Читать книгу "80 сигарет - Генри Сирил"

как только Токарь об этом подумал, он вновь вспомнил истинную цель своей поездки.

Он отвернулся.

Дорожное полотно дрожало у линии горизонта в утреннем мареве.

Токарь думал о том, как сказать Нине, что им придется провести эти выходные в каком-то придорожном клоповнике. Ведь они почти не знакомы. Что, если такая перспектива ее напугает? Хотя вряд ли. До сих пор казалось, что она готова ехать с ним куда угодно, не задавая никаких вопросов.

Токарь вспомнил, как вчера провожал Нину до дома и, сам того не ожидая, внезапно спросил ее: «Хочешь, мы завтра же поедем с тобой на юг, к морю?» Она взяла его руку в свои ладони. Задумалась на какое-то мгновение. Прикоснулась губами к его пальцам. «Хочу», – сказала она шепотом.

Странная она. То руки ему целует, то ни с того ни с сего эти руки пытается цапнуть. Вот как только что. Что это было? Вела себя как стервозная сучка. А через минуту уже сама извинялась. Хотя последнее-то как раз понятно. У Токаря часто просят прощения, когда он в гневе.

А может, она это вовсе и не со зла говорила? Да, скорее всего. С какого ляха ей на него злиться? Че он такого сделал? Ничего. Просто у молодежи сейчас так принято. Они друг друга на хуях таскают, и это у них считается нормальным. Приколы у них такие. Даже слово какое-то дебильное для этого есть. Что-то с орками связано. Или гоблинами.

В общем, черт их разберет, это поколение. Особенно баб. Токарь никогда не умел их понимать.

Медленно и рассеянно взгляд его проскользил между столиками уличного кафе; переплыл на трассу, на припаркованные машины, посеревшие от дорожной пыли, на чернеющие вдалеке крыши дачных домиков; перетек на высоковольтные провода, провисающие над вбитыми вкривь и вкось вдоль трассы столбами, на бездомных дворняг, вымаливающих объедки у таджика-шашлычника, и, наконец, снова вернулся к замызганному окошку убогого кафе.

Токарь встряхнул головой, как это делают, когда стараются собраться с мыслями, и развернулся ко входу. Открывая дверь, он решил:

«Надо поговорить с ней раньше, чем мы доберемся до этой сраной ночлежки».

Нина с наслаждением потягивала пиво, когда Токарь вернулся. В руках она вертела неприкуренную сигарету.

– Нина, – начал Токарь, протянув к девушке «Зиппо», – километров через триста гостиница будет. Нам придется провести в ней выходные.

Взглянув на него, она слегка улыбнулась и чуть заметно кивнула. В этих еле уловимых движениях отражались одновременно покорность и страсть, безграничная нежность и дьявольская похоть, любовь и вожделение. Она поняла его неправильно, но не воспротивилась, а приняла это как должное. Больше, чем приняла: на мгновение, глядя в ее большие темно-зеленые глаза, Токарю показалось, что она только и ждала этого. Невыносимо сладкая тяжесть внизу живота спутала его мысли. В горле пересохло. Он открутил пивную крышку и одним глотком влил в себя треть бутылки.

– Ну… э-э… нам ведь в любом случае нужно где-то переночевать. А заодно я встречусь там кое с кем… с другом.

– Ты не говорил, что с нами будет еще кто-то, – Нина вопросительно подняла брови. – Я думала, мы едем в Сочи вдвоем.

– Так оно и есть, золотце. Мой кореш, ну, мой друг, с нами и не поедет. Просто у нас там дельце одно есть, как раз в тех краях. Работенки на полдня, а потом разбежимся.

Он залпом допил пиво, кинул на стол пятитысячную купюру и придавил ее пустой бутылкой.

– Зато после этого у нас с тобой будет просто до херища таких вот бумажек. – Токарь постучал пальцем по банкноте. Подумав, весело хохотнул и добавил:

– Только зеленых.

Он ожидал, что Нина сейчас начнет его расспрашивать, что да как, он даже успел уже придумать более или менее правдоподобную историю о том, что, дескать, есть у него неподалеку от той гостиницы домик загородный или лучше коттедж, который он и намеревается продать своему приятелю… но Нина так ничего и не спросила. Лишь еще раз кивнула.

– Ну что, тогда едем?

– Едем.

Они встали из-за стола.

– Эй, шланг! – весело крикнул Токарь официанту. – Сдачу себе оставь. Купишь че-нить, я не знаю, штаны, что ли, новые.

И, довольный своим щедрым жестом, подумал: «Да похер, не жалко. Пусть моя девочка не думает, что я какой-нибудь нищий чертила».

Официант машинально посмотрел на свои джинсы.

Выходя из кафе, Нина пропустила Токаря вперед и незаметно для него повернулась к официанту. Парень с оскорбленным видом смотрел им вслед.

– Извините, – беззвучно произнесла она одними губами и вышла.

* * *

Это снова я. Не удивляйтесь. И не злитесь за то, что отрываю вас от повествования. Мне неудобно за это, но я буду делать так и впредь. Потому что мне надо с кем-то поговорить. Разговоры, они успокаивают. Теплые, дружеские разговоры. Я и забыл, что это такое.

Я знаю все, что произойдет в книге дальше. В конце концов, ведь именно я рассказал эту историю автору романа, который вы сейчас держите в руках. Но от этого знания мне ничуть не легче. Скорее наоборот.

Когда вы перелистнете последнюю страницу и вспомните о том, что я только что сказал, у вас наверняка появится вполне закономерный вопрос, откуда я это мог знать. Все просто: моя болтовня – это художественная интерпретация автором моей истории; то, как он ее смог прочувствовать. Стилистический прием – вот кто я такой.

Я сказал, что мне известно, чем закончится эта книга. Но вы же понимаете, что я не могу вам этого рассказать. Я своего рода всего лишь флешбэк. От событий, о которых вы читаете, меня отделяет временная пропасть в четыре года. Не будем зарываться, флешбэки не должны рассказывать о будущем.

Но зато я могу рассказать вам о прошлом. Своем, разумеется, прошлом.

Глава 6

Машина летела со скоростью в сто сорок километров.

Вальяжно развалившись в водительском кресле, Токарь изредка незаметным движением, одним пальцем корректировал положение руля. Черная и гладкая, как новая сковородка, трасса М4 расслабляла до сонной зевоты. Скучно это – ехать на новой машине по идеально ровной дороге.

С тяжелыми веками Токарь смотрел вперед на усыпляющее мельтешение дорожной разметки. Он широко зевнул и сонно перевел взгляд на уходящий в бесконечность хвойный лес по левой стороне дороги.

Природу Токарь любил, лишь когда она была недосягаемо далеко, когда его окружали бетонные стены лагерного барака. Вот тогда он, как и большинство заключенных, мечтал о «домике в деревне». И чтобы рядом – озеро. И обязательно рыбацкая лодка.

Отгороженный