Читать книгу "Водопад - Иэн Рэнкин"

Прежде чем снова сесть на стул, Ребус поставил фигурку на полку.

– Значит, твои родители отказались от второго номера? – спросил он.

– Они давно спят в разных комнатах, инспектор. – Костелло, сосредоточенно стряхивавший пепел в чашечку подсвечника, поднял голову. – Это ведь не преступление, не так ли?

– Вряд ли я могу об этом судить, Дэвид. Моя жена ушла от меня уже не помню сколько лет назад.

– Я думаю – вы помните.

– Ребус снова улыбнулся.

– Виноват, ваша честь.

Костелло откинулся на спинку своего импровизированного кресла и подавил зевок.

– Мне, пожалуй, пора, – сказал Ребус.

– По крайней мере допейте кофе, инспектор.

Ребус давно допил кофе, но все равно кивнул. Он и не собирался никуда уходить – по крайней мере до тех пор, пока его не вытолкают в шею.

– Может, она еще вернется, – сказал он. – Люди иногда совершают довольно странные поступки. Нашла блажь сбежать от цивилизации!

– Флип не из тех, кто бегает от цивилизации.

– Но могла же она внезапно куда-то поехать.

Костелло покачал головой.

– Флип знала, что ребята ждут ее в баре. Вряд ли она могла об этом забыть.

– А что, если она кем-то увлеклась? Внезапный порыв, неконтролируемый импульс… Как в той рекламе, помнишь?…

– Кем-то увлеклась? Флип?!

– Ведь это возможно, правда?

Костелло помрачнел.

– Н-не знаю. Честно говоря, я тоже об этом думал… О том, что она могла кого-то встретить.

– Но ты решил, что это маловероятно?

– Да.

– Почему?

– Потому что Флип обязательно бы об этом сказала. Она… такая. Не важно, о чем идет речь: о новом платье за тысячу фунтов или о полете на «Конкорде», который устроили ей родители. Флип просто не могла держать такие вещи при себе.

– Она любила внимание?

– А кто его не любит?… – Он усмехнулся. – Мы все время от времени этим грешим.

– Но могла она сделать что-то специально, чтобы заставить всех ее искать?

– Имитировать собственное исчезновение? – Костелло покачал головой, потом подавил еще один зевок. – Пожалуй, мне все-таки следует немного поспать.

– На сколько назначена пресс-конференция?

– Точно не помню, по-моему, сразу после обеда. Им надо успеть попасть в главные выпуски новостей.

Ребус кивнул:

– Ты, главное, не нервничай. Просто будь самим собой.

Костелло затушил окурок.

– А кем еще я могу быть? – Он слегка привстал, чтобы вернуть Ребусу сигареты и зажигалку.

Оставь себе. Вдруг захочется еще покурить. – Ребус поднялся. Несмотря на парацетамол, в голове словно работал паровой молот. «Флип не из тех, кто бегает…» – Костелло употребил настоящее время – случайно или с расчетом?

Костелло тоже встал со своего матрасика и улыбнулся, хотя и не очень весело.

– Вы так и не ответили на мой вопрос, – сказал он.

– Я еще не готов, мистер Костелло.

– Не готовы? – Молодой человек засунул руки в карманы джинсов. – Вы будете на пресс-конференции?

– Может быть.

– Понятно. Будете сидеть и ждать какой-нибудь случайной оговорки? Как ваши приятели-эксперты, которые все здесь у меня перерыли? – Костелло прищурился. – Быть может, на данный момент я действительно единственный подозреваемый, но я не дурак, инспектор.

– Тогда ты должен радоваться тому, что мы с тобой по одну сторону баррикады. Или ты считаешь иначе?

– Зачем вы вообще пришли ко мне так поздно? Ведь вы не на работе!

Ребус шагнул к молодому человеку.

– Знаешь, раньше считалось, что в зрачках жертв отпечатывается изображение убийцы. Последнее воспоминание, последнее, что человек видел в жизни… Некоторые преступники верили в это и… выкалывали своим жертвам глаза.

– Но теперь люди не настолько наивны, правда? Ведь на самом деле вы не рассчитываете, что узнаете о человеке все, просто посмотрев ему в глаза?… – Костелло тоже подался вперед. – Смотрите как следует, инспектор, потому что выставка закрывается.

Ребус ответил таким же прямым взглядом. Костелло первым не выдержал напряжения; он моргнул, потом отвел глаза. Глядя в сторону, он велел Ребусу убираться, но когда тот направился к двери, молодой человек снова его окликнул. Обернувшись, Ребус увидел, что Костелло тщательно вытирает сигаретную пачку носовым платком. Проделав то же самое с зажигалкой, он швырнул оба предмета вслед инспектору. Сигареты и зажигалка упали на пол возле его ног.

– Я думаю, они нужнее вам, чем мне.

Ребус наклонился и поднял свои вещи.

– Зачем тебе понадобилось их вытирать?

– Осторожность никогда не повредит. – Костелло нехорошо рассмеялся. – Ведь улики порой можно найти в самых неожиданных местах, не так ли?

Ребус выпрямился, но промолчал. Когда он выходил из двери, Костелло пожелал ему спокойной ночи. Ребус ответил тем же, но не раньше, чем спустился на пару лестничных пролетов. Он все думал о том, почему парень вытер сигаретную пачку и зажигалку. Ребус проработал в полиции много лет, но еще ни разу не видел, чтобы подозреваемые проделывали что-то подобное. Значит, Костелло боялся, что его могут подставить.

Или же хотел изобразить, будто боится. Ребус понял, что молодой человек совсем не простак. Он явно из тех, кто способен просчитывать на два шага вперед.

2

Стоял один из тех прохладных, неопределенно пасмурных дней, какие в Шотландии могут относиться как минимум к трем из четырех времен года. Небо было голубовато-серым, как кровельный шифер. Дул ветер, который отец Ребуса назвал бы «пробойным». Как-то раз (собственно говоря, не один, а много, много раз) мистер Ребус-старший рассказал сыну историю о том, как морозным зимним утром он зашел в бакалейную лавку в Лохгелли. Хозяин лавки стоял возле электрического камина. Отец Ребуса показал на застекленный прилавок и спросил: «Никак завезли эрширскую грудинку?» На что хозяин, стоявший к нему спиной, ответил: «Нет, я просто грею руки». Отец клялся, что этот рассказ – чистая правда, и Ребус, которому тогда было лет семь или восемь, ему вполне верил, но сейчас он думал, что его папаша где-то услышал этот избитый анекдот – услышал и немного изменил, придав ему более или менее правдоподобный вид.

– Не часто приходится видеть, как вы улыбаетесь, – сказала Ребусу знакомая бариста, подавая ему двойной латте. Это были ее слова: «бариста», «латте». Когда Ребус впервые заговорил с девушкой о ее работе, ему послышалось, что она назвала себя «барристер», и он озадаченно спросил, что заставило ее подрабатывать в подобном месте. Она торговала кофе, чаем и легкими закусками в переоборудованном из старой полицейской будки ларьке на углу Медоуз, и Ребус часто останавливался там по пути на работу. Каждый раз Ребус заказывал кофе с молоком, и каждый раз она его поправляла. «Латте». «Двойной латте», – уточнял Ребус. В этом не было особой нужды, так как девушка давно выучила, что нужно ее постоянному клиенту, но Ребусу нравилось произносить эти слова.