Читать книгу "Танцуя с тигром - Лили Райт"

Мясник отвлекся от куриных потрохов на весах.

– Могу я что-то подсказать?

– Ваша свинья разговаривает со мной.

Мясник вытер руки о свой фартук. Красные потеки расплывались в районе его сердца. Он посмотрел на свиную голову, удивленный и впечатленный.

– Если моя свинья разговаривает с вами, вам стоит ее послушать, – сказал он. – Она никогда мне ничего не говорит.

Черный археолог прижал ухо к ноздрям свиньи. Ни звука. Что она сказала? Послушай девушку. Он представил Чело, огромную луну ее живота, созвездие ее веснушек. Почему он потерял самообладание? Он уже не помнил. Он с ужасом осознал, что не очень хорошо запомнил, где она живет, и не взял у нее номер телефона.

Теперь он бежал еще быстрее, толкаясь, натыкаясь на людей. То, чего он хотел, значило больше, чем то, что его обидело. Чело была домом, в котором он будет жить. Детьми, которым он станет отцом. Любовью, которую он будет дарить. Доказательством, что он мужчина, живой, больше не твиггер, который копается под землей. Почти не дыша, он ворвался в кафе, огляделся по сторонам, посмотрел на столы, на их стол, но девушка уже ушла.

Боль от ее отсутствия забрала у него последний глоток воздуха.

Он поднял камень и швырнул его в темноту. Что-то кольнуло в плече. Что-то кольнуло в сердце. Он был не любим и не любил. И в том, и в другом был виноват только он сам.

30

Анна

В комнате номер семь в «Ви-Ай-Пи Отеле» не изменилось ничего, кроме постельного белья. Тот же печальный столик, на котором не писали писем. Та же лампа, которая отбрасывала рваную серую тень. Анне не хотелось думать о том, кто спал здесь с момента ее прошлого визита, и о множестве того, что они делали не так и что делали так, как она. Она собиралась соблазнить Томаса Мэлоуна и, пока он будет спать, украсть его ключи. Всю связку, а не один. У нее больше нет времени на тонкие игры. Она проберется в молельню, заберет маску, сбежит, как Холли, встретится с Тигром в пятницу, заберет останки своей матери, улетит за границу и больше никогда не вернется. Томас лежал на кровати и смотрел на экран телефона. Анна выпила мескаль из бумажного стаканчика. Около кровати с ее стороны стояла еще одна коробка, нераспечатанная. Может быть, Томас вернул ей посмертную маску. Она усмехнулась абсурдности своего предположения. Того, чего тебе хотелось, ты никогда не найдешь в чьей-то чужой коробке.

– Открой свой подарок.

– Открою. – Она не шевельнулась.

– Открой его сейчас.

Анна посмотрела на него, гадая, каков он внутри, под всеми слоями своего тщеславия и жадности. Был ли он хорошим человеком или плохим? Она разрезала ножницами ленту. Надежда на счастливый финал была настолько велика, что она растянула процесс, как могла. Пока коробка оставалась закрытой, ее желание все еще могло исполниться.

– Тебе не стоило это делать.

Она сняла крышку коробки. Это была маска, все верно – маска черепа, ухмыляющаяся, белая как мел calavera[335] с ярко-красной губной помадой и кривыми сомкнутыми зубами. Хуже, чем уродливая.

И Анна подумала: «Я встречалась с хорошими мальчиками».

– Надень ее.

Анна покачала головой и задвинула коробку под дешевый диван.

– Это уже слишком. Что следующее? Осел?

– Я хочу, чтобы ты надела ее. Ты должна.

– Я должна? – Нелепость его заявления придала ей уверенности. – Почему?

Он оправдался:

– Я искал женщину, которая будет путешествовать со мной. Я думал, что нашел ее в твоем лице.

– Ты серьезно хочешь, чтобы я надела это?

– Это Calavera Catrina. Посада подсмеивался над индейцами, которые хотели стать европейцами и зазнавались. Ты будешь на вершине моды. Элегантный труп.

– В постели?

– Секс, смерть, религия. Все переплетено. Как думаешь, почему французы называют оргазм «маленькой смертью»?

– Потому что они французы.

– Не будь занудой. Мы играем. Тебе нравится цирк.

Томас достал из портсигара косяк. Она удивилась, но тут же вспомнила, что он торговал наркотиками. Кто знал, что за комбинация веществ позволяла ему удержаться на плаву?

Он затянулся, протянул косяк ей.

– Тебе нравится?

Анна сделала затяжку. Сладкий дым наполнил ее легкие. Она вспомнила одного игрока в лакросс[336], с которым когда-то встречалась летом, хулигана, который не ведал меры ни в чем. Она выдохнула.

– Сказать, что нравится, – это ничего не сказать.

Пару минут спустя она была в другом измерении. Она не вознеслась на вершину удовольствия, а окаменела, стала камнем, а может быть, существом, живущим под камнем, который под кайфом, слизняком без глаз.

Она вызвалась принести лед под предлогом, что хочет подышать свежим воздухом. На парковке воняло дизельным топливом и картофелем фри. Около автомата со льдом ее телефон зазвенел, сообщив об SMS. Дэвид.

Я слышал, папина сделка накрылась. Прости. За все. Возвращайся домой. Будь со мной.

Кубики льда упали в целлофановый пакет. Анна искала в себе чувства – любовь, сожаление, страх, – но она была такой же пустой и одновременной заполненной, как парковка «Ви-Ай-Пи Отеля». Вправду ли Дэвид сожалел о содеянном? Любил ли он ее? Любила ли она его? Здесь не было фактов, требующих проверки. Ни книга, ни данные переписи, ни сайт не могли подтвердить искренность, не могли построить диаграмму изменения пульсации сердечных артерий. Она представила Дэвида спящим в кровати, пока она лежала без сна ночами, анализируя то, что ей не хватало смелости озвучить. Множество вещей. А может быть, всего одну: «Я хочу, чтобы ты любил меня достаточно для того, чтобы я сказала тебе правду».

Она вернулась в комнату номер семь, прижимая к груди ведерко со льдом. Было не поздно начать все сначала. Анне хорошо удавались начала. Она может начать с того, что будет честна с Томасом Мэлоуном.

Она закрыла за собой дверь. Коллекционер с загадочным выражением лица похлопал по кровати. В комнате становилось тесно. Она испугалась. Честность всегда оказывала на нее такое влияние. С любой маской было безопаснее, чем вовсе без маски.

– Мне нужна твоя помощь, – сказала она, присоединяясь к нему на кровати. – Я попала в большую переделку.

Он поиграл с ее волосами.

– Я настоящий эксперт по выходу из переделок.

Она сглотнула и выдавила из себя слова: