Читать книгу "Все на дачу! - Валерия Пустовая"

– А почему ты мне про него никогда не рассказывала?

Но Бабушка отчетливо торопилась и как-то неопределенно махнула рукой:

– Потом расскажу. Побегу. А то поезд скоро прибудет.

И я в задумчивости побрела в свою палату.

Весть о том, что ко мне приезжает дедушка, стала событием для всего этажа. Каждый стремился рассказать мне, какой у него его собственный дедушка. Тут были дедушки, которые с внуками играли в хоккей или помогали делать математику. Были дедушки, которые умели колоть дрова и вытачивать дудочки. С какими-то дедушками можно было ходить в зоопарк или на каток. Они катали своих внучек на машинах и кормили их тайком от мам конфетами «Мишка». Правда, попадались и такие, которые обращали внимание на внуков только тогда, когда становилось излишне шумно, – да и то только затем, чтобы, приспустив очки, строго поглядеть или дать подзатыльник. Но я сразу решила, что это не мой вариант.

Ночь я провела тревожную. Дедушка представлялся мне то розовощеким и веселым, совсем как Санта-Клаус, которого мне подарили в прошлом году, то высоким и сухощавым, со строгим взглядом, как Папа Карло в книжке про Буратино. Я ворочалась с боку на бок, гадая, во сколько завтра придет ко мне Бабушка и что этот новоявленный дедушка принесет мне в подарок. Хорошо бы, чтоб он угадал, как мне до зарезу нужны стеклянные шарики, на которые, если их откуда-то взять, я планировала выменять у мальчика из соседней палаты колоду карт. У него они были такие новенькие, хрустящие, с завораживающей глаз красно-черной мелкой сеткой таинственно перекрещивающихся линий «рубашки». А еще мне там страшно нравились дамы, особенно пиковая! Она смотрела мне прямо в душу своими пронзительными раскосыми черными глазами… ее густые ресницы медленно опускались… а может быть, такие глаза были у моего дедушки? Он же завтра обязательно придет ко мне с Бабушкой… и принесет стеклянные шарики…

…Очнулась я оттого, что меня за плечо трясла медсестра.

– Смотри-ка… то не уложишь, скачет, как скаженная. А то не растолкаешь… Вставай, вставай, на Процедуру опоздаем. А то скоро обход, что я твоему лечащему врачу скажу.

За огромными окнами больничного коридора занимался мутный осенний рассвет. Сеял, сбивая последние желтые листья, мелкий противный дождичек. Я плелась за медсестрой, с трудом соображая, что я, где я? В голове гудело…

Вдруг одна из веток у самого стекла качнулась – на нее приземлилась огромная ворона. Перья ее были мокры и оттого светились, словно отколотый кусок антрацита.

Ворона взглянула на меня томным взглядом Пиковой дамы и, не торопясь разевая клюв, сказала: «Кар-р-р-р-р!»

И тут я вспомнила! Дедушка! У меня же появился дедушка! И Бабушка сегодня придет с ним ко мне!

– Марьпална, побежали!

– Куда? Тю, сумасшедшая… полдороги я ее тащу, а тут порснула вдруг… Стой, чумовая, без меня не входи!

Она не понимала! Она не понимала, что мне надо было отделаться от этой противной Процедуры скорее. И от обхода врача – тоже! Потому что в тумбочке у меня… ну, в общем, бардак – а вдруг дедушка заглянет в тумбочку, и решит, что внучка у него неряха, и будет смотреть на меня строго-строго через приспущенные очки? А еще надо было успеть незаметно оттарабанить наушники и магнитофон в игровую – вдруг прямо при дедушке кому-нибудь придет в голову его искать в нашей палате? Не краснеть же перед ним, в самом деле. И корки апельсиновые надо успеть из-под матраса выгрести в помойку. И тапочек найти – а то я ведь в Полининых бегаю – благо ей не нужны. Ей вставать не разрешают. А все потому, что, когда играли в то, кто точнее попадет в плафон ионизирующей лампы, я свой забросила, попала, он спружинил и… куда-то улетел. Искать тогда не было времени – на шум медсестра влетела. И синичку остатками сыра покормить надо, чтобы не отвлекала, когда дедушка придет… Заодно все улики, как говорится…

Словом, утро у меня выдалось хлопотное. Я металась как угорелая и к приходу Бабушки с дедушкой была даже причесана: сама понесла расческу медсестре и перетерпела, пока она выдирала мои густые, торчащие во все стороны вихры, пытаясь приспособить на них человеческий девичий бантик.

Но Бабушка пришла одна. Она выглядела усталой и даже чем-то расстроенной.

– Машенька, смотри, вот ты тут просила. – И она стала выкладывать на тумбочку какие-то игрушки и книжки.

Бабушка еще что-то говорила, рассказывала, что пришло письмо от Мамы, что она отпросилась сегодня с работы, чтобы прийти ко мне…

Я молчала и смотрела на нее во все глаза.

Наконец Бабушка перестала хлопотать и присела на край моей кровати.

– А что это ты так тихонечко сидишь? И кто тебе прицепил этот дурацкий бантик? Господи, а в тумбочке-то у тебя кто прибрался? Ты нашла свой второй тапочек? А Полине ее тапочки вернула?

– Бабушка, – дрогнувшим голосом спросила я. – А где дедушка? Его поезд не привез?

Бабушка замерла, внимательно посмотрела на меня, с минуту подумала и со вздохом сказала:

– А дедушка… дедушка – он… заболел. Больной приехал. В поезде простудился. Ну не может же дедушка прийти сюда, в детскую больницу, с насморком? Его ведь не пустят!

У меня отлегло от сердца. Ну конечно же, кто бы его с насморком ко мне пустил!

– Ты не переживай, Машенька, – продолжала Бабушка. – Он скоро выздоровеет, а тебя как раз из больницы выпишут. Ты приедешь домой, я напеку вам с дедушкой твоих любимых оладушков…

И почему-то тяжело вздохнула…

Мы поговорили еще немного, и Бабушка стала собираться. Я пошла ее провожать.

– Бабушка, – разглядывая ветки в поисках вороны, спросила я. – А почему этот дедушка мне дедушка?

– Потому что он папа твоей Мамы и твоей Тети.

– А он к нам насовсем?

– Еще чего! – Бабушка аж подпрыгнула на бегу. – Побудет с недельку – и назад… к жене… в Санкт-Петербург…

– А почему?

Мы почти подошли к выходу из коридора.

– А потому что надо было выходить замуж за Вальтера Запашного, когда он за мной ухаживал, – вдруг окончательно рассердилась на кого-то Бабушка, – а не… поэзией увлекаться…

И тут я снова увидела черную мокрую ворону, глядящую на меня взглядом Пиковой дамы.

– Бабушка, смотри, ворона! Я ее уже сегодня видела!

– Да-да… ворона, – рассеянно сказала Бабушка и поцеловала меня в макушку. – Все. Беги в палату. А я завтра к тебе во второй половине дня, после работы приеду. Не шали только! И в тумбочке все не переворачивай! Так приятно, когда у тебя там порядок!

Ворона вдруг качнула под собой мокрую ветку, медленно раскрыла антрацитовые крылья и не торопясь скользнула вниз.

А я побежала в палату.

Пробегая мимо поста медсестры, я остановилась.

– Марьпална, а Марьпална!

– Чего тебе? Ты все таблетки приняла?