Читать книгу "Шоколадная лавка в Париже - Дженни Колган"

1972 год

Мама хотела ехать с ней – погулять с дочкой по Лондону, повеселиться. Но преподобный так разворчался, что от этой идеи пришлось отказаться. Очевидно, Маркус считал, что при всем своем блеске Париж в смысле порочности в подметки не годится гнезду разврата под названием Лондон. Похоже, папа так и не осознал, что на дворе уже 1972 год. И маме, и мадам Лагард, с которой он общался по телефону, неоднократно приходилось уверять, что Клэр будет жить в чрезвычайно консервативной и строгой семье. Ничем легкомысленным Клэр заниматься не будет – только присматривать за детьми и учить иностранный язык. Знание французского для юной леди – навык весьма изящный и от всей души одобряемый преподобным. Составлялись нескончаемые списки. Клэр так запугали постоянными напоминаниями о хороших манерах, что она уже заранее испытывала ужас перед мадам Лагард. Клэр воображала хозяйку высокомерной, избалованной богатством и невыносимо требовательной. Вдобавок Клэр не представляла, как справится с детьми, с которыми даже поговорить толком не сможет. Все эти тревоги одолевали Клэр, пока папа вез ее на вокзал. Небо заволакивали угрожающе темневшие тучи.

В последний день перед каникулами к ней пристала Рэйни Коллендер, известная в школе как любительница поиздеваться над слабыми.

– И так лучше всех себя считаешь, а после Парижа совсем зазнаешься, – фыркнула она.

Клэр повела себя так же, как и всегда в подобных ситуациях. Опустила голову и, не обращая внимания на хохочущих подружек Рэйни, торопливо зашагала прочь. Только бы поскорее скрыться из вида! Но от этих так просто не отвяжешься. «Скорее бы каникулы!» – думала Клэр. Уж лучше нянчить двух маленьких избалованных французов, чем торчать в Кидинсборо.

Когда поезд выехал из Крю, Клэр открыла свой контейнер для сэндвичей «Tupperware». От волнения девочка сидела как на иголках. Подумать только – она уехала из Кидинсборо! Отправилась в путешествие, да еще и одна! Наверняка в Париже ее ждет что-то необыкновенное, от чего вся ее жизнь изменится.

В контейнере лежала записка от мамы.

«Повеселись как следует!» – писала она. Не «веди себя хорошо», не «будь аккуратной» и даже не «по вечерам сиди дома». Только «Повеселись как следует!», и больше ничего.

Для семнадцати лет Клэр была довольно наивна. Ей в голову не приходило, что ее мама – не только мама, но и человек. Для Клэр она была просто той, кто всегда рядом: готовит, стирает, соглашается с папой, когда он в очередной раз ругает патлатых юнцов-хиппи: эта зараза докатилась даже до Кидинсборо! Клэр очень удивилась бы, скажи кто-то, что мама ей завидует.

Перед посадкой на паром Клэр с трудом сдерживала нервозность. Она понятия не имела, как полагается вести себя на борту. Да что там – Клэр в жизни не видела таких огромных кораблей. Плавала только на катамаране в Скарборо. От парома веяло романтикой дальних странствий. Огромное белое судно, запах дизельного топлива, гудок, раздавшийся, когда паром неспешно отчалил от просторного портового терминала в Довере. А пассажиры! Были здесь и любители приключений на автомобилях с кузовами, в которых лежали палатки и спальные мешки, и даже самые настоящие французы на «Ситроене-2CV». Клэр пообедала обыкновенными сэндвичами с мясной пастой, французы же устраивали настоящие пикники с бутылками вина, бокалами и хлебными палочками. Клэр вертела головой то туда, то сюда, стараясь ничего не пропустить. Потом вышла на нос парома. День выдался ветреный, по небу несло белые облака. Клэр с любопытством оглянулась на удалявшуюся Англию – в первый раз она отправилась за границу! – потом посмотрела вперед, в сторону Франции. В этот момент Клэр показалось, что раньше она толком и не жила: вот она, настоящая жизнь!

Клэр оставила у меня на телефоне голосовое сообщение: «Приходи, попьем кофе». Ее временно отпустили из больницы. Голос звучал нервно и робко. Я перезвонила: ну хоть что-то я могу сделать без посторонней помощи! Договорились встретиться в уютном кафе в книжном магазине: я решила, так будет удобнее для Клэр.

Привезла ее невестка, милая женщина по имени Пэтси. Перед тем как уехать, она взяла с Клэр обещание не скупать все книги в магазине. Потом Клэр выразительно закатила глаза и призналась, что любит Пэтси, но почему-то все вокруг общаются с больными будто с четырехлетками. Потом Клэр сообразила, что мне об этом известно не понаслышке. Мы от души повеселились, передразнивая доктора Эда с его привычкой сидеть на кроватях пациентов и всячески демонстрировать сопереживание.

Потом повисла пауза. Будь это обычный разговор, кто-нибудь обязательно сказал бы что-то вроде: «Отлично выглядишь», или «Подстриглась?», или «Ты прямо расцвела!» (впрочем, последняя фраза, как всем известно, означает: «Ну ты и растолстела!»). Но у нас обеих слова не шли с языка.

В больнице, укрытая накрахмаленной белой простыней и одетая в безупречно чистую пижаму, Клэр выглядела неважно, но там она хотя бы не выделялась. А здесь, на людях, смотреть на нее было страшно. Такая исхудавшая, что, кажется, вот-вот переломится. На голове изящно повязанный платок, означающий только одно: «Я так давно болею раком, что по части платков стала виртуозом». Нарядное платье смотрелось бы красиво, не виси оно на ней мешком. Клэр выглядит… Да, больной.

Я встала и отправилась за кофе и шоколадными кексами, хоть Клэр и предупредила, что есть не будет. Я ответила, что в этом кафе подают такую вкусную домашнюю выпечку, что даже у нее аппетит разгуляется. Клэр слабо улыбнулась и сказала, что с удовольствием попробует их стряпню. Кого она надеялась обмануть? Ковыляя к стойке, я чувствовала на себе ее взгляд. Обращаться с тростью я так толком и не научилась, поэтому решила вовсе от нее избавиться. Кейт все уговаривала меня выбраться в клуб. Говорила, ребятам не терпится узнать подробности случившегося из первых уст. Но меня передергивало от одной мысли. И все-таки мне не помешало бы привести в порядок волосы и обновить гардероб. Сегодня я натянула самые поношенные из своих джинсов и топ в полоску. Сразу видно: это первое, что попалось на глаза.

– Ну? – произнесла Клэр, когда я вернулась.

К счастью, женщина за стойкой согласилась принести нам поднос.

Мы с Клэр переглянулись.

– Баранки гну, – неловко пошутила я.

Клэр улыбнулась.

Но женщина с подносом не улыбалась. Должно быть, боялась, что Клэр сейчас вырвет, а я растянусь на полу и мы испортим всю приятную атмосферу в кафе. Зато шоколадные кексы оказались просто чудесными. Ради такого угощения стоит вынести сколько угодно любопытных взглядов.

Вдруг Клэр слегка покраснела и с заметным волнением сообщила:

– Мне пришло письмо.

– Настоящее? – заинтересовалась я. – На бумаге?

Мне писем не шлют. Я получаю только сообщения в мессенджерах от Кейт, да и те про очередного парня, на которого подруга положила глаз.

– Точнее, открытка. – Клэр кивнула. – Впрочем, не важно. Главное, что ему требуется новая сотрудница. Насчет жилья он договорится.

Новость застигла меня врасплох.