никто всерьез этот запрет не воспринимал. Среди солдат были распространены предрассудки о том, что изнасилование девственниц придает солдату больше сил в сражениях. Встречались случаи, когда солдаты носили амулеты из лобковых волос своих жертв, веря в их магическую силу. Популярным выражением "Нет девственниц после нас" часто бравировали японские солдаты.

В Нанкине насиловали все — от рядового солдата до генерала — командира дивизии. Насиловали всех — крестьянок, молоденьких студенток, пожилых матрон, профессоров университетов, учительниц. До смерти замучили нескольких буддийских монахинь. Изнасилованных убивали — чтобы скрыть преступления. Мерзость, содеянная японской солдатней, не укладывается в голове: отцов принуждали насиловать дочерей, сыновей — матерей. Женщинам обрезали груди, распарывали животы, их прибивали гвоздями к стенам, вырезали различные органы, подвешивали за язык на железные крюки. Изнасиловав хрупких маленьких девочек, тут же разрубали их пополам ударом меча. После группового изнасилования беременным женщинам вспарывали животы и забавлялись выпавшим плодом.

Невозможно установить точное число изнасилованных за шесть недель изуверской, кровавой оргии. Нижнюю цифру определяют в 20 тысяч, верхнюю — в 80 тысяч. История еще не знала подобного рода преступлений, совершенных в таких масштабах и с такой жестокостью[9].

Высшему военному командованию Японии было хорошо известно о массовых преступлениях в Нанкине. Опасаясь критики других стран, оно стало создавать систему военной проституции. Сначала в захваченных районах Китая, а затем и на других территориях, начиная с 1938 года начали открывать многочисленные публичные дома. В них за время Тихоокеанской войны было задействовано до 200 тысяч женщин из Китая, Кореи, Филиппин, Индонезии и других стран. Так называемые "комфорт вумен" (японцы называли их "общественные туалеты") обязаны были обслуживать японскую солдатню, скрашивая их нелегкую фронтовую жизнь. В Азии, где женская чистота ценится особенно высоко, эти несчастные узницы борделей превратились в изгоев общества. Их искалеченные судьбы — еще одно свидетельство преступлений японского империализма, по жестокости не имевшего себе равных в мировой истории.