Читать книгу "Миф Линкольна - Стив Берри"

В центре комнаты стояли освещенные витрины, в которых были выставлены личные вещи Линкольна. Был здесь, например, железный клин для колки дров, одежда, книги, письма и даже цилиндр, венчавший президентскую голову в тот вечер, когда Линкольна убили. Похоже, организаторы выставки задались целью через личные вещи составить портрет президента. Витрина, в которой были выставлены часы, стояла третьей с конца. Из пояснительной таблички явствовало, что это то, что ей нужно.

Сомнений не было, тем более что Кассиопея уже внимательно изучила экспозицию первого этажа.

Освещение было тусклым. Сделано это было нарочно, чтобы еще ярче высветить витрины с экспонатами. Что ж, так даже лучше. Пока ей на глаза попались лишь два охранника, оба в форме местной полиции. Оба явно скучали и не представляли особой опасности. Посетителей человек сто, не больше, да и те разбрелись по всему дому. А значит, охранники толком ни за кем не следят.

Из гостиной Кассиопея вернулась в зал, где полюбовалась рыцарскими доспехами в три четверти величины, что стерегли ведущую на балкон лестницу. На то, чтобы выкрасть часы, ей нужна всего минута. Стекла в витринах тонкие. Разбить их – пара пустяков, главное – не повредить часы. К тому же, по словам Хусепе, им нужно то, что спрятано внутри часового корпуса.

Она еще раз окинула восхищенным взглядом интерьер дома. Тренированный глаз тотчас выхватил дубовые стенные панели, елизаветинские буфеты, китайские вазы, дорогие старинные картины. Вместе с тем сразу чувствовалось, что когда-то здесь кто-то жил. И не один, а семья. В некотором смысле Солсбери-хаус напомнил ей дом ее детства, только вместо вещей тюдоровской эпохи ее дом нес на себе отпечаток испанского и арабского влияния. Родители наполнили его вещами, имевшими для них некий особый смысл. Таким он оставался и по сей день. Как и Хусепе, оставивший комнату матери в первоначальном виде, она почти ничего не стала в нем менять.

Воздав должное гостиной, Кассиопея вышла на террасу.

Позади дома был разбит прекрасный сад, а дальше, метрах в сорока, протянулась аллея деревьев. Ее взгляд скользнул к крыше и выхватил место, где в дом входили электропровода. Она проследила за ними – провода тянулись от затерявшегося среди деревьев домика. Как и ожидалось. В течение десятилетий, в результате многочисленных ремонтов и обновлений, все здесь стало централизованным. То же самое случилось и с ее замком во Франции, и в доме ее родителей. Интерес Кассиопеи переместился к домику с высокой черепичной крышей.

Оставалось лишь проникнуть внутрь. Разумеется, незамеченной.

***

Люк держался в сторонке, среди толпы посетителей, и даже поболтал с некоторыми, как будто сам был из их числа. Все это время он не спускал глаз с Кассиопеи Витт. Та явно оценивала обстановку. Агент постоял внутри, пока она изучала террасу, а потом спустилась в сад. Она явно что-то заметила.

Люк снова вошел внутрь и включил спрятанную в кармане рацию, которую захватил из Вашингтона вместе с другим электронным оборудованием. К рации прилагался крошечный, пристегивавшийся к лацкану микрофон и такой же миниатюрный наушник. У Малоуна были точно такие же.

– Ты здесь? – прошептал он.

– Нет, я уехал, – прозвучал в наушнике голос Коттона.

– Она явно что-то вынюхивает.

– Попробую угадать. Она снаружи. Разглядывает крышу.

– Я вижу, ты ее хорошо изучил.

– Готовься, потому что сейчас придется действовать втемную.

– Это как понимать?

– Сам увидишь.

***

Малоун стоял в тени деревьев позади дома. Машину он припарковал метрах в ста отсюда, в переулке, что протянулся параллельно границе владений особняка. Отсутствие ограды существенно облегчало задачу. Он беспрепятственно проник на территорию и выбрал место, откуда можно было наблюдать за ярко освещенной террасой и людьми, что наслаждались вечерней прохладой. В окнах первого этаже горел неяркий свет. Коттон увидел, как Кассиопея вышла на террасу, откуда неторопливо направилась в сад. Она явно вынуждена импровизировать. И лучший способ обернуть ситуацию в свою пользу – это лишить вторую сторону возможности видеть.

Малоун также заметил на крыше электрические провода, протянувшиеся к домику среди деревьев. Если он все верно понял, Кассиопея направилась именно туда. Теперь он должен решить, что ей можно позволить. Пусть она украдет часы, но вот убежать с ними он ей не даст.

Коттон хорошо изучил ту, кого любил. Как всегда, выглядела она потрясающе. Гордая осанка, уверенная походка. Сколько раз они спасали друг друга! Он доверял ей. Полагался на нее. И почему-то думал, что она испытывает к нему те же чувства…

И вот теперь он отнюдь не был в этом уверен. Интересно, как жизнь всего за пару дней развернулась на сто восемьдесят градусов.

Но почему? Из-за чего?

Ответы на свои вопросы он получит лишь тогда, когда они с Кассиопеей сядут и поговорят. Но то, что произойдет сейчас, наверняка вгонит в их отношения клин. Она вряд ли будет рада его видеть.

Но то, что она его увидит, – в этом сомнений не было.

Глава 55

Вашингтон, округ Колумбия

20.50

Роуэн подошел к Блэр-хаус. Со времен Франклина Рузвельта особняк принадлежал государству и использовался исключительно для приема президентских гостей. Теперь правительство приобрело и три соседних дома. Здесь, на площади в 70 тысяч квадратных футов, останавливались высокопоставленные гости из самых разных стран.

Когда-то, пока в Белом доме шли ремонтные работы, здесь жил Трумэн. Каждое утро он переходил улицу, направляясь в свой рабочий кабинет. Здесь, рядом со входной дверью, 1 ноября 1950 года имело место неудачное покушение на жизнь Трумэна, которое, увы, стоило жизни защищавшему его агенту секретной службы. Бронзовая табличка с его именем украшала кованую ограду. В знак уважения к герою Роуэн на мгновение замедлил шаг.

Два часа назад на его рабочий телефон поступил звонок. Звонил сам президент. Сказал, что хочет его видеть. Через какое время сенатор сможет быть у него? Один из помощников передал Роуэну приглашение президента. Тот понял: увильнуть не удастся, – и согласился прийти в девять.

А вот место встречи весьма необычное. Не официальная резиденция, Белый дом, а гостевой домик. Дэниелс как будто намекал, что не хочет видеть его в Белом доме. Впрочем, возможно, это он сам сгущает краски. Дэнни Дэниелс никогда не считался великим мыслителем. Одни его побаивались, другие высмеивали, но большинство не обращали на него внимания. С другой стороны, Дэнни людям нравился. Для человека на закате политической карьеры он имел на удивление высокий рейтинг популярности. И оба раза выиграл президентские выборы с большим перевесом голосов. Но положа руку на сердце, оппозиция будет только рада, если он уйдет – тихо, без лишнего шума. К сожалению, сам Роуэн был лишен такой возможности. Он обязан оставаться на боевом посту.