Читать книгу "Анабиоз. Город страшных снов - Ежи Тумановский"

Несколько хорошо сохранившихся трупов лежало у входа в книжный магазин.

И чем дальше Егор продвигался по знакомой, но бесконечно чужой улице, тем меньше оставалось у него понимания произошедшего. Жертв той самой, давней уже, катастрофы было слишком много. Люди оказались застигнуты врасплох: практически все встреченные Егором останки были расположены так, будто смерть пришла внезапно и в одну секунду обрушилась на ничего не подозревающий город.

Под каблуками сапог иногда начинали похрустывать мелкие косточки, и тогда Егор вздрагивал и до боли в пальцах сжимал пластиковое древко своего копья. С крыши одного из домов взлетела крупная стая ворон и в совершенно неестественной тишине закружила над мертвыми кварталами.

Жажда стала нестерпимой. Егор ускорил шаг, благо до продуктового магазина уже было рукой подать…

В густом бурьяне, разросшемся на месте широкого тротуара с разбитыми когда-то клумбами, что-то зашуршало и бросилось наутек, расталкивая высокие стебли. Егор застыл как вкопанный и выставил перед собой копье.

Из травяных зарослей выскочил крупный серый кот, зыркнул на человека зелеными глазами и скрылся в слуховом окошке подвала. Вдалеке завыла собака.

Егор огляделся и перебежал через проезжую часть.

Возле магазина стояло несколько ларьков. Один из них сильно пострадал от огня, чернел оплывшим кубом. Два других просто покосились, потемнели и стали похожи на деревенские сараи. За ларьками виднелись разбитые стеклянные двери и сумрак торгового зала.

Егор в нерешительности замер рядом с широким крыльцом. Внутри магазина могли притаиться любые звери, самопальное копье может и не выручить… Но ждать дальше было не только бессмысленно, но и невыносимо: в горле окончательно пересохло.

В торговом зале царил полумрак. Стеллажи и холодильные лари стояли на тех же местах, где Егор привык видеть их каждый день, но выглядели так, словно их только что притащили со свалки. Повсюду лежали хорошо сохранившиеся человеческие тела вперемешку с костями.

При его появлении по углам зашуршало, крохотное серое тельце мелькнуло на фоне белой стенки стеллажа. Видимо, мыши в новом мире чувствовали себя прекрасно.

Магазин оказался разгромлен. И самое удивительное заключалось в том, что следы погрома выглядели свежими: кто-то совсем недавно шарил по полкам, громил стеклянные витрины и выгребал на пол содержимое холодильных ларей. Правда, судя по следам, мародерам не повезло: найти что-либо съестное здесь уже было проблематично, практически всё давным-давно сгнило. Неизвестные погромщики раздраконили шкаф с водой, но, к счастью, не смогли унести все бутылки…

Забыв обо всем на свете, Егор схватил ближайшую и, даже не пытаясь открыть крышку, срезал горлышко ножом. Пшикнуло. Он стал жадно пить. Вода оказалась скверного вкуса, но в тот момент это не имело значения: организм, казалось, впитывал влагу еще до того, как она попадала в пищевод и желудок.

Шелест множества мягких лап, донесшийся с улицы, заставил Егора оторваться от воды. Он укрылся за витриной, крепче сжал оружие и с ужасом вглядывался в просвет. Вот сейчас в разгромленный магазин ворвется стая собак, и всё закончится крайне паршиво…

Но собак не было. Шум стих. Немного подождав, Егор выбрался из укрытия и пошел вдоль полок, стараясь обнаружить хоть что-нибудь годное в пищу. Ведь ослепляющая жажда оказалась лишь авангардом чудовищного голода. И если к магазину Егор шел, думая лишь о воде, то теперь в мыслях закружились домашние пельмени в золотистой корочке плавленого сыра, наваристая гречневая каша с тушенкой…

Живот тоскливо забурчал, под ложечкой засосало, по мышцам прошла судорога. Думать о еде становилось не менее опасным, чем без нее обходиться. Встряхнувшись, Егор постарался сосредоточиться на дальнейших планах, а еду стал высматривать как бы между делом.

Следовало провести разведку, попробовать найти живых людей. Обилие мертвецов на улице ничего хорошего в этом смысле не сулило, но оставаться жить в чудовищном склепе, в который превратился родной город, было выше его сил.

Вздувшиеся и даже лопнувшие консервы, покрытые слоем ржавчины. Бесформенные куски, бывшие, видимо, когда-то крупами. Ряды полопавшихся трехлитровых банок с темными комками внутри. Аляповатые этикетки, выцветшие от времени, но не потерявшие былого рекламного задора…

Со стены жутковато улыбался заяц, вырезанный из куска пластика. Видимо, привлекал внимание к сухим завтракам, от которых остались лишь гора пустых сморщенных коробок и ковер мышиного помета.

Проще всего из города было выбираться на запад, по Московскому тракту — благо начинался он рядом. Не давал покоя другой вопрос: что делать, если зона разрушения и смерти не ограничится городской чертой? Лес Егор любил и не раз ходил в одиночные походы на несколько дней. Но одно дело выйти на природу для отдыха и развлечения, и совсем другое — жить там постоянно. По сути, даже не жить, а выживать.

Порванные или изгрызенные в лохмотья пакеты, набитые серой трухой, сухие куриные и рыбьи кости на витринах, на удивление целые бутылки растительного масла и вздувшиеся безобразными буграми, но выглядящие вполне сохранившимися, бумажные пачки с солью…

Откуда-то издалека донесся жалобный вопль. И следом — яростное рычание собак.

Ужас сковал руки и ноги, сердце отчаянно заколотилось в груди.

Еще один живой человек? Еще одна жертва одичавшего домашнего зверья? Считая самого Егора и вчерашнего разорванного псами мужчину, уже третий выживший в опустошенном городе… Была во всем этом какая-то дикая система, но понять, в чем она заключается, Егор пока не мог.

Несмотря на вновь подступивший страх, голод так и не убрал свои жадные щупальца от слипшихся в холодный комок внутренностей.

Егор торопливо двинулся дальше, уже не стесняясь обратной стороной копья выгребать содержимое стеллажей. Бумажные и полиэтиленовые пакеты с остатками чего-то мерзкого на вид он даже трогать не стал. Задержался рядом с чаем и кофе, но потом прошел дальше, понимая: сейчас не до бодрящих напитков. Хотел найти сахар, но, по всей видимости, грызуны нашли его раньше. Тушенку обнаружил в самом темном углу на нижней полке. Егор помнил эти банки с характерным рисунком, которые надоедливая реклама пыталась впихнуть покупателям с обещаниями высочайшего качества продукции, не хуже, чем во времена СССР. Несмотря на то, что рекламе Егор не верил, банки выглядели на удивление целехонькими, без вздутий и повреждений. Каждая из них оказалась покрытой тонким слоем какой-то смазки, похожей на солидол, поэтому на полукилограммовых жестянках не было и пятнышка ржавчины.

При одной мысли о том, что он может взрезать крышку и вгрызться в сочное пряное мясо, Егор чуть не потерял сознание. Но вскрывать банку прямо здесь было нельзя, и причин для этого имелось много. Стиснув зубы и стараясь прислушиваться к происходящему на улице, Егор рассовал по карманам куртки четыре банки, вернулся к стеклянному шкафу, положил за пазуху целую пластиковую бутылку с водой и осторожно подошел к выходу.