Читать книгу "Смарагдовое ожерелье - Джанет Глисон"

Он тратил массу денег и времени на то, чтобы превратить сад и парковые угодья Астли в самый восхитительный уголок природы в округе. Он нанял лучшего специалиста по ландшафтной архитектуре, мистера Ланселота Брауна, поручив ему облагородить Астли, подчеркнув его естественную красоту. И Браун не подвел. По его указанию там, где некогда лежали болотистые поля и каменистые пустоши, было создано извилистое озеро с островом посередине и небольшими водопадами и гротом на одном его конце. В самом парке, простиравшемся на девять миль, появились пруд с карпами, птичники, липовые и вязовые аллеи. Газоны постригли, высадили рощицы из аборигенных деревьев. Открытые пространства тут и там украшали архитектурные постройки — палладианский[2]мост, фонтан Нептуна, храм Дианы, готические руины, восьмиугольный насосный зал и обелиск. От сада его деда в нетронутом виде сохранились только партеры вокруг дома, да еще оранжерея, ведь этот роскошный ботанический дворец лучше уже не сделаешь.

Герберт и Джошуа любовались идиллической картиной, открывавшейся из окна особняка — зелеными парковыми насаждениями, озером, храмами и аллеями Астли. Внизу с одной стороны находились огороды. У высокой кирпичной стены стояли в цвету ряды абрикосовых, персиковых, айвовых, мушмуловых и других фруктовых деревьев. В центре, образуя сложный геометрический узор, находились партеры с цветами, фруктами и овощами. Дальше вздымался купол оранжереи, половина которой недавно была отдана под ананасную плантацию Сабины Мерсье.

— Парк сегодня чудесен, как никогда, — заметил Герберт, вновь выказывая дружелюбие, поскольку его никто больше не заставлял стоять неподвижно.

Джошуа кивнул. Теперь, оторвавшись от работы, он старался угодить заказчику.

— Как щедра природа! У вас здесь такая красота, сэр! Более роскошного парка я не видел. Что ж, раз здесь мы закончили, а день столь замечательный, пожалуй, возьму-ка я свой альбом и начну делать наброски на воздухе, — объявил он со всей серьезностью.

— Отличный план, мистер Поуп! И умей я хоть чуть-чуть рисовать, наверное, охотно бы составил вам компанию в такой приятный день. Хотя, может, желаете, чтобы я показал вам наиболее интересные места?

Джошуа охотно принял его предложение, и Герберт стал рассказывать о поместье. Но едва он открыл рот, в их поле зрения неожиданно попала Сабина, и Герберт остановился на полуслове.

Они смотрели, как она вышла из боковых ворот и по гравийной дорожке зашагала к теплице с ананасной плантацией, расположенной в дальнем конце сада. Ее фигурка в развевающемся плаще казалась крошечной, но даже издалека было видно, что эта женщина полна изящества и достоинства.

Как только Сабина скрылась из виду, Герберт продолжил свой рассказ. Джошуа ни в коем случае не должен обойти своим вниманием утопленный сад,[3]говорил он, а дальше, в розарии, есть восхитительный фонтан в виде амурчика, который многих приводит в восторг. Герберт начал объяснять Джошуа, как дойти до этих достопримечательностей, но их разговор вновь был прерван.

Сабина, исчезнувшая в оранжерее буквально несколько минут назад, вновь выбежала на дорожку. Даже не выбежала — вылетела, будто за ней по пятам гнались все чудища преисподней. Герберт опять умолк, хотя на этот раз, судя по тому, что он хмурился, дар речи был утрачен от беспокойства, а не от любви. Странные жесты и поведение Сабины свидетельствовали о том, что произошло нечто ужасное. Они с изумлением смотрели, как она, будто терзаемая жуткими муками, подняла голову и издала душераздирающий крик.

Глава 4

Исключительные обстоятельства, сопутствовавшие помолвке Герберта Бентника и Сабины Мерсье, были предметом сплетен в светских кругах Ричмонда.

В Англию Сабина приехала пять месяцев назад, а до этого большую часть своей жизни провела на вест-индском острове Барбадосе. Любовь к растениям она унаследовала от отца, корабельного врача из семьи гугенотов. Тот, интересуясь лечебными свойствами экзотических растений, собирал их семена и образцы на протяжении всей своей профессиональной деятельности, а потом, поселившись на Антигуа, занялся растениеводством. Он женился на мулатке, и та родила ему двоих детей, росших в окружении его любимых растений. Старший ребенок, сын, пошел по стопам отца — ушел в море и дослужился до капитана фрегата. Младший ребенок, Сабина, от матери унаследовала черные глаза, смуглую кожу и приятные манеры, а от отца — это проявилось позже — любовь к миру флоры.

Серьезно Сабина занялась садоводством (причем для нее это было, скорее, страстное увлечение, чем просто хобби) после смерти второго мужа, Чарлза Мерсье. От него ей достались в наследство уютный дом в милом местечке — на склоне холма, с которого открывался вид на порт Бриджтауна, — и земельный участок площадью десять гектаров. Чарлз Мерсье работал экспедитором грузов. Человек он был благоразумный, экономный и стремился только к одному — обеспечить своей семье безбедное существование. С этой целью каждый лишний пенни он вкладывал в какое-нибудь предприятие, чтобы увеличить свой капитал. При его жизни сад возле их дома представлял собой ведущую к крыльцу узкую полоску земли, на которой выращивали необходимые для стола овощи и фрукты. Остальную площадь занимал сахарный тростник, приносивший неплохой дополнительный доход, который всегда был кстати. После смерти Чарлза Сабина избавилась от тростника и большую часть сбережений мужа, равно как и свои силы, направила на возделывание сада. Наняв портового рабочего (он был ирландцем), она обучила его ремеслу садовника, а потом купила несколько рабов ему в помощь. Вспоминая все, что она узнала о растениеводстве от своего отца, Сабина стала культивировать разные тропические растения, какие только ей удавалось найти. Она сама научилась выращивать саженцы и черенки в сырых, тенистых местах, делать отводки путем прорезания узлов на стеблях, пригибать ветки к почве с помощью колышков, собирать семена с самых крепких и тугих плодоножек.

И сад Сабины разрастался, становился все пышнее и красивее. На месте сахарного тростника теперь цвели и плодоносили жасмин, банановые, джакарандовые, лимонные и апельсиновые деревья. Аронник с пушницей росли в изобилии, а таких, как у Сабины, орхидей на всем Барбадосе было не сыскать. На острове, славившемся богатой растительностью, сад Сабины слыл самым зеленым и роскошным, а сама она пользовалась репутацией непревзойденного садовода.

Сознательные и отважные англичане, у которых на Барбадосе были плантации, время от времени посещали свои заморские владения, дабы удостовериться в том, что их собственность содержится в полном порядке. Многие из этих господ впервые совершали путешествие в столь дальние края. Когда судно, на котором они плыли, приближалось к берегу и их взорам открывались красоты местности, у них зачастую дыхание перехватывало от восторга и изумления. Конечно, к местным погодным условиям им приспособиться было трудно. Климат здесь редко бывал умеренным: обычно либо шли проливные дожди, либо стояла нестерпимая жара. Соответственно приезжие либо вымокали до нитки под ливнями, либо их шерстяные платья насквозь пропитывались потом. А бывало, ураганный ветер срывал с них шляпы и парики, попирая чувство их собственного достоинства.