Читать книгу "Записки Римского клуба - Аурелио Печчеи"

* * *

Однажды утром на тюремном дворе я случайно увидел одну мою знакомую, попавшую сюда, разыскивая пропавшего сына. Узнав меня по пальто – лицо мое к тому времени изменилось от побоев до неузнаваемости, – она немедленно сообщила об этой встрече моим товарищам. Они приняли решение приговорить к смерти полицейских главарей за применение пыток к политическим заключенным.

Тюремщики вдруг перестали меня терзать, но перевели в ранг заложника за их собственные жизни, пригрозив немедленно со мной разделаться в случае смерти одного из них. Мои товарищи, разумеется, не собирались идти ни на какие перемирия и сделки с врагами, но они испробовали все, чтобы освободить меня. Они, например, предлагали различные варианты обмена заключенными, но и это не устраивало тюремщиков, которые не хотели выпускать меня на свободу, так как под угрозой находились их собственные головы.

Трижды за это время тюремное начальство отказывалось передать меня в распоряжение других фашистских подразделений или командования СС, которые собирались расстрелять заключенных. Но моя жизнь по-прежнему была незримыми нитями связана с жизнями моих тюремщиков. И пока им удавалось каким-то образом уберечь головы, моя тоже оставалась при мне.

С приближением конца войны крах фашистского режима становился все более неминуем. Положение мое делалось все опаснее. Надо мной, как и над другими заключенными, нависла угроза стать жертвой последней мести отчаяния фашистов.

Cовершенно неожиданную роль в моей судьбе сыграло давнее соперничество между различными фашистскими группировками и их смертельный страх перед последствиями неминуемого поражения. В один из холодных январских дней 1945 года я вдруг оказался на свободе, причем соперники выпустившей меня группировки горели желанием добраться до меня и немедленно повесить на первом же фонарном столбе, к тому же вся милиция прекрасно знала меня в лицо.

На свободе необходимо было соблюдать крайнюю осторожность, чтобы невольно не навести врагов на след моих подпольных товарищей. Тем не менее я вновь включился в работу и занимался ею вплоть до дня освобождения.

Еще шла воина, когда Комитет национального освобождения назначил меня одним из комиссаров компании «Фиат». Благодаря партизанам удалось предотвратить уничтожение фиатовских заводов германскими оккупационными войсками. Впрочем, они и так уже к тому времени изрядно пострадали от бомбежек союзников – американцев днем и англичан по ночам, – в результате которых было выведено из строя более 60 % производственных мощностей предприятий компании. Моей первой задачей была организация работ по восстановлению разрушенного промышленного оборудования и возобновлению производственной деятельности. Эта и без того достаточно сложная задача осложнялась еще и тем, что мне приходилось параллельно заниматься чисткой персонала от наиболее оголтелых фашистов и коллаборационистов, защищая при этом и их жизни от расправ и самосудов населения.

Союзники учредили тем временем в Италии военное правительство. И несколько месяцев спустя мне позвонил представитель местного начальства и, поблагодарив за прекрасное исполнение возложенных на меня обязанностей, объявил, что во мне более не нуждаются и я должен отстраниться от дел. При этом он добавил, что «я могу сам выписать себе чек на сумму, в которую я оцениваю свои исключительные услуги». Никогда прежде я не слышал такого чисто американского выражения, но тем не менее сразу же уловил его смысл, который глубоко поразил меня. О таких ли наградах мечтали мы в годы борьбы и лишений?! Не колеблясь, я ответил, что свои полномочия я могу сложить только перед назначившим меня на этот пост Комитетом национального освобождения и что, разумеется, не может быть и речи ни о каких чеках и ни о каком дополнительном вознаграждении за мои услуги.

Вскоре после этого на «Фиате» была восстановлена система управления, а мне пора было определить своп планы на будущее. Я решительно отвергал любые должности и награды – будь то экономические или политические, – если мог истолковать их как своего рода компенсацию за то, что я делал лишь по долгу свободного гражданина в трудные для страны годы.

Концерн «Фиат»

В моей жизни начался новый период труда и раздумий. В эти годы мне приходилось много путешествовать по странам и континентам. Я смог воочию увидеть и глубже понять, что в действительности представляет собой неразвитость в глубине многих районов Азии, Африки и Латинской Америки. В эти годы мне довелось впервые побывать в Соединенных Штатах. Надо ли говорить, что эта страна произвела на меня неизгладимое впечатление.

В тот период я не раз имел возможность внести свою лепту и в восстановление своей собственной страны, которая вышла из фашистской авантюры разрушенной морально и материально. Участие в восстановлении Италии помогало мне приобрести чрезвычайно ценный опыт, который я мог позднее использовать при решении сходных проблем и в других странах. Поэтому я решил на некоторое время обосноваться в Италии и более активно участвовать в ее возрождении. Некоторое время я возглавлял работы по реконверсии и реорганизации трех областей деятельности «Фиата»: сельскохозяйственного машиностроения и производства тракторов, производства подвижного состава для железных дорог и самолетостроения. Мне довелось стать одним из основателей компании «Алиталия» и участвовать в поисках новых подходов к решению наболевшей проблемы слаборазвитого Юга Италии, жизненный уклад и экономика которого столь резко контрастируют с промышленным Севером страны. Но дальние страны по-прежнему манили меня.

В 1949 году я вызвался заняться восстановлением утраченных за годы воины позиций «Фиата» в Латинской Америке. Сконцентрировав основные свои усилия на Аргентине, я основал там штаб-квартиру фирмы и прожил несколько лет среди благородных и щедрых жителей этой страны. Щедрой здесь была и сама земля. Грандиозные масштабы производства продуктов питания в стране послужили основанием для широко распространенной шутки, гласящей, что «люди здесь толстеют от кризисов».

Промышленность стала необходимым условием сбалансированного экономического развития этой страны. Однако официально провозглашенный курс на ускоренную индустриализацию превратился из-за плохого планирования и отсутствия необходимой базы в средство получения государственных субсидий и привилегий, вызвал расцвет протекционизма. Одно время в стране одновременно существовало более дюжины различных автомобильных заводов, все они финансировались за счет государства, хотя, разумеется, половина из них довольно скоро обанкротилась.

Мои рекомендации руководству «Фиата» сводились к тому, чтобы, не игнорируя процессов индустриализации страны, развивать в ней лишь те отрасли, которые бы отвечали нашим собственным критериям рациональности и требованиям, предъявляемым к эффективному промышленному производству. Мои рекомендации были приняты, и на меня была возложена ответственность за всю деятельность компании на территории страны. Под моим непосредственным руководством были построены и введены в строй все предприятия и заводы компании «Фиат» в Аргентине. Я знал по опыту, что никакое промышленное предприятие, как, впрочем, и вообще любое предприятие, не может стать лучше того проекта, по которому оно создается.