Читать книгу "Вавилонские младенцы - Морис Дантек"

Тороп раскурил косяк и, выпустив облако дыма, похожее на дракона, посмотрел офицеру прямо в глаза.

— Нет. Книги, — ответил он на ломаном русском.

Несколько мгновений офицер молча смотрел на Торопа, затем на его лице появилась ледяная ухмылка.

— Black books?[15]— спросил он.

Тороп покачал головой. Пособия по ведению партизанской войны и руководства по изготовлению ловушек у него уже были. Неграмотные фундаменталисты видели в этих книгах руку дьявола, но тем не менее постепенно начинали пользоваться ими. Но Торопу требовались более серьезные книги, список которых он и передал офицеру.

По мере того как русский пробегал глазами столбцы слов, напечатанных на старом матричном принтере, на листе с зубчатыми краями, его лицо вытягивалась все сильнее.

Тороп так никогда и не узнал, каким образом офицеру это удалось, но при передаче заказанного груза ящики с книгами стояли среди контейнеров с российским оружием, боеприпасами и снаряжением.

Русский офицер подошел к нему с листком бумаги в руке, тем самым, который Тороп ему дал, и мрачно пробурчал:

— Некоторых переводов на таджикский и туркменский языки нет, но я сделал все, что мог.

Вот как вышло, что маленькая армия князя Шаббаза получила в свое распоряжение ряд авторитетнейших сочинений, переведенных почти на все местные языки, а также на английский. Сунь-Цзы, Юлий Цезарь, Лиддел Гарт, Гудериан, Мао Цзэдун, Фукидид, Тухачевский, Че Гевара, Лоуренс, Наполеон, Макиавелли, Клаузевиц, де Голль были отсканированы, переведены в электронный формат и разошлись по району, где действовала упомянутая выше армия.

Некоторые уйгуры, чьи семьи были уничтожены «дикими отрядами» под командованием коммунистических генералов, отказывались читать «Цитатник» Мао Цзэдуна на местном языке. Они видели в этой книге кровавый образ деспотизма, против которого сражались, вооружившись идеей джихада, отточенной, будто стальной кинжал самого Саладина.

Тороп и князь Шаббаз часами убеждали упрямых полевых командиров ознакомиться с книгами, приводя самые разнообразные доводы.

— Замените слова тирана своими словами, — сказал Тороп когда дискуссия зашла в тупик, — и этого будет достаточно. Когда Мао говорит «коммунизм», говорите «справедливость», «независимость», «царство Аллаха»… что хотите, это неважно. Но в результате вы поймете, как Мао одержал победу над Гоминьданом. А произошло это потому, что он прочитал вот эту книгу.

И Тороп показал командирам экземпляры «Искусства войны», переведенные на тюркские языки. Это означало буквально следующее: вам лучше немедленно начать читать предложенные книги.

В ту ночь, которая резко изменила его судьбу, он спасся только благодаря лошади, которую несколько дней назад забрал у человека, ставшего обедом луней. Славная киргизская лошадка едва успела встать на дыбы и заржать, прежде чем исчезла вместе со всем, что на ней было.

Тороп и лошадь продвигались вперед по песчаной равнине, кое-где утыканной острыми пиками скал. Под ними расстилалось обширное плоскогорье. Лунный свет превращал редкие рощицы и заросли дикого кустарника в какие-то странные серебристые объекты. Лагерь князя Шаббаза находился ниже, зажатый в центре гигантской короны из отрогов горных хребтов. Судя по показаниям GPS-модуля, до него оставалось еще не менее десяти километров. Жаровни, разведенные часовыми, казались вереницей багровых светлячков. Благодаря им, до цели можно было добраться в ночи так же безошибочно, как по автостраде.

Десять километров по горам в темное время суток означали несколько часов пути. Однако нужно было преодолеть их. Тороп остановил кобылу и быстро осмотрел ее. Лошадь находилась на пределе сил, и он решил подарить ей несколько дополнительных минут отдыха. Он с сочувствием посмотрел на тяжелую поклажу, которую животное много дней безропотно тащило на себе. Кобыла стала щипать чахлую траву на обочине, не обращая никакого внимания на душевные муки хозяина.

Тороп дошагал до ближайшей рощицы — группки молодых тщедушных елей, возвышавшихся над невысоким скалистым склоном и россыпями камней. Он с облегченным вздохом расстегнул ширинку и принялся щедро орошать засохшую растительность. Он поднял лицо к небу — необъятному, с миллионами звезд, таких ярких, близких и сверкающих, что казалось, можно поднять руку и зачерпнуть полную пригоршню светящейся пыли.

Холодало. «А ведь сейчас лето», — подумал Тороп. С юго-востока, откуда пришли путники, дул пронизывающий ветер. Он поплотнее закутался в парку,[16]составлявшую часть обмундирования арктических подразделений русской армии.

Небо над головой было покрыто густой россыпью звезд. Тороп составил взрывоопасную смесь на внутренней поверхности пластыря и прилепил его на кожу. Действие этих биологически активных веществ позволяло спокойно вытерпеть предстоящую дистанцию. Затем он позволил себе поддаться космическому гипнозу ночного неба. Тороп повернулся в сторону кобылы только тогда, когда на вой одинокого волка в горах откликнулось многоголосое эхо.

И тут в небе появился беспилотник.

Это была старая модель, принятая на вооружение китайской армией. Тем не менее этот летательный аппарат отлично справлялся с тем, что от него требовалось: неутомимо искать и уничтожать. Такая же задача стояла и перед Торопом. Беспилотник был его кремниевой модификацией. Гигантская черная стрекоза из углерода и огнеупорного материала, длиной около трех метров, оснащенная двумя сверхкороткими крыльями, вертикальным оперением и двумя крохотными несущими винтами, а также батареей тепловых сенсоров, автоматической пушкой калибра 14,5 мм. И еще несколькими противотанковыми ракетами. Ну и наконец, обладающая хладнокровием, свойственным машинам.

Всего одна ослепительная белая вспышка. «Стрекоза» включила ксеноновый прожектор, и Тороп бросился ничком на землю. Сверхмощный луч обнаружил кобылу, ужасающий грохот автоматической пушки разорвал воздух, мимоходом поглотив ржание лошади, затем с леденящим душу шипением вперед полетела противотанковая ракета. От взрыва содрогнулись земля, небо и звезды. Пахнущий порохом сирокко[17]добавил тепла холодному воздуху высокогорья.

Когда Тороп, пластом лежавший на земле за еловой рощицей, смог различить хоть что-нибудь, черная стрекоза с гудением кружилась над разорванным в клочья, дымящимся остовом киргизской кобылы — остатками арабского мешуи,[18]сожранного демонами на дьявольском пиру. Сенсоры продолжали работать, и красные огоньки мигали под ее выпуклой головой убийцы, больного гидроцефалией. Беспилотник жужжал, как гигантский комар, причем этот звук казался еще более громким из-за того, что его источник находился внутри прочного корпуса.