Читать книгу "Тамплиеры. История ордена рыцарей-храмовников - Чарльз Эддисон"

В 1131 году Альфонсо I Воитель, король Наварры и Арагона, которого величали императором Испании, письменно завещал свои королевства ордену рыцарей Храма. Спустя три года, незадолго до смерти, король подтвердил свое пожертвование и заставил баронов обоих королевств утвердить завещание. После смерти Альфонсо нобилитет Испании сумел доказать неправомочность этого документа и отстоять свои права на владение землями Наварры, тогда как в Арагоне баронам пришлось пойти на компромисс: земли, замки, большая часть таможенных сборов и пошлин, взимаемых по всему королевству, а также доля от выплат мавров были отданы ордену храмовников[18].

«Похвала новому рыцарству»

По просьбе Гуго де Пейна аббат Бернард снова взялся за перо, чтобы прославить тамплиеров, усилить влияние ордена и укрепить их ряды новыми храбрыми рыцарями[19].

В прославленном трактате «Похвала новому рыцарству» святой аббат в красноречивых и цветистых выражениях восхваляет духовный подвиг военного монашества, ставя рыцарей-тамплиеров над прочими воинами. Приводя яркие и неоспоримые примеры, аббат сопоставляет мирское и духовное воинство и доказывает, что только воины Христа сражаются по благословению Отца Небесного, что только им он прощает даже кровопролитие, так как они сражаются не за награды и почести, а за веру.

Трактат, написанный с большим воодушевлением, посвящен «Гуго, рыцарю Христову и наставнику Христова воинства», состоит из четырнадцати глав и начинается с короткого пролога. Этот любопытный документ необычайно наглядно отображает дух времени, а потому будет интересно привести здесь наиболее яркие фрагменты из него. В приведенном ниже фрагменте святой аббат сравнивает мирского воина и воина Христа.

«Воистину, дорога в очах Господних смерть святых Его, умирают ли они в бою или на постели, но смерть в бою дороже, ибо она – самая славная. …Когда выступаешь ты, о мирской воитель, то должен бояться, как бы телесная смерть твоего неприятеля не означала духовную гибель для тебя самого, или, быть может, как бы он тело твое и душу с ним вместе не погубил…

Что за несчастная победа – победить человека, будучи при этом побеждену пороком, и тешиться пустой славой о его поражении, когда самого тебя поразили гнев и гордыня!

Каков же конец или плод сего мирского рыцарства или, скорее, мошенничества, как я должен его поименовать? Что, как не смертный грех для победителя и вечная смерть для побежденного? Позвольте же мне позаимствовать слово у апостола и призвать того, кто пашет, пахать с надеждою, и того, кто молотит, молотить с надеждою получить ожидаемое.

Какова же, о рыцари, та чудовищная ошибка и что за невыносимое побуждение толкает вас в битву с такой суетой и тягостью, цель которых есть ничто, как смерть и грех? Вы покрываете коней своих шелками и украшаете доспехи свои не знаю уж, каким тряпьем; вы разукрашиваете щиты свои и седла; вы оправляете упряжь и шпоры золотом, серебром и драгоценными каменьями, а после во всем этом блеске мчитесь навстречу своей погибели со страшным гневом и бесстрашной глупостью. Что это – убранство воина или же скорее женские побрякушки? Неужто вы думаете, что мечи врагов ваших убоятся вашего золота, пощадят каменья ваши или не смогут пронзить шелка?

Как сами вы конечно же нередко познавали на своем опыте, воину в особенности нужны три вещи: он должен оберегать свою личность силой, проницательностью и вниманием, он должен быть свободен в своих движениях, и он должен быстро вынимать меч из ножен. Тогда для чего же вы закрываете себе глаза женскими локонами и опутываете себя долгополыми складчатыми туниками, пряча свои нежные, тонкие руки в неуклюжих широких рукавах? А более всего – невзирая на все ваши доспехи – ужасная опасность для совести, ибо столь рискованное дело вы предпринимаете по столь незначительным и пустяковым причинам. Что же еще причина войн и корень споров меж вами, как не безрассудные вспышки гнева, жажда пустой славы или страстное желание ухватить какие-либо мирские владения? Воистину, небезопасно убивать или рисковать жизнью за такое дело.

Теперь – в качестве примера или хотя бы в укоризну тем нашим рыцарям, что сражаются за дьявола, а не за Бога, кратко изложим жизнь и добродетели этих кавалеров Христовых. Посмотрим, как они ведут себя дома и как – в битве, как появляются на людях и каким образом рыцарь Божий отличается от рыцаря мирского.

Прежде всего, нет у них недостатка в дисциплине, и не находится в небрежении послушанием. Они избегают всякого излишества в одежде и пище и довольствуются необходимым. Они живут, словно братья, в радостном и трезвом обществе, без жен и детей. Чтобы не было никакого недостатка в их евангельском совершенстве, они селятся совместно, одной семьею, не имея никакой личной собственности, заботясь о том, чтобы хранить единство Духа в узах мира. Можно сказать, что все их множество имеет одно лишь сердце и одну душу, до такой степени, что никто не следует своей собственной воле, а старается следовать за командиром.

Никогда не сидят они без дела и не слоняются бесцельно, а по редким случаям, когда не находятся на посту, всегда заботятся о том, чтобы заслужить свой хлеб, чиня изношенные доспехи и изорванную одежду или просто наводя порядок…

Между ними нет лицеприятия, и почтение оказывают заслугам, а не благородной крови. Они соперничают друг с другом во взаимном уважении и носят ношу друг друга, исполняя тем самым закон Христов… Они отреклись от игр и с отвращением отвергли гончую охоту; не услаждают себя нелепой жестокостью охоты соколиной, что у других в обычае. Волосы они имеют короткие, в соответствии со словами апостола, говорящего, что постыдно мужу ухаживать за мягкими локонами. Они редко моются и никогда не делают причесок, довольствуясь видом растрепанным и запыленным, несущим отметины солнца и их доспехов.

Когда приближается битва, они вооружаются внутренне – верой, а внешне – сталью, а не украшаются золотом, поскольку их дело – вселять во врага страх, а не распалять его алчность. Лошадей они выбирают сильных и быстрых, а не видных и богато убранных, думают о сражении ради победы, а не параде ради зрелища. Мыслят они не о славе и стараются быть грозны, а не красивы. В то же время они не вздорны, не опрометчивы и не спешат сверх меры, а трезвы, предусмотрительны и благоразумно выстраиваются в четкие порядки, как и об отцах читаем.

Оказавшись в пекле… не полагаются они и на свою собственную силу, но верят, что Господь воинств дарует им победу.