Читать книгу "Предания Синих камней - Станислав Ермаков"

Куда более вероятно, что на берегу лежит именно тот Синь-Камень, подлинный «мерянский бог», уникальный памятник, свидетель и участник драматических событий местной истории и истории всей России, тогда как многочисленные разночтения есть следствие некомпетентности, невольных ошибок или даже (не исключено) сознательных искажений информации пишущими. Мотивы могут быть самыми разными. Кто-то выдаёт желаемое за действительное, кто-то просто искренне верит в правильность своего подхода. При этом все ошибочные сведения и утверждения так или иначе льют воду на мельницу новых мифов.

Вы знаете, эта порою жутковатая накипь прилипчивее самого рекламируемого суперклея. Она прилипает, проникает в мысли и оседает там, бывает, надолго.

Но раз это тот камень, действительно ли он под действием неких таинственных или природных (что куда логичнее) сил передвигался по дну озера на рубеже XVIII–XIX веков, то есть в сравнительно недавнем историческом прошлом? Однозначный ответ на этот вопрос дать довольно трудно.

Чтобы сказать «да» или «нет», нужны дополнительные исследования.

Возможно, стоит поднять камень и таки обмерить его корректно, построить 3D-модель, в конце концов, всё рассчитать с использованием современных технологий. Кто бы ни ошибался в определении истинной высоты камня, не имеет значение. Надо просто знать, какова она в действительности.

Возможно, не все местные архивы разобраны до конца (маловероятно, но… вдруг?). Было бы очень интересно найти какие-то подробности касательно мест проведения народных праздников на берегах Плещеева озера и разобраться, реально ли уточнить местонахождение святилища в далёком прошлом.

Возможно, нужно проведение дополнительных археологических разведок в ряде мест в самом Переславле-Залесском и поблизости от него.

Не очень большой объём работ вообще-то, но и не маленький (если замахиваться на программу-максимум). В любом случае заниматься археологическими изысканиями должны только специалисты и только при наличии соответствующих разрешительных документов. Не исключена ситуация, когда отрицательный результат тоже будет результатом в самом хорошем смысле слова.

Не исключено, что все обнаруженные нами разночтения и разногласия касательно камня первоначально возникали по идеологическим причинам, а потом усугублялись вследствие того, что целенаправленно историей камня как природного объекта и памятника культурного наследия толком никто и не занимался. Да, надо обмерить, найти самое простое естественное объяснение. И оно, как вы знаете, было найдено. Только с расчётами малость не то вышло. Ну, допустим, руки не дошли…

А сегодня пришли иные времена, и качественные исследования такого рода стали затруднительны. Да ведь есть и более горящие задачи. Чего стоит одно возведение коттеджей около Клещина! А сколько таких Клещиных по Руси! А сколько варварски, бесстыдно выпотрошенных Вышгородов и «французских могил»?

Как бы ни развивались события вокруг Синь-Камня в истории, в исторической памяти – той странной субстанции, что существует только в сознании и передаётся из поколения в поколение, связанные с ними события сложились в легенду. Нет… ЛЕГЕНДУ.

Почему в любом случае уместно говорить о концентрации вокруг камня разных сюжетов, если сохранившийся камень – тот самый?

Потому что он стал символом. Символом подтверждённого чуда: его пытались закопать, а он выбрался на свободу, его пытались перевезти в город и в каком-то смысле заточить, а он предпочёл нырнуть под воду и выполз на берег. Если говорить не без пафоса, Синь-Камень воплощает некие изначальные, корневые идеи народа, которые мало зависят от политических и идейных перипетий. А что? Тут и доступ к Иным мирам, и связь с поколениями предков, и плодородие, и здоровье…

В некотором смысле Синь-Камень у Плещеева озера есть не что иное, как собирательный образ. Историческая память существует в ином измерении, не фактическом, но мифологическом. Людям трудно жить без такого предания. Несколько лет назад я написал, что люди без него не смогут. К сожалению, смогут. Свято место, как ведомо издревле, не бывает пусто. Придёт нечто иное и будет имитировать заполненность этого самого «места».

Это не камень и не камни лечат. Понятно, что Синь-Камень наделили и продолжают наделять в том числе теми свойствами и способностями, которыми, как некогда считали, обладали и другие расположенные поблизости камни или священные места. Была святилищем в честь плодородия Александрова гора, но со временем обрядность позабылась, да и невозможно стало на ней обращаться к древним силам. Камень принял на себя и функцию подателя этих благ.

Приходящие к нему люди, с которыми мы беседовали, не только рассказывают, говоря языком этнографов, былички и бывальщины, но и частенько клянутся, что именно их желания (на худой конец, желания их родственников) исполнились именно благодаря камню. У нас нет никаких сведений, считали ли в прошлом, что Синь-Камень обладал именно такой способностью. Но сейчас считается именно так.

Кажется невероятным, но вся эта неомифология, очень по-разному представленная у простых людей и разного рода «борцов за правду о прошлом» и «искателей духовных высот», сформировалась по большей части на протяжении неполных двух десятилетий. Конечно, в ней мелькают вполне архетипические мотивы, а порою, наверно, даже интересные догадки – чем чёрт не шутит.

И сразу мелькает хулиганская мысль: а быть может, все эти разномастные легенды и предания распространились по округе от ЭТОГО, «главного» камня?

Скорее всего, впрочем, дела обстоят несколько иначе, а я на правах автора просто фантазирую.

Не проще приходится, когда предпринимаешь попытки разобраться с мифологией Синь-Камня, синих камней вообще, да в некотором смысле и всех священных камней на территории Европейской России.

Можно предполагать, что первоначально к камням было принято ходить в определённые дни годового круга. Это допущение носит весьма общий характер и ни в коем случае не является обязательным, оно вытекает лишь из логических рассуждений об особенностях архаичного миропонимания. Если камень был частью организованного культового комплекса, то вполне вероятно, что обычай мог регламентировать, когда около него следует отправлять обряды. То ли это время, которое донесла до нас летопись (конец Петровского поста)? Сомнительно.

Если роль Александровой горы как культового места мери и/или славян преувеличена, то и на сравнительно ранних этапах почитания камня к нему могли приходить окказионально, то есть в случае нужды, а не по календарному графику. Исключать этой возможности тоже никак нельзя.

Правда, и в этом случае едва ли на камень принято было ставить пакеты молока, влезать прямо в обуви (тоже мне, новоизбранные князья, хотя нет, те вроде босые были…), как делают многочисленные почитатели ныне. Но не мне решать, уместно ли это и получат ли они желаемое, действуя подобным образом. Мне подобное просто кажется неприемлемым по причинам духовного и общекультурного свойства.

Связь культовых камней с потусторонним миром, присущая им роль медиаторов, призванных помогать людям во взаимодействии с этим миром, и «точек перехода» кажется вполне очевидной. В отсутствие легенд о конкретных валунах трудно судить о том, насколько приемлемы обобщения.